Игра втемную

— Огой… Огой!

Схватила подарки, восхищенно рассматривая. Прижала их к груди, потом к щеке, радостно подпрыгнула. В ее глазах блеснул огонек восхищения, а лицо осветил счастливый оскал.

Да уж, хоть современные, хоть звероподобные, но бабы есть бабы. Ничто не может доставить им столько восторга, как разноцветные безделушки. Чего уж, сам не раз этим пользовался.

Лотрес взял у нее одно из ожерелий, надел ей на шею поверх уже имеющегося вороха украшений, затем пристроил в косматую копну ее волос блестящую заколку и, поцокав языком, протянул:

— О-о-о! Вот это я понимаю! Вот это красотка!

Пыхтя себе под нос что-то нечленораздельное, зверотетка осторожно ощупала обновки. Не успела она в полной мере насладиться обрушившимся на нее сокровищем, как Лотрес нацепил ей на запястья пару браслетов. Похоже, это вконец сорвало у барышни крышу — она начала в бешеном темпе трясти руками, плечами, при этом тихо, но восторженно подвывала. А затем и вовсе пустилась в дикий пляс.

Понаблюдав за Кларой, Лотрес самодовольно улыбнулся. Видимо, именно этого эффекта он и добивался, потому что, выждав еще немного, похлопал ее по плечу и произнес:

— Ну все, пора.

Не понял… Он хочет взять зверотетку с нами⁈

— А ты как думал? — усмехнулся Лотрес, заметив мое недоумение. — Без нее нам не пройти.

Клара окинула горделивым взглядом свое богатство, мотнула лохматой головой и угукнула Лотресу. Ее вид разом преобразился: плечи напряглись, она вся подобралась, словно хищник перед прыжком, и рванула вперед. Мы, едва успевая, припустили следом.

Я с интересом рассматривал бегущую впереди аборигенку. Она была и похожа, и не похожа на обыкновенную женщину. В первую очередь бросалась в глаза ее сутулость. Клара передвигалась, наклонившись вперед, в любой момент готовая к нападению. Видимо, ей пришлось немало ходить среди колючих кустарников: на ногах до самых колен шерсть остутствовала, а кожа огрубела до ороговелости. Когда дикарка махнула рукой, я заметил, что и ладони ее превратились в сплошную мозоль.

По ходу движения Клара то и дело останавливалась и жадно втягивала носом воздух.

— Вынюхивает своих сородичей, — пояснил Лотрес. — Не хочет, чтобы мы превратились в чью-нибудь трапезу.

Функцию проводника дикарка исполняла прекрасно. Она то и дело делала нам знаки, то приказывая остановиться и подождать, то предлагая обойти препятствие, то, наоборот, не позволяя сворачивать.

Я послушно двигался за зверотеткой, стараясь идти след в след. Послушно, потому что до этого попытался сократить отставание от Клары, срезав путь через островок черной земли, похожей на вулканическую. Заметив мои поползновения, дикарка резко наклонилась, схватила увесистый булыжник и швырнула в мою сторону. Благо, не попала. Как оказалось, она к этому и не стремилась. Камень упал в нескольких метрах от меня. Земля в месте удара завибрировала, выбрасывая фонтанчики песчинок, пошла волной, образовалась небольшая воронка, и булыжник с хлюпаньем засосало.

— В Голодные земли лучше не соваться, — сердито проворчал Лотрес. — Конечно, в них можно найти неплохие артефакты, но это лишь ловушка. Затянет — и никто не узнает, где могилка твоя. В самом прямом смысле слова.

— Охренеть… — только и смог выдавить я, мысленно кляня себя за неосмотрительность.

Мы двинулись дальше, а я задумался. Допустим, к палящему солнцу и бесконечному песку еще можно привыкнуть. Каннибализм, хоть и с трудом, но тоже можно понять, он случался и в человеческой истории. Но чтобы сама земля была плотоядной — это уже перебор!

Признаюсь, в этот момент я готов был смалодушничать. В конце концов, о встрече у Лучезарного Басхиора говорила мельком. Не исключено, что она уже сделала все необходимое и свалила отсюда. Может, не мучиться, плюнуть на дурацкие Пустоши и портануться к своим, в клан? Квест на миридов еще действует, поймаю кого-нибудь из них и выведаю, где принцесса.

Нет! Именно я виновен в том, что куча людей застряла в Мидкоре. Да и самому еще хочется пожить, а не сохнуть в капсуле. Значит, нужно пытаться использовать любой шанс. Так что хвост пистолетом, Макс, и вперед, спасать мир!

— Считается, что такие участки появились на местах древних капищ, — продолжал Рыжий, — где проводили кровавые ритуалы с жертвами и посыпали землю перемолотыми костями.

Клара утвердительно закивала. Говорить она толком не умела, но прекрасно понимала человеческую речь. Я украдкой показал на нее глазами.

— Как ты ухитрился с ней договориться?

— Мы, так сказать, дружим. Поощряю ее, как видишь, дарю всякие мелочи. Она довольна.

— Но ты ведь как-то ее на это подбил?

Лотрес помолчал, а потом пожал плечами, словно сказав самому себе — нет смысла скрывать.

— Меня, как и сегодняшних бедолаг, когда-то привели сюда гвардейцы. За всякие мелкие грехи. И бросили. Я бродил тут ни жив ни мертв от страха, ведь у меня нет в запасе других жизней, как у Явившихся. Это, кстати, было гораздо ближе к Каменистому плато, сейчас уводят дальше. И вдруг вижу — зверодевочка. Попала в капкан, сидит, ревет, кость на ноге раздроблена. Пожалел ее, освободил, подлечил зельями. Так и познакомились.

Я мысленно улыбнулся: надо же, такой злобный, вечно недовольный мужик, и пожалел. Походу, даже в самом дрянном из нас немало человеческого.

Клара вдруг замерла, втягивая носом воздух. Вскоре слева замелькало что-то серое: небольшое животное типа хорька юркнуло перед нанесенным ветром песчаным холмиком и скрылось в ветвях кустарника.

— Гыр! — хищно рыкнула Клара и опрометью бросилась следом.

Не прошло и пары секунд, как она вернулась с добычей в руке. Голова зверька безвольно болталась на вывернутой шее, но тело все еще трепыхалось в конвульсиях. Дикарка ловко разорвала тушку на три части, орошая кровавыми брызгами почву вокруг. И протянула нам по куску.

— Кэ-у…

— Нет, спасибо, — отшатнулся Лотрес.

Нервно сглотнув, я тоже отказался. Клара покачала головой — типа вот идиоты! — небрежно сорвала со зверька шкурку и жадно, засунула себе в рот один за другим все три куска. Вместе с остатками меха, головой и хвостом.

Я почувствовал, как в горле поднимается мерзкий комок, просясь наружу, и с трудом удержался от рвоты.

— Привыкай, это же почти зверь, — с усмешкой произнес Лотрес. — Радуйся, что она задницу себе не вылизывает, как кошка. Вот такого бы и я не выдержал.

Шутник, блин. Ладно, потерплю, не бесконечные же эти Пустоши, в конце концов.

Подбородок, губы и руки Клары были испачканы стекающим кровавым месивом, а челюсти с громким хрустом, точно камнедробильный агрегат, перемалывали косточки добычи. Представляю, во что бы превратилась моя нога, если бы Лотрес не остановил эту троглодитку.

Как только с едой было покончено, дикарка удовлетворенно рыгнула и как ни в чем не бывало двинулась дальше.

Атлетика +1. Текущее значение: 34

Тем временем начало смеркаться, идти становилось все труднее. Лотрес не позволил зажечь факел, опасаясь, что нас заметят. Вскоре меня обступила кромешная тьма, в которой не помогал даже Ясный взор, и я то и дело спотыкался о валяющиеся камни. Так часто, что умудрился получить плюс один к Акробатике. Даже опытный Рыжий пару раз чуть не навернулся, при этом вполголоса матеря местный ландшафт, наш контракт, а заодно и ту хитрую сволочь, которая вынудила его заключить. И только Клара шла, словно днем.

— Пора на ночлег, — наконец сказал ей Лотрес.

— Огой, — ответила она, но продолжала идти.

Мы двигались за ней еще с полчаса. И лишь когда мы оба окончательно выбились из сил, дикарка остановилась.

— Тут пещера, — послышался из темноты голос Лотреса. — Заходи.

Я вытянул вперед руки и на ощупь вполз в дыру. Внутри земля была устлана довольно мягкой травой, на которой я с удовольствием растянулся.

— Можешь спать спокойно, — бросил Рыжий, интенсивно шурша недалеко от меня, — Клара посторожит.