Убийца на краю империи

Глава 20

Ракета мчалась по волнам, рассекая фракталы.

Дикое зрелище.

Бродяга отрастил подводные крылья, сделался обтекаемым, а этажи превратил в палубы. Я не перестаю удивляться бережному отношению домоморфа к нашим вещам. Всё, что хранится в шкафах, холодильнике, письменном столе или прикроватной тумбе окажется нетронутым. Проверено.

Море, небо — всё превратилось во фрактальные условности.

Четыре минуты ничем не замутнённого бреда.

Перед тем, как отдать приказ о перемещении, я проконсультировался с Администратором и выяснил, что задача сложнее, чем казалась мне поначалу. Нельзя просто так взять и выпустить АРМ на остров. Придётся вмонтировать Бродягу во внешний периметр колонии, открыть люк и подождать, пока биомеханическая тварь проникнет в систему коммуникаций. На это может уйти несколько минут. АРМ знает, куда продвигаться и что делать. Подключившись к центральному ядру управления колонией, модуль сможет выйти на связь с Администратором. После этого наша миссия в Понтикусе будет считаться выполненной.

Звучит, как сказка.

Вот только по сведениям Администратора в Понтикусе находится много клановых одарённых. Об источнике информации искусственный разум говорить отказался. Гарнизон, разместившийся в отстроенной заново крепости, включал бригаду механикусов, големостроителей, пирокинетика, телепата, ясновидящего и целую толпу подготовленных мет, готовых пожертвовать месяцами своей жизни ради глав старших ветвей. Поговаривают, что инквизиторы тоже наведываются сюда время от времени, называя эти визиты инспекциями.

К чему я до сих пор не могу привыкнуть, так это к отсутствию тяжёлых вооружений. Ну, мехи не в счёт. Я говорил, что субмарины здесь встречаются? Подлодки на этой Земле используют в разведывательных целях. Иногда — для научных исследований. Упомянутые исследования зачастую финансируются кланами и заточены под затонувшие колонии Предтеч. До сих пор многие энтузиасты разыскивают мифический Ихантль, скрывающийся в глубинах Тихого океана, неподалёку от побережья империи Наска. Эксцентричные миллиардеры не обходят стороной новомодное поветрие, заказывают субмарины на голландских и немецких верфях. Что касается боевых кораблей, всех этих линкоров, крейсеров и дредноутов, то их попросту нет. Как и военно-воздушных сил. В мире без пороха и взрывчатки развитие подобной техники остановилось.

Нонсенс.

Представьте себе флот, в котором нет бронированных монстров с кучей палуб и надстроек. Поскольку артиллерия отсутствует, незачем укреплять и утяжелять корабли. Нет радарных систем, ракет, торпедирования, всевозможных дронов… По сути, доминируют десантные корабли, оснащённые таранами, абордажными приспособлениями и огромными трюмами для перевозки механикусов. От парусов отказались давно — в эпоху дизеля суда оборудованы мощными двигателями.

Что касается дирижаблей, то они успешно развивались, начиная с конца девятнадцатого столетия. Появился класс транспортных цеппелинов, способных нести на своём борту десятки мехов, а также до двух сотен тяжеловооружённых пехотинцев. Надо ли говорить, что пилоты дирижаблей зачастую обладали телепатическими способностями и охранялись приставленными к ним метами? Причина лежит на поверхности — прыгун с обычным ножом может телепортироваться в рубку управления, перерезать горло капитану воздушного аппарата и скрыться, ни с кем не вступая в поединок. Без пилота дирижабль не рухнет, но лишится возможности лавировать в воздушных течениях, используя систему винтов.

В районе Понтикуса курсировал дирижабль.

А в порту стоял десантный ковчег «Адмирал Герасимов».

Бродягу всё это не могло удержать. Наше веретено существовало и не существовало одновременно, смахивая на кота Шрёдингера. Спустя четыре минуты после старта мы уже влепились в куполообразное строение с северо-восточной стороны и начали менять конфигурацию. Прежде всего Бродяга убрал подводные крылья, стал более округлым и сменил цвет. Теперь он поглощал лунные лучи, дополняя колониальное зодчество древних. Уж не знаю, к чему мы прилепились, но в гладкой поверхности Понтикуса образовалось отверстие, к которому и пристыковался док с АРМ.

Пока домоморф выпускал модуль, я получил возможность рассмотреть прилегающую территорию.

А смотреть, поверьте, было на что.

Луны и звёзд не было видно из-за туч. Плотная завеса дождя штриховала Понтикус, превращая в набросок уличного художника, но контуры сохранившихся домов не могли укрыться от моего взгляда. Причина тому — организованная клановцами подсветка. По всему острову были расставлены мощные фонари. Я бы, наверное, решил, что вокруг меня простирается обычный человеческий город, если бы не странная конфигурация зданий. Этажи — значительно выше среднего. Окна — круглые либо шестигранные. Конусовидные крыши из неизвестного материала — гладкого, не отражающего даже отблески фонарей. Двери есть, но овальные либо шестигранные. И очень высокие — на вскидку метра три-четыре. Невольно задумываешься о росте Предтеч и их комплекции, если от стандартных прямоугольных проёмов архитекторы отказались…

Некоторые дома обвиты спиральными лестницами. Детали ускользают, но возникло неприятное ощущение высоких и крутых ступеней.

Город чужих разбит на однотипные кварталы.

Все улицы прямые, словно выверенные под линейку. И покрыты тем же угольно-чёрным материалом, что усиливает сходство с провалами в бездну.

От всего этого веяло чужеродностью.

И неимоверной древностью.

Город словно застыл вне времени, бросив вызов самой Вечности.

Дирижабля я не видел. Думаю, капитан принял решение подняться в стратосферу, чтобы не попасть в грозовой фронт. Причалы находились в гавани на другой стороне острова. Из темноты раздавался гул разбушевавшейся стихии. Море ярилось, обрушивая валы на скалистые берега Понтикуса, но оставленный пришельцами город был равнодушен к проискам стихии…

Игральная кость начала беззвучно вибрировать.

Сжимаю грани.

Контакт с колонией установлен. Можете уходить.

Голос Администратора как всегда был ровным, ничего не выражающим. Я уже собирался дать подтверждение, но в голову вклинилось что-то ещё.

Вмешательство.

Меня прощупывали, сканировали. Старались проникнуть ещё глубже, но периферия сознания ощетинилась… даже не знаю, чем. Неким барьером, который я сам никогда бы не выстроил.

А потом я услышал женщину:

Кто вы такие? Что здесь делаете? Обозначьте себя!

Голос был требовательным, жёстким.

Отвечать я не собирался, и давление усилилось. И тогда незримая защита отрезала меня от всего внешнего мира, включая Администратора. Невидимая стена, бессмысленная и беспощадная.

Я услышал Бродягу:

Ментальная агрессия. Установлена блокада третьего типа.

Что это значит?

Ты не сможешь связываться с Администратором. Джан не будет проникать в твои сны. Это наивысший уровень защиты.

Как долго ты сможешь выдерживать?

Сколько потребуется.

Вот так.

А я ломал голову над всякими там учебниками и поиском наставников-менталистов. А получается, что домоморф не только умеет путешествовать по иным измерениям, но и обладает некими механизмами защиты.

Отдаю логичный приказ:

Возвращайся в Фазис.

Адрес прежний?

Да.

Мне показалось, что неведомый телепат потянулся вслед за моим разумом, но окно возможностей захлопнулось. Домоморф вновь провалился в эфемерные топографические плетения.

— Сергей, — подал голос Бродяга. — Хочу сообщить о попытке вторжения.

— В смысле? — я отвернулся от закругляющегося панорамного окна, за которым творилась лютая чертовщина.

— Неизвестный субъект попытался телепортироваться внутрь меня.

— И?

— В известных пределах я способен менять искривление континуума. Опять же, в пределах обитаемой зоны. Субъект вышел из прыжка в незапланированном пункте прибытия.

— Это как?

— Точные координаты не скажу, но есть подозрение, что он упал в море.

Сделалось не по себе.

Если учесть погодные условия, это последняя телепортация в жизни охранника Понтикуса. Впрочем, энергии ки может хватить и на обратный прыжок… В теории. Я вообще не знаю, как это всё работает, и сколько энергии расходуется на перемещения.

— Искажение, говоришь, — я задумался. — Остальные знают?

— Наш разговор транслируется в гостиную.

Фракталы всё ещё разворачивались за окном.

— Бродяга, — я решил задать давно терзавший меня вопрос, — какие у тебя протоколы безопасности? Ну, ты можешь защитить разум обитателя дома от телепатов. А что с морфистами? Сны подпадают под эту категорию?

— Вполне. Проблема в том, что обнаружить вторжение морфиста сложнее. Одарённые этого класса могут интегрировать себя в чужой сон, притворяясь любыми объектами и явлениями. Предмет, животное, облако, дерево. Что угодно. В идеале тебе следует обратиться к Джан за помощью, она лучше ориентируется в коллективном бессознательном.

Ага.

Даже возможности домоморфа не безграничны.

— Хорошо, — я кивнул. — Что с другими механизмами защиты?

— Отклонение прыгунов, — начал перечислять Бродяга, — непроницаемость стен для прохождения, противодействие кинетическим и тепловым атакам. Выстрелы из оружия любых калибров нам тоже не страшны.

— Ты знаешь про огнестрельное оружие?

— Некоторые погибшие цивилизации им пользовались, — ответил Бродяга. — Сведения об этом внесены в мою базу данных.

— Погибшие? — заинтересовался я.

— По разным причинам, — уклончиво ответил домоморф. — Были техногенные и природные факторы. Ядерные войны, вирусы, ледниковые периоды, падение астероида. Так или иначе, история вашего вида идёт по спирали.

Я усмехаюсь.

Бродяга сегодня разоткровенничался.

Пока мы общались на тему уничтоженных культур, жилище вмонтировалось в знакомый дворик, изменило конфигурацию и полностью вернуло исходные настройки. Я обнаружил себя на открытой террасе, в промозглой ночной сырости. В тусклом свете фонаря вычерчивались дождливые струи. Поёжившись от холода, я убрался подальше от непогоды — в остывающую гостиную.

Там меня дожидались соседи.