Убийца на краю империи

Глава 13

Выродков, избивающих Ираклия, двое. Это массивный боров с зачатками мышечной массы и Кротов. Я в прыжке налетаю на жирдяя, зарядив ему ногой в ухо. Упитанную тушу нереально сдвинуть, если только не бьёшь в правильные места. Голова борова изгибается под причудливым углом, ноги подкашиваются. Я приземляюсь рядом — так, чтобы не зацепить Ираклия. И награждаю тюленя пинком в коленную чашечку. Меня не оставляет чувство дежа-вю, словно я имею дело с родственником Верещагина.

Гора падает с закатившимися глазами.

Крысёныш реагирует молниеносно — пытается пробить мне кастетом в висок. Кастет не считается серьёзным оружием, его использование в гимназии — не повод для дуэли. Поэтому все говнюки, напавшие на моих друзей, ими пользуются. Ну, или просто кулаками работают, чтобы не напороться на взыскания.

Ныряю под руку Кротова и отовариваю товарища двойкой в корпус. Бью по рёбрам и в живот. Когда ублюдка скручивает, завершаю разгром коленом в челюсть, придерживая голову крысы руками. Нокаут.

Маро вклинивается между Региной и Верещагиным, после чего её руки начинают летать с удивительной скоростью. Два-три удара по болевым точкам — и шестёрка Барского ползает по траве, не в силах подняться.

У Гриднева всё плохо. Его обступили крепкие ребята, явно старшеклассники, начав методично расстреливать лоу-киками и прямыми в голову. Что-то Игорю удавалось заблокировать, но я видел царапину от кастета на лбу и наливающийся красным фингал под глазом. Только мощное телосложение и общая тренированность мешали старосте вырубиться.

Магию никто не использовал.

Захожу сбоку к ближайшему типу — жилистому, бритоголовому и широкоплечему. Сразу бью в челюсть, но тот успевает среагировать и отступает назад, пропуская мой удар мимо себя. Говно вопрос. Сгибаю руку и на обратке пробиваю оппоненту локтем в нос. Удар получается не очень сильным, но чуваку нехорошо. Меняю ноги, бью левой в корпус — вражина стоит. И не просто стоит, а начинает контратаковать.

Два точных удара.

От первого я уклоняюсь, второй блокирую — так, чтобы меня не зацепило кастетом. Провожу серию с мягкими отводами рук противника. Достаю в солнечное сплетение, затем попадаю в челюсть. Позволяю бритоголовому вложиться в правый хук, ныряю под него и на сайдстепе отовариваю чувака в затылок. Лысого повело. Пользуюсь моментом — валю ублюдка подсечкой и добиваю ударом ноги в голову. Жить будет, но без посещения медпункта ему не обойтись.

Тем временем Маро разделывается с кавказцем, у которого в пятнадцать лет уже растёт щетина. Разделывается, надо сказать, технично и без особого напряжения. Воспрявший Гриднев тут же навешивает третьему прихлебателю Барского — низкорослому типу борцовского телосложения.

За всю драку никто не применил магию.

В этот раз Барский рассчитывал взять количеством, избежав административных санкций.

Занимаем круговую оборону. Регина помогает Ираклию встать на ноги — тот выглядит весьма непрезентабельно. Кучеряшке досталось больше всех — бровь рассечена, нос переломан, на скуле вспучивается гематома.

— Барский! — кричу я в толпу. — Выходи, ссыкло!

Гомон толпы поутих.

Школота в предвкушении новой драки.

Я понимаю, что стоит седовласому выйти со мной на арену, и назад он уже не вернётся. Убийство наследника одного из старейших родов повлечёт за собой ворох проблем, который может меня похоронить. Или нет — я могу попросту бросить учёбу и перебраться в другой город. В Сибирь поеду, где Эфу на дух не переносят.

Передние ряды дрогнули, расступились.

В круг, холодно улыбаясь, шагнул Барский.

— Бросаешь мне вызов?

Примитивная ловушка. От моего ответа зависит выбор оружия, на что седовласый и рассчитывает.

— Называю вещи своими именами.

Барский делает шаг вперёд, его глаза сужаются. Ещё немного — и выродок достанет клинок. Я ведь сейчас с голыми руками перед ним стою. Велико искушение поставить окончательную точку в затянувшемся споре. Папочка отмажет, если что.

Мой враг, судя по всему, принял решение.

Рука Барского потянулась к танто.

И в этот момент Гриднев применил телекинез. Клинок выскользнул из ножен, с неимоверной скоростью покрыв дистанцию в шесть метров.

Резкое замедление.

Игорь выхватывает танто из воздуха.

— Мне показалось, Барский, или ты хотел затеять поножовщину во время урока?

Я только сейчас понял, что в гимназии прозвенел звонок. А это означает, что мы стоим здесь, не переодевшись в ифу. Наш класс и ещё человек тридцать из другой параллели.

— Мастер Мерген нас уничтожит, — прошептала Регина.

Слова были сказаны негромко, но в наступившей тишине их расслышали все гимназисты.

— Отдай меч, — процедил Барский. — Мой тебе совет…

— А то что? — Игорь не отвёл глаза.

— Папочке нажалуется, — хмыкнул я.

Я только успел подумать о том, что надзиратели не очень-то хорошо выполняют свою работу, как толпа всколыхнулась, пропуская новых действующих лиц.

— Что здесь происходит? — рявкнул Мерген-оол.

Мастера сопровождала женщина, выгнавшая меня вчера из очереди в столовой. Я до сих пор не знаю её имени.

По правую руку от меня воздух сгустился, материализовавшись в человеческую фигуру. Вадим Петрович Гирс собственной персоной.

— Массовая драка? — Гирс цепким взглядом обвёл нашу бравую пятёрку.

В круг вышли мастер Мерген и неизвестная надзирательница.

— Госпожа Смехова, — Гирс посмотрел на женщину. — Что скажете по этому вопросу?

Ответ, вопреки моим ожиданиям, последовал не сразу. Госпожа Смехова замерла с каменным лицом, её зрачки расширились… и я почувствовал, как ментальный вихрь пролетел по краю моего сознания. Надзирательница без зазрения совести сканировала мысли собравшихся.

— Вадим Петрович, — вкрадчиво произнесла надзирательница. — Откройте свой разум.

Гирс кивнул.

Меня поразило, что никто из гимназистов не расходится. Все ждали распоряжения старших, а это говорит о высоком уровне дисциплины. Надзирателей то ли боялись, то ли уважали. Делаю отметку на будущее.

— Вопрос снят, — Вадим Петрович нарушил затянувшуюся паузу. — Всем разойтись. Игорь, верни Барскому танто. Класс «1-Б» — марш переодеваться. Пострадавших — к целительнице.

— Что? — охренел Гриднев. — Вернуть ему танто? Без последствий… И взысканий никаких?

— Одно будет, — заверил Гирс. — Если сейчас же не выполнишь мой приказ.

На старосту больно смотреть. Все представления Гриднева о школьных порядках, дисциплине и справедливости разрушились в один миг.

Гирс давил кинетика взглядом, буквально вколачивал в землю, но Игорь держался. И я, признаться, зауважал его в тот момент пуще прежнего.

— Ладно.

Размахнувшись, Игорь метнул танто в Барского. Лев, вопреки своему имени, дёрнулся… но Гриднев не собирался никого убивать. Клинок застыл в сантиметре от переносицы Барского, нарушая все законы гравитации.

— Пожалуйста, — оскалился кинетик. — Счёт за хранение пришлю позже.

Барский зло прищурился, ухватился за рукоять ножа и с усилием выдрал танто из воздуха. Вложив клинок в ножны, развернулся и зашагал в сторону раздевалки. Не оглядываясь.

— Ещё одна такая выходка, — процедил Гирс, — и я поговорю с куратором Райнером о смене старосты.

Гриднев смолчал.

Я подошёл к Ираклию и Регине.

— Вы как?

— Нормально, — буркнул кучеряшка, хотя вид у него был такой, словно чувака перекрутило в мясорубке. — Бывало и хуже.

— К целителю, — отрезал Гирс. — Вместе с Региной. И вы тоже.

Избитые гимназисты уже начали приходить в себя. Некоторые хромали, у других были сломаны носы.

Мы разбрелись в разных направлениях.

— Поторапливайтесь, — бросил нам в спины Мерген-оол. — Урок не резиновый.