В теле пацана 2

Глава 22. Новые знакомые очаровашки

Начинаю рисовать цветок на полотне, используя все цвета под шум аудитории. Всего два лепестка рисую намеренно. Следующий цветок рядом — уже четыре. Затем с восемью лепестками.

Комментирую это, затем разворачиваюсь.

— Я не художник, только учусь, — подшучиваю, глядя на серьёзные, недоумевающие и некоторые весёлые лица.

— Урок рисования, отлично, — смеётся преподаватель.

На этот раз игнорирую его. Делаюсь серьёзным.

— А теперь внимание, — объявляю, обращаясь к девочкам и мальчикам. — Условие задачи таково: на поляне росли красивые цветы, но один пакостный мальчишка по имени Ингрит...

В аудитории пошли смешки.

— Что вы себе позволяете? — Возмутился профессор.

— Случайное совпадение, простите, — ухмыляюсь и дальше оглашаю: — один мальчишка оборвал лепестки таким образом, что первому оставил лишь два, второму вдвое больше, третьему вдвое больше второго. И так далее. Закономерность ясна?

Молчат, кто — то записывает.

— Считаем, что лепестков может быть любое максимальное количество на одном цветке, — говорю и далее торжественно: — Теперь внимание вопрос! Сколько осталось лепестков на шестом по счёту оборванном цветке? Решайте самостоятельно, у вас не более трёх минут. Первый ответивший получит приз.

На удивление зашевелились все! Зашуршали листы, зацарапали перья. Стали руки поднимать практически сразу.

Думал ответы уже, вот блин! Оказалось, вопросы...

— Давай, что непонятно? — Указываю рукой на очередную ученицу.

Поднялась серая мышка с чёрными глазками.

— Господин профессор, а сколько изначально лепестков на цветах?

Хватаюсь за голову, я же обговорил этот нюанс.

— Пять тысяч, такой ответ устроит? — Брякаю.

Кто — то даже усмехнулся. Девочка кивнула неуверенно.

Большая часть рук опустилась.

— А лепестки одинаковые? — Спрашивает белобрысый пацан и улыбается.

А вот и первый провокатор.

— Ненужный вопрос, юноша. Присаживайтесь, — бросаю важно.

— Шестьдесят четыре!! — Почти одновременно выкрикнули две девочки.

— Дисциплина! — Рявкнул профессор с места и мне: — мой ответ тоже шестьдесят четыре.

Долго же вы думали. Ещё когда Кириан математику преподавала, понял, что о степенях у них никакого представления. А со сложением туго. Система иероглифов их только ещё больше путает.

— Ответ шестьдесят четыре! — Подтверждаю на фоне уже леса рук и выкриков неверных ответов. — Призы в конце, не будем терять время. Теперь усложним задачу: сколько будет на десятом цветке лепестков?

Аудитория ахнула. А я усмехнулся сам себе, ведь два в десятой степени — знает каждый компьютерный задрот.

— Пять минут, — бросил, вылавливая озадаченные и разочарованные взгляды. Засёк на наручных часах, что раньше прятал от посторонних глаз и решился напялить уже только здесь. Мной заранее проверено, что земные минуты примерно на две секунды короче местных. Но это незначительная погрешность.

— Тысяча двадцать четыре! — Раздался взволнованный выкрик буквально за минуту до окончания времени.

Умницей оказалась миловидная блондинка, которая ответила и на предыдущий вопрос первой вместе с другой девочкой.

— Верный ответ! — Объявляю и хлопаю.

Все смотрят, как на дебила. Никто не аплодируют. Быстро перестраиваюсь.

— Так, теперь победительница может задать свой по счёту цветок, я решу на полотне при вас, — заявляю.

Девушка поднимается неуверенно. Стройная, высокая, косички светлые, на голубых глазках очки. Вполне себе ничего. Улыбаюсь, краснеет.

Ну а как, вы милые мои, хотели.

— Пятнадцатый цветок, если позволите, — произнесла вдруг миленько. И присела уже пунцовая. А мордашка всё же горделиво смотрит за моей реакцией.

— Что ж, давайте попробуем, — отвечаю и к доске поворачиваюсь. Два в пятнадцатой степени? Это можно разложить, вынеся третью степень за скобки, оставив пятую. То есть тридцать два в третьей степени.

Начинаю быстро писать свои цифры, одновременно комментируя процесс. Умножаю всё в столбик поэтапно, рассказывая, что происходит. И даже не надеясь на то, что меня поймут. Главное впечатлить и ошарашить.

— Ответ тридцать две тысячи семьсот шестьдесят восемь, — озвучиваю спустя полторы минуты. — Запишите ответ, перепроверите позже.

Конечно, мне ни хрена не поверили. Ученики смотрят непонимающе. А я продолжаю:

— Это универсальный язык математики, применяя который можно решить абсолютно любые задачи. Именно этому языку я буду обучать тех, кому это станет интересным. Уверяю вас, что все ваши выпускные задачи тоже решаются моими методами в разы быстрее.

Вздыхаю. В глазах большинства скептический настрой. Красавицы, каких подметил, уткнулись в свои бумажки.

— Попрошу подойти двух учениц, правильно ответивших на вопросы, — объявляю.

Обе подрываются, как в попы ужаленные. И начинают спускаться, неуверенно поглядывая на сокурсников. Юбочки до колен почти, и не обтягивают, больше клёш, но ткань летняя — видно невооружённым глазом, даже щупать не надо, колготки тонкие белые рельеф ножек хорошо подчёркивают.

Спускаются вниз, как мышки зашибленные, поднимаются на нашу «сценку», поворачиваются к аудитории лицом у стеночки с картой. Ммм, блондинка худенькая, акцент на попку оттопыренную, живот такой плоский, что обхватить большими и указательными пальцами обеих рук талию легко смогу. Мордашка в очках задорная, губки поцелуев так и просят. Вторая тоже светло — русая, рост ниже среднего, ноги спортивные, будто она бегунья, и тоже задница хорошая.

Но я лишь мельком смотрю на прелести, в основном в глаза. А в ответ девки тают, я прямо чувствую, как жаром от них отдавать начинает, когда вплотную подхожу. И как часто сердечки бьются.

Медлить не стал. Родил аккуратно вторую пачку маркеров под пиджачком.

— Держите, — раздал по набору и ещё по ручке шариковой. — Эти перья пишут без чернильниц. Когда — нибудь кончатся, но это будет не скоро. Уверяю вас, будете учиться в таком же духе, получите ещё.

У обеих шары навыкате. Смотрят на подарки, как на манну небесную.

— Благодарю вас, господин профессор, — первой сообразила мелкая со спортивными ногами что сказать.

— Благодарю вас, господин, — пропищала вторая, краснея ещё больше и поглядывая на меня из — под чёлки и своих очков очень застенчиво.

— Жду обеих на факультатив, — брякнул, делая «пёсьи» бровки.

Обе раскраснелись и застеснялись, как маленькие. Забавно наблюдать за взрослыми девицами. Уверен, знают, что такое член не понаслышке. Уф крошки. Ой — ёй! Мелкая даже губы кусать начала, не дожидаясь моего ухода.

Стремясь скорее прерывать серию микро оргазмов у бедняжек, повернулся к профессору.

— Спасибо, что уделили время, господин Ингрит.

— И вам, господин юный профессор, что развлекли, — хрюкнул в ответ мужик, ожидая поддержки аудитории. А её никакой. Все серьёзны, никто не хихикает и не шепчется.

— Успехов в учёбе! — Пожелал я ребятам напоследок. И не дожидаясь реакции, быстро выскочил. У самого сердце бьётся, как у зайца. Да и взмок, похоже. Если бы не дезик, сейчас бы бритые подмышки хлюпали.

Дошёл до лестницы поднялся на четвёртый этаж, и понял, что не очень хочу сейчас возвращаться к Кириан. В холле напротив лестниц оранжерея просторная и местами заросшая. Так и манит. Задолбали снега, если честно. Во Дворце тоже есть закрытые сады, что цветут и пахнут даже в Белый сезон. Но пока не вышло там погулять. Да и некогда было.

Здесь всё в больших горшках и прямоугольных корытцах, по стенам даже встроенные в пол, а точнее облицованные горшки. Растут цветы, трава и кустарники, смахивающие на пальмы и кактусы, но без колючек. Закрытых зон достаточно, прошёл до самого окна к лавочкам. За ветвями пальмовыми меня не видно. Народа вообще нет, а вид здесь на город и горный хребет хороший. Устроился на лавку длинную, которую ветка пополам делит, меня и не видно.

Кофейку себе явил. После недосыпа хочется, уже привык к холодному. Хотя дома переливаю и грею.

Эх, Леван... До начала Чёрного сезона двести сорок два дня. Как и до начала полномасштабной войны. Очередной военный совет недавно проходил. Где я особо не блистал, слушал и за голову хватался. Всё херово.

Если вначале на передовые позиции наших нападали с каньонов лишь одержимые звери, то теперь сами вампиры проводят регулярные ночные вылазки. Видимо, поняли, что их раскусили. Три граничащие провинции суккубов разорены за какие — то две недели. Осуществлять снабжение передовых позиций становится всё труднее. Положение тяжёлое. А мы пытаемся готовиться в войне, теряя силы ещё до её начала.

Рассчитываем на технику Градира, на союзников, на новобранцев. Дальновидные лорды Леванта уже списали королевство, собираясь отправить детей подальше на север, как только сойдут снега с перевалов и освободится путь.

Понимаю, что нужно готовить передовое оружие. О котором не будут знать Высшие, и которое станет для них сюрпризом. Я думал о химическом оружии, мои медикаменты можно же распылять? Но поможет ли такое? Ведь нужно, чтобы попало в кровь вампира. Второй вариант травить их: обеспечив, к примеру, наши передовые части таблетками, которые воины будут принимать регулярно. Приманка — негуманный метод. И вряд ли можно будет обеспечить массовость поражения. Враг же не тупой. Да и скольких людей можно обеспечить медикаментами? В приоритете будут раненные, которых придётся спасать от обращения.

Я думал и об огнестрельном оружии. Но сколько смогу явить автоматов и пистолетов? А кому такое доверить, а как объяснить, что это не игрушка? Сколько патронов на это нужно? А ещё же их надо серебром опылять.

Вот рожу я пятьдесят автоматов для своих «кошаков», единственные, кому могу доверить. Боекомплекта сколько? Пятьдесят тысяч патронов, мне бы не подохнуть, перетягивая цинки из оружейки... а где гарантия, что ушлый Гунуа не сопрёт половину стволов в суматохе и не свалит в Градир устраивать госпереворот? Или какой — нибудь его товарищ, скажем, Первый советник, не расстреляет короля или меня же в упор за свою поруганную дочурку? Кстати, скоро эта психованная дура натворит дел.

А что если сам Высший получит такое оружие, а следом и саму идею...

Столько нюансов!

В любом случае, мне на явление из своего мира чего — то действительно стоящего или массового, что может повлиять на ход войны требуется уйма магических сил! Да даже чтобы и мне самому биться и уцелеть никак нельзя быстро истощиться.

Я думал об артефактах, которые бы могли подпитывать меня ускоренно. В Леванте мои «кошаки» уже ищут магических мастеров — артефакторов, чтобы сделать кулон, браслет или что — то ещё для хранения дополнительного магического резерва. Под заказ, за любые средства. Но пока безуспешно.

Тяжелый вздох, холодное кофе по горлу течёт. Когда в мыслях её прощальный образ, ком подступает... Ты всё ещё волнуешь меня. Твой вроде бы безразличный взгляд. Но столько сделала для меня, потратив полдня времени и не прося ничего взамен. После своей первой телепортации я был вообще при смерти. И она это понимала. Уверен, что почувствовала сразу, и ужаснулась.