Жаркое лето и зима 1918

Глава 20

Кроме этого, должен сказать, что на севере-востоке Области, на Царицынском фронте части Донской армии, справившись с первым сильным натиском красных, спешно совершали свою перегруппировку и частичную реорганизацию. Дело в том, что семя, брошенное большевистской пропагандой, дало уже всходы, и потребовались поистине героические меры для их уничтожения. Окончив необходимую подготовку, Донское командование предприняло новую операцию по разгрому группировки противника, действующей в районе Царицына.

Несмотря на то, что Молодая (Постоянная) армия не закончила полностью своего обучения и не прошла еще полного курса боевой стрельбы, ждать было некогда. Было решено для поднятия настроения и дисциплины в расшатавшихся частях Царицынского фронта, двинуть на помощь генералу Мамонтову небольшую часть этой армии. 1 и 2 Пластунские полки, 2-я Донская казачья дивизия, две тяжелых батареи и саперный батальон были направлены к Царицыну и беспримерной доблести этой нашей молодежи, с беззаветным мужеством отдававшей жизнь свою за Родину, главным образом и стал обязан генерал Мамонтов быстрым исправлением шаткого положения и своими новыми громадными успехами.

Рядом последовательных ударов донцы сбили красных и снова отбросили их на восток. Молодые казачьи полки дрались с юношеским задором. Они смело шли навстречу врагу, отбирая у него орудия, пулеметы и бронепоезда, как ненужные и вредные игрушки. 25-го августа противнику было нанесено серьезное поражение в районе станций Тингута--Царицын; этот успех был развит и вдоль железной дороги Чир--Царицын.

Когда же неприятель дрогнул и здесь, то наши части перешли в общее наступление и к началу октября части Донской армии, снова находились под стенами этого волжского города. Однако, красные успели к этому времени собрать свежие войска, доведя численность Царицынского гарнизона до 50 тыс. человек при 180 орудиях и этой лавиной вновь обрушились на слабые наши части.

Превосходство Советских сил было подавляющим, но суровые донские воины показали себя профессионалами и мужественными бойцами. Лишь огромный численный перевес неприятеля, а главное, внезапное появление в тылу донцов целой большой большевистской дивизии Жлобы, ускользнувшей из-под ударов Добровольческой армии и пришедшей от Ставрополя к Царицыну -- значительно способствовало успеху красных.

Это время я еще застал. С той поры немало воды Тихий Дон принес в Азовское море. Только геройское сопротивление и отчаянное упорство казаков, сдержали этот большевистский натиск. С большими потерями для обеих сторон, наступление противника было остановлено, и наши части закрепились на линии в расстоянии 1--2 дневных переходов от Царицына. Но тут скоро закончилось военное снабжение...

Потребность в предметах военного снабжения Донской армии и других войсковых соединений, выросших на Дону, выражалась в огромных цифрах.

Естественно, что только лишь на импорт мы не полагались. Еще ранее Донской Атаман, учитывая возможность непредвиденных случайностей, признавал наиболее правильным, чтобы снабжение нашей армии базировалось, главным образом, на собственных средствах, нежели на подвозе извне, бывшем всегда неустойчивым. Ввиду этого, было обращено самое серьезное внимание, как на развитие продуктивности уже существовавших на Дону заводов и мастерских, так и на оборудование и приспособление для целей военных других заводов. Было даже приступлено к постройке и открытию новых фабрик и мастерских.

Однако, несмотря на все эти меры, принятые для установления на Дону собственного производства боевых припасов и предметов снаряжения и обмундирования, все же количество получаемого далеко не отвечало всем потребностям Донской армии. Число фабрик и заводов на ходу было весьма ограничено, остро не хватало необходимого сырья, не доставало и технических сил.

Положение ухудшалось еще и тем, что на западной границе Области быстро образовался новый, протяжением свыше 400 верст, чрезвычайно важный фронт. Дон получил неприятного соседа уже на постоянной основе. С этой стороны противник не только угрожал по кратчайшему направлению (40--60 верст) нашим железнодорожным узлам Миллерово, Лихая, Зверево, то есть угрожал прервать единственную стратегическую железную дорогу, обслуживающую войска почти всей Донской армии, но и создавал непосредственную угрозу и сердцу Области -- городу Новочеркасску.

С целью прикрыть Область с запада, Донское командование с болью в сердце, вынуждено было вновь расходовать часть своего последнего резерва -- войска Молодой армии. На эти войска, Донское командование возлагало большие надежды. Являясь наиболее спаянными и крепкими, они предназначались для парирования ударов неприятеля в критический момент и для нанесения ему решительных, последних ударов и, главным образом, на севере, за пределами Области.

Придавая исключительное значение борьбе с Доном, ставя самое существование Советской России в зависимость от исхода этой борьбы с прославленным Донским войском, Советская власть снова перебросила в ноябре месяце 1918 г. к пределам Дона и, преимущественно против северной и западной части Области, громадное количество войск.

Сюда были направлены лучшие латышские полки, войска с Уральского фронта, а также части советской армии, долгое время обучавшиеся в центральной России. Против донцов опять развернулось пять советских армий, силой свыше 150 тыс. бойцов при 450 орудиях (Степная армия Терехова -- 15 тыс. бойцов, 25 орудий; 10-я армия Ворошилова -- 67 тыс. бойцов, 205 орудий; 9-я армия Егорова -- 41 тыс. бойцов., 100 орудий; 8-я армия Чернявина -- 15 тыс. бойцов, 50 орудий и 1-я армия -- в период формирования, преимущественно из украинцев -- более 20 тыс. бойцов при 70 орудиях).

На долю Добровольческой армии и Кубанцев на Кавказе приходилась единственная Кавказская большевистская армия Сорокина, силой максимум в 40 тыс. штыков, оторванная от центра и уже сильно потрепанная. Снабжение и пополнение этой отдаленной армии из России было организовать крайне затруднительно.

Оно происходило весьма длинным путем: сначала в Саратов, Урбах, Астрахань, затем перегружаясь морем до Петровска или Дербента и, после снова по Кавказской железной дороге. Отрезанная от России Кубано-Черноморская республика, лежащая севернее Абхазии, под ударами деникинцев и казаков ослабела вконец, ее уже, можно сказать, почти не было. Деникинцы, стервецы, блаженствовали и занимались черт-те чем.

Наоборот, снабжение советских армий, стоявших против Дона было до крайности облегчено, благодаря наличию весьма большого количества железных дорог и выгодного их направления. Всякий успех Добровольцев и Кубанцев на Кавказе, фактически ослабляя состав красной армии Сорокина, давал из занятой территории новый приток силы в Добрармию, увеличивая ее силы, как материально, так и морально.

Нанося удар за ударом, Добровольческая армия и Кубанцы постепенно истощали своего противника, пока не обратили его в неорганизованные толпы, бежавшие в Грузию. Для кавказских большевиков западный берег Каспийского моря являлся пределом их отступления. Но граница союзной немцам и туркам Грузии была для красных закрыта. Последнее обстоятельство вынуждало их под напором Добровольческой армии распыляться на небольшие банды и искать спасения одиночным порядком. Нам бы вместе бить красных на севере, а вместо этого Добровольцы упорно пытались залить мочой крохотную искорку на краю России.

Совершенно в иных условиях находился Донской фронт. Здесь, прежде всего, источником укомплектования советских армий, развернутых против Дона, служила вся многомиллионная Россия. Пользуясь несколькими железными дорогами, которые из центральной России вели на юг, красные могли безостановочно и быстро подвозить пополнения и также быстро перебрасывать свои части с одного участка на другой. Наличие в их руках богатейших запасов Российских армий и многочисленных мастерских, фабрик и заводов, позволило большевикам отлично вооружить и прекрасно обмундировать свою Красную Армию.

При сравнении театров борьбы с большевиками Донской и Добровольческой армий, а также и напряженности этой борьбы, необходимо учитывать и то весьма важное обстоятельство, что советская власть сумела "под разными соусами" использовать огромное количество русских генералов и кадровых офицеров, из бывшей Императорской армии.

Именно они, отдав большевикам свои военные знания и свой опыт, превратили разбойничьи большевистские банды, в стройную организацию, ввели в дело систему, установили высшие военные соединения, правильно управляемые штабами.

Вся эта вооруженная и соответственным образом наэлектризованная масса, заново реорганизованная и непрерывно усиливаемая все новыми и новыми пополнениями, обрушилась именно на Донской фронт. Советская власть спешила смести сначала Донское войско, а затем, "на закуску", расправиться и с Добровольческой армией.

Встречая грудью жестокие и часто одновременные удары нескольких советских армий, Донское казачество, тем самым обеспечивало само существование Добровольческом армии, давая ей возможность заканчивать очищение Северного Кавказа от остатков Сорокинской армии. Но, сдерживая этот непрерывный натиск красных и проявляя максимум напряжения, Донское войско заметно обессиливало. Наше положение ухудшалось пассивностью русского крестьянства.

Удивительное дело! Если во время начала революции, эти же самые крестьяне высказали максимум активности с целью прекратить войну и заняться мирным трудом, упорно требуя мира, то теперь они, не изъявляя особенного желания служить в рядах Красной Армии, уже не возмущались и не оказывали красным никакого сопротивления при проведении теми всеобщей мобилизации.

Большевики спешно мобилизовали мужское население России до 45-летнего возраста и оно покорно, как бараны, шло на сборные пункты для отправки в войска. Эти зубастые ягнята, якобы желают лишь исполнить свой патриотический долг! Лень, косность, трусость, боязнь потерять последнее - главные союзники красных главарей.

Мало кому живется сладко на Советской земле, но мало кто решится там восстать против гнетущих порядков. Человек терпелив. Последнее обстоятельство, конечно, в значительной мере облегчало советскому командованию вопрос пополнения своей огромной армии. Масса офицеров служит красным из страха, их семьи в заложниках. Россия выгнила до трухи. На неё плевать всем и каждому: от самого Ленина до простого солдата-обозника

В результате, несмотря на непрерывные успехи казачьего оружия, несмотря на огромные трофеи и десятки тысяч взятых в плен, наш враг не только не уменьшался в числе, но с каждым днем все только увеличивался. Борьба становилась все более напряженной, все более кровавой. Ряды противника не редели. На смену выбывших прибывали все новые части, расстроенные уводились в тыл, быстро пополнялись и вновь появлялись на фронте.

Шли месяцы -- и не было видно конца жестокой войне, не было видно никакого просвета. И по меткому выражению Атамана Краснова, донской казак уподобился сказочному богатырю, борющемуся со стоглавой гидрой. Отрубит одну голову, вместо нее сразу вырастают две головы. Большевики плодятся как мыши. Убей одного, и на тебя накинется сразу дюжина.