Воля рода

* * *

Первым делом мы вернулись к хижине, где я опустошил свой маленький арсенал. И теперь, с заряженным магострелом наперевес, я был уверен, что смогу дать достойный отпор.

Мы двигались узкими, едва приметными горными тропками. На карте это было просто карандашной линией, с непонятно каким масштабом, поэтому помощь проводника была неоценимой.

Я шёл позади Вячеслава, и тот, к моему раздражению, даже не возражал. Он шёл уверенно, оглядываясь на меня, только если я чего-то спрошу.

Моя позиция была выгоднее для нападения, и он так легко мне её отдал. Ух, пёс толчковый, не могу его прочитать…

Чакру даю на отсечение, он что-то задумал. Вот только что?

Ну, тратить всё время на подозрения — так можно и параноиком стать. Поэтому я просто настроил псионику на тонкую чувствительность, чтобы уловить малейшие изменения, а сам попытался с картой разобраться.

Мы как раз шли по широкой террасе, прильнувшей к склону, и тут можно было спокойно разойтись троим, если не четверым. Я сразу же догнал Вячеслава, снова пытая его географией.

— Вот здесь начинаются Святые Земли, — Ключевец ткнул пальцем в карту, которую я ему показал уже раз десятый.

— Филиппо говорил, они тянутся от Места Явления Незримой до усыпальницы Рюревских.

— Да, — кивнул Вячеслав.

Он ничего не скрывал, отвечал на каждый вопрос. И это ещё больше настораживало — диверсант будто пытался набрать кредит доверия, чтобы расположить к себе.

Единственное, что я точно ощущал: ему действительно надо добраться до цели вместе со мной. А там он и сорвёт с себя маску.

Вячеслав отобрал у меня карту, потом в его руке появился маленький карандашик. И он быстро набросал несколько точек, комментируя каждую.

— Здесь молельный пустырь… Ну, это где Незримая явилась. Это хижины Святых Привратников, даже не помню все их имена, — карандаш обводил отмеченные на карте точки.

Мне показалось, или про «имена» он сказал слишком спокойно, добавив актёрской игры?

Я сразу же зацепился за наживку. Ух, вашу мать чернолунную, мне б самому вспомнить имена. Как же его там?

— А этот тоже там жил, ну, который… Ко… Ко…

— Коккино? Точно знаю, что его хижина здесь.

Его карандашик ткнул в одну из точек, и в этот самый момент я ощутил лёгкий надрыв в его голосе. Будто он приложил некоторое усилие, чтобы скрыть какое-то волнение.

Есть попадание!

— Коккино, Коккино… — как можно небрежнее повторил я, сам до предела прислушиваясь к его реакции, — Это не который ушёл в пустыню, а на месте его следов появились Красные Вертуны?

— А ты неплохо знаешь писание чернолунников, — без улыбки ответил Вячеслав, — Да, это покровитель Красногории.

Нет, он уже взял себя в руки, и больше никак не реагировал. Но я поставил отметочку для себя, что, возможно, нащупал истинную цель Вячеслава.

— Вот усыпальница рода Рюревских, положивших начало царской династии…

Кончик карандаша ткнул в точку рядом с Храмом Первого Полнолуния. Храм был уже почти в предгорьях, и от него тянулся широкий тракт в сторону Великорюревска — столицы Красногории.

Вячеслав набросал на тракте несколько штрихов:

— Здесь многочисленные аванпосты с армией чернолунников. Ближе всех — личная гвардия Перволунника, отборные маги.

С этими штрихами Храм в горах уже напоминал неприступную крепость. Не удивлюсь, если там у чернолунников целые пушечные батареи.

— А они подчиняются государю? — сразу же спросил я.

Вячеслав усмехнулся, будто я сморозил глупую шутку, и покачал головой:

— Нет, конечно.

Он пояснил, что по закону должны бы подчиняться, потому как исторически эта гвардия — подарок царя Перволуннику. И что Чёрный Корпус, как называли эту мини-армию, должен помогать Красногории в дни невзгод, а на деле только защищает горы Диофана от притязаний Рюревских.

— На юге бушует война, — сказал я, — Чем не повод для царя потребовать лояльности от Перволунника?

— Всё сложно.

Тут меня слегка осенило:

— Постой. А Рюревские-то посещают свою усыпальницу?

— Вот видишь. Я тебе и говорю, что всё сложно.

Получалось, что доступ к усыпальнице сейчас был только у Перволунника, сына царя. Сам государь, судя по всему, там давно не был.

Наверняка ему дадут доступ в усыпальницу, если он поедет без своей гвардии. Только ни один монарх на такое не согласится, остаться без охраны в стане врага. Ну, пусть не врага, но явного соперника.

Из рассказа Вячеслава я понял, что дружбы между отцом и сыном не водилось.

— Государство в государстве, — задумчиво сказал я, — Как же царь такое позволяет?

— А что ты предлагаешь? Идти войной на собственную церковь, на Детей Чёрной Луны? Люди не поймут, — объяснил мне Вячеслав прописную истину, — Начать внутреннюю распрю в то время, как на трон огрызаются Славины? Да ещё и великолунцы осаждают с юга?

Он добавил, что государь пытался начать политическую игру около двадцати лет назад, чтобы для начала разобраться с двумя другими Великими родами Лунных. И даже преуспел, стерев с лица земли Борзовых, но только в итоге получил ещё больше проблем на свою задницу.

Я попытался представить общий расклад в Красногории, но понял, что такую политику охватить не в силах.

Рюревские, Славины, Стражи Душ, чернолунники, великолунцы… Никого не забыл? А, там ещё Вепревы где-то под ногами болтались.

Грызутся, псы толчковые, и каждый пытается отхватить кусок земли вместе с богатством. Как же это напоминало раннюю историю нашей Свободной Федерации.

Вот же пёс горелый, а мне когда-то Николай Плетнёв в академии казался серьёзным врагом. А теперь все эти маловратские разборки выглядели мышиной вознёй.

— У тебя ещё есть вопросы, почему я воюю с Красногорией? — с лёгкой усмешкой спросил Вячеслав.

Улыбаться в ответ я не стал. Здесь наши взгляды с диверсантом сильно расходились, и это помогло мне избавиться от наклюнувшейся симпатии — предательство для солдата Свободной Федерации было неприемлемо. Уж лучше вообще ничью сторону не принимать.

Я снова всмотрелся в карту, пытаясь запомнить картинку. Интуиция подсказывала, что очень скоро придётся драться, и, вполне возможно, карту я потеряю.

Получалось, что Святые Земли представляли собой вытянутую долину.

Начиналась она от самого Храма Первого Полнолуния, но так как возле него практически проходной двор из-за многочисленных паломников, то запретную зону решили немного сдвинуть.

На входе в Святые Земли была высечена прямо в скале усыпальница Рюревских. По древней легенде, их помазал на трон сам Диофан, который заложил первый камень в Храме.

— Погоди, — задумчиво протянул я, водя пальцем по долине, — Если с той стороны чернолунников защищает армия, то с этой стороны…

— Ты встречался с этой напастью в Межедаре.

— Блуждающие пульсары? — мои брови подпрыгнули, — И здесь тоже?

— Даже в большем количестве. Как вы прошли с той Избранницей по катакомбам в Межедаре? Ты ведь что-то чувствуешь, Иной?

Я прищурился:

— Для этого я тебе и нужен?

— Ну да. А ещё кровь, если ты окажешься наследником.

Он ответил почти честно.