Эдем 5

Глава 27

Великий Этий возвышался над стоящим перед ним Лансемалионом Бальмуаром. Великолепная статуя из чистейшего мрамора, мастер настолько идеально воплотил свою задумку в жизнь, что казалось будто камень дышит. Каждая чешуйка выбита с чудовищной заботой и пусть их здесь тысячи, но каждая остаётся по-своему уникальной. В такое, даже не поверишь, если сам не увидишь редкой красоты творение собственными глазами.

— Страшно подумать каким самообладанием обладал скульптор, — с изумлением произнёс аристократ, находивший всё новые детали в произведении искусства.

Любоваться этим шедевром можно целую вечность, но не даёт покоя навязчивый вопрос: как у создателя не тряслись руки, когда он орудовал молотком, скарпелем, троянкой и прочими инструментами? Этот камень ведь далеко не обычный, а магический и очень редкий. Не будет ошибкой сказать, что привезённый гигантский блок был бесценен и возможно проделал путь через целые миры.

И ведь трудиться приходилось с твёрдой поверхностью, а не стекой по глине! Это не лепка, где можно заделать скол и трещину. И всё же с первого раза мастеру удалось создать гигантского дракона и вдохнуть в него жизнь. В свою очередь Ланс вынужден был признать, что вряд ли когда-нибудь может добиться подобного результата даже спустя века и тысячелетия неустанной практики. Может талант действительно существует? Хотя такие мысли могут оскорбить мастера, потратившего всю жизнь на совершенствование своих навыков.

Был ли сам Этий драконом? Нет, никто не знает, как выглядели Творцы. Более того, исходя из смутных и очень древних источников, нужно признать, что существа, сотворившее всё в этом мире вряд ли могли бы иметь понятный смертным облик. Эти всеобъемлющие сущности находятся за гранью понимания своих детей, которые даже с трудом могут представить себе четырёхмерное пространство, а в тенях Кихариса и вовсе большинство не способно ориентироваться в принципе. Лишь смутные ассоциативные образы и интуиция помогают не заблудиться в нематериальном мире.

Поэтому Творцы если и говорили с кем-то, то выбирали для этого различные облики. Этий известен в разных народах, драконы изображали его по своему подобию, первые люди, народ неасилор, изображал его похожими на себя. Так что создатель Эдема имел множество обликов, но никто никогда не спорил об истинном виде Творца. Ведь сам мир изначально вбирал в себя разные культуры, разных смертных, среди которых не было никакой высшей крови, как любят говорить об этом эльфы. Они приходили в мир и видели, что ничем не отличаются от своих новых соседей. Всё те же принципы, всё те же желания и почти не отличимый набор ошибок, сопровождающих историю отдельных видов.

И всё же несмотря на величие статуй и красноречие жрецов, Лансемалион Бальмуар оставался далёк от всяких культов и религии. Он разделял восхищение Творцом, понимал важность духовенства в жизни Эдема, но… пути привели его в Гильдию, а не в храм. Таким же был и отец, и брат. Вера — это хорошо, она нужна, но семья Торвандори больше пригодилась в качестве прагматичных, рациональных, может даже циничных и жестоких исполнителей воли Гильдии.

Так что аристократ никогда не являлся частым гостем в подобных заведениях. Тем более восхищение обусловлено эстетичной и историчной стороной, а не слепой верой. Поэтому всегда куда интереснее было посетить библиотеку, тот же музей Хранителя, нежели храм.

И дело даже не в вопросе существования Творцов, ведь так или иначе они существовали. Возможно, не в том виде, в котором его представляют смертные сейчас, но они были и что главное они оставили свои творения. По легендам Творцы ушли в нулевой эре ничего не сказав своим детям, те сразу же начали спорить и развязали первый полномасштабный конфликт, который чуть было не закончилось гибелью всего. Смертные боялись друг друга, не понимали отличающихся от них, они винили всех кроме себя в том, что Творцы отвернулись от своих детей. Но благо нашёлся тот, кто всё объяснил.

Так началась первая эра, эра спокойствия, где не было ни одной войны. Тогда уже появились народы неасилор и раалориан, древние драконы начали общаться с другими мелкими видами, которые исчезали и появлялись. Проходили сотни тысяч лет, миллионы по единому календарю. Постепенно те, кто лично застал Творцов, умирали, передавая мудрость и артефакты своим потомкам, всё повторялось и всё забывалось.

И закат первой эры обернулся новой войной за право жизнь. Ведь культы бездны и преисподняя существовали всегда. Целью первых всегда было уничтожение жизни как таковой, демоны ада же просто невменяемые. Ну они же демоны, существа, состоящие из пороков, вся гниль смертных, собранная в одном месте. Они как бы хотят прямо уж всё уничтожить, просто ведут смертных к упадку и разложению. Хотя поддавшиеся гневу могут с этим поспорить, в отличии от демонов гордыни, яростные твари просто убивают всё, что видят. Однако они делают это ради утоления порока, а культ бездны просто, чтобы не осталось ничего. В этом ключевая разница, ведь когда не останется ничего, тогда и демоны преисподней не смогут утолять свои пороки, а это для них проблема. Так что они являются для культа бездны исключительно ситуативным союзником.

В любом случае, конец первой эры как, наверное, можно догадаться, не закончился поражением живых. Однако в тех битвах исчезли все артефакты, созданные Творцами. Последним пал Светоч, реликвия Ароса, через который до последнего чувствовалась связь с создателем. И этот осколок до сих пор хранится в музее. Даже после затухания силы артефакта, нет никаких сомнений в том, что подобное мог создать только Творец. Ни древние драконы, ни колоссы, ни лучшие кузнецы неасилор, ничей шедевр нельзя поставить в ряд даже с одним осколком Светоча.

— Хотел бы я поговорить с кем-то из существ, заставших то время… — произнёс Ланс, проводя рукой по табличке с именем мастера. — Так многое хочется у них спросить… Что они испытывали в тот день, когда голос Творцов умолк? Наверное, несравнимую ни с чем боль и вину. Я бы почувствовал только это, осознав, что мой создатель от меня отвернулся.

— Так и считали многие дети Ароса, — позади раздался женский голос подкравшейся послушницы. — Однако существовало и столько же детей Миоса, которые нашли в этом причину для гордости. Ведь их создатель решил, что лучшее из его творений стало самостоятельным и не нуждалось больше в помощи.

— Да, если так подумать, то дети Миоса правы, раз мы до сих пор существуем и вроде как продолжаем идти вперёд. Если, конечно, выбранный путь не приведёт к пропасти и задуманное Творцами мироустройство изначально подразумевалось, как вечный ад для большинства и райских сад для единиц.

— Мне кажется, что я могла бы провести с вами сотни ночей в долгих беседах. Но ведущий священник ждёт вас.

— Благодарю.

Как, наверное, можно было догадаться, Лансемалион Бальмуар пришёл в храм не для того, чтобы посмотреть на статую. Вполне конкретная цель привела его сюда. Предварительно ещё пришлось поднапрячься, ведь ведущий священник человек крайне занятой.

К слову, о иерархии в культе Этия. Первым был архиепископ, живёт соответственно в сердце Эдема. За ним также закрепляется и главный во всём Эдеме храм. Далее после него идут просто епископы, за каждым из которым закрепляется по городу и тоже по храму, но уже главному в рамках самих земель. Это и есть вся немногочисленная верхушка, каждый член которой является крайне сильным, старым и мудрым магом, за помощью к которым обращается даже армия. А ещё каждый из них скрывает своё лицо, ведь возведение в сан высшего духовенства подразумевает полный отказ от личности и смиренное служение Этию до самого конца.

Однако также важно понимать, что одним храмом в городе не обойдёшься, ведь население всегда приличное. Плюс ещё земли не ограничиваются одним городом. Так что далее идёт, скажем, среднее звено иерархии, состоящее из священников. Они как раз и проводят таинства, занимаются обрядами и часто контактируют с посетителями. Лица никто не скрывает, как и от имён не отказывается, только от семьи и личных богатств. Ведущий священник отличается от своих братьев и сестёр тем, что возглавляет, то есть ведёт храм.

Последнее звено иерархии составляют послушники, которые помогают священникам как в уборке, так и подготовке к таинствам. Этим даже семью заводить можно, но тогда выше уже не продвинешься. Кроме того, нужно озвучить ещё одну причину, по которой любые храмы играют крайне важную роль. Среди таинств есть услуга по определению предрасположенности к магии. Специальный обряд с удивительной точностью, который оказался не нужен Аде из-за и без того явных признаков.

Однако не всем смертным так везёт, кроме того, не у всех смертных есть деньги на наставника, а обряд стоит сущие медяки. И тебе сразу скажут маг ты или нет, ведь иногда способности вообще никак не проявляются, особенно если ты слаб. А так узнаешь, что ты оказывается имеешь предрасположенность и… можно будет на спичках экономить и фокусы показывать. Ну или податься в армию, где твои навыки попробуют развить, чтобы воспользоваться ими в военных целях. Кроме того, в обучении магии храмы всегда играют огромную роль, особенно если нет возможности создать академию.

В общем, даже с ведущим священником встретится удалось не сразу. Он оказался довольно занятым человеком, так что пришлось перенести запланированную аудиенцию пару раз. Что в целом неудивительно, ведь во время прорыва бездны в Орта Миос вскрыли целый культ. Сейчас всё духовенство мира пахало круглые сутки, проводя проверки среди населения, ведь зараза вполне могла пробраться куда глубже. Ну и плюс нужно же и про своего гостя как можно больше разузнать, что тоже не за секунду делается.

Послушница провела аристократа в кабинет, где и трудился, хотя скорее именно что работал, ну или хотя бы служил ведущий священник. Комнатка фактически главы целого храма оказалась крайне скромной, особенно для такого заведения, где на входе посетителей встречает статуя ценой наверное… нет, сравнить с чем-то не получится такую уникальную статую, прошедшую не сквозь эпохи, а сквозь целые эры!

Простые каменные стены естественного цвета, сам кабинет метров… в лучшем случае тридцать квадратных. При этом тесно до ужаса, ведь в центре стоит увесистый стол, за которым и сидит ведущий священник, а вокруг сплошные шкафы с книгами и свитками. Окон нет, тусклый свет даёт лишь кристалл на потолке. Отодвинешься на стуле на двадцать сантиметров назад — стукнешься о стену. И при всём этом, наверное, не будет ошибкой сказать, что ведущий священник обладает властью сравнимой с владельцем анхобразующего дворца. Конечно, этот человек не богат как Надия Ишар, но и власть измеряется не только в монетах.

— В своём письме вы заявили, что знаете о пропаже Шиады Клези и можете поделиться информацией, но только при условии личной встречи со мной, — произнёс ведущий священник и отложил одну из книг в сторону.

Никаких лишних прелюдий, кроме того, нет и малейшего намёка на дружелюбность в голосе. Даже взгляд чёрных глаз оставался крайне жёстким, вовсе не милосердным. А ведь этот человек не такой уж и сильный маг, чувствует ауру гостя, но не боится. Хотя чего ему боятся, когда за спиной стоит сам архиепископ.