Дон Алехандро, человек и чародей

Последнее я сказал вслух, поэтому мне сразу ответил зять Хосефы, который стоял рядом и имя которого я так и не удосужился узнать:

— В дымовые трубы? Вы ж их все равно по назначению не планируете использовать.

Поскольку слова меня смутили некоторой недосказанностью, то прежде чем отвечать, я сначала проконсультировался у ками:

— А дымовые трубы — это под плиту? Вроде ж работает?

— Под камин, конечно, — уверенно ответил ками.

А ведь мог бы об этом подумать. Правильно Шарик говорит, балбесина. Теперь еще и отопление как-то проектировать нужно. Хотя если вспомнить виденные мной комнаты постоялых дворов, то там даже намека на отопление не наблюдалось.

— Насколько холодно зимой?

— Тут-то? Да не особо отличается от того, что сейчас. В таких местах камины больше для красоты.

— Без красоты мы можем обойтись, — обрадовался я. — Нам сейчас не до нее.

— А как же романтика? — съехидничал Шарик. — Горящий камин, шкура экзотического животного, прекрасная дама с бокалом в руке…

— Вот как обзаведусь прекрасной дамой, так и подумаю о камине, — огрызнулся я. — Ты же говорил, что мне нужно аккумулировать энергию и не тратить ее куда попало.

— Ты все равно уже вознамерился ее потратить, — вздохнул Шарик. — И не говори потом, что я тебя не предупреждал. Может, еще и Хосефа что скажет, переживает она за тебя, непонятно почему.

— Потому что командовать не получается? — предположил я.

Все это время зять Хосефы терпеливо стоял рядом, не желая мешать моим размышлениям, как обозвал мое общение с ками Серхио. И сердце его тещи не выдержало.

— Пабло! — рявкнула она таким командным тоном, что иной генерал бы обзавидовался. — Если тебе нечего делать, полей огород.

— Который? — обреченно спросил Пабло.

— Оба, — припечатала его теща.

— Во втором эта дрянь кусается. — Он жалобно на меня посмотрел и потер одну ногу о вторую. — Толстенькая которая. Жрет все время и листьями клацает. А на листьях вот такие зубищи.

— Не подходи к ней близко, — ответила Хосефа, ничуть не расстроившаяся из-за покушения на зятя. В конце концов, ничего существенного ему не отгрызли, если может ходить и разговаривать, а значит, и переживать незачем. — Не дону же Алехандро с лейкой бегать.

Пабло очень хотелось ответить, что один огород точно мой, прям на лице у него было написано желание открыть мне глаза на это дело. Впрочем, это выражение почти тут же сменилось на выражение обреченности и сеньор похромал к бочке, вода в которой наверняка с утра нагрелась. Его подчиненные переносили трубы в башню, а я разрывался между желанием пойти и начать монтировать водопровод и желанием изучить камень и, может, попытаться что-нибудь из него сделать. Проблема в том, что обе задачи могли быть решены только мной.

Пока я мучился выбором, его сделали за меня. По дороге загрохотали колеса экипажа, который в этот раз вырулил почти к башне. Донна Сильвия выпорхнула оттуда, как невесомая бабочка. Яркая тропическая бабочка, сходство с которой подчеркивало броское летнее платье. Эх, не зря говорят, что самые яркие расцветки обычно бывают у самых ядовитых особей…

— Дон Алехандро, вы не забыли о нашем приглашении? У нас сегодня вечером прием. Мой супруг жаждет с вами познакомиться. Он ждет ваш рассказ о том, как вам удалось уничтожить гнездо десмондов.

Она улыбалась со всей найденной у себя доброжелательностью, как будто действительно беспокоилась о приехавшем в провинцию почти коллеге. Свою, как выяснилось, родственницу она в упор не замечала, а вот Хосефа пробормотала что-то неприязненное, но понял я это исключительно по тону, потому что сказано все было очень тихо. Можно сказать, исключительно для личного пользования.

— Донна Сильвия, счастлив лицезреть вас, но боюсь, не смогу приехать к вам. — Я развел руками, показывая свое огорчение. — У меня вовсю идет ремонт.

— Бросьте, дон Алехандро, — с дразнящей мужское воображение улыбкой ответила она, придвинувшись ко мне так близко, что я погрузился с головой в аромат ее духов. — Не будете же вы уверять, что ремонтируете все лично? Вы для этого слишком много заплатили команде бездельников.

— С чего это Педро вдруг стал бездельником? — возмутилась Хосефа. — Да он и его ребята — самые работящие в Дахене. Они делают все быстро и аккуратно.

— Еще бы, с таким надсмотрщиком под боком, — пренебрежительно бросила Сильвия. — Дон Алехандро, отказ не принимается.

Я выразительно посмотрел на фургон, который совершенно не подходил для визитов, и гостья поняла меня совершенно правильно:

— Мы пришлем за вами коляску, так как понимаю, что подходящим экипажем вы пока не обзавелись. Но, дон Алехандро, сделать вам это необходимо, если вы собираетесь влиться в наше общество.

Вливаться я никуда не планировал, но поскольку контактировать все равно придется, стоит хотя бы оценить степень опасности, которую несет семейство Ортис де Сарате. Рано или поздно с ними все равно придется познакомиться, и боюсь, от меня не слишком зависит, насколько близким будет знакомство.