Семейные тайны

Пришлось подождать — должно быть, князь потратил какое-то время, объясняя положение дел супруге. Когда Дмитрий Сергеевич вернулся, подождать пришлось уже нам двоим, не иначе, княгиня решила надеть более приличествующее такому случаю платье. Кажется, в этом я не ошибся, потому как обе княжны явились раньше и княгиню мы ждали ещё минут пять все вместе. Встав с приходом княгини, мы так и оставались стоять, как это приличествовало торжественности момента.

— Александра, — обратился князь к старшей дочери, — ты можешь отписать Юрию, чтобы присылал сватов в удобное для себя время, но до Рождественского поста.

Не скрою, видеть изумление старшей княжны (да, уже безо всяких оговорок княжны) мне было приятно. Когда вот так сразу сам видишь последствия своих поступков, делать добрые дела хочется ещё и ещё. Надо отдать Александре должное, в себя она пришла довольно скоро и с радостным визгом кинулась к отцу с объятиями.

— Ну полно тебе, полно, — увещевал её отец, — уймись уже, у нас же гость!

Александра унялась, поклонилась князю, и с княгиней обнималась уже чинно и скромно, также предварительно ей поклонившись. Поклон достался и мне, но перед тем я получил исполненный благодарности взгляд. Восстановленную было благопристойность происходящего испортила, однако, Варвара, кинувшись обнимать сестру и сбивчиво рассказывать ей, как рада она такому повороту в её жизни.

— Варвара, — настал черёд младшей княжны, — Алексей Филиппович Левской просит твоей руки.

Ох, это надо было видеть, как грамотно и убедительно изобразила Варенька скромность да послушание, и слышать, каким невинным голосочком выразила полное согласие с родительской на то волей. Прямо воплощение кроткости и смирения... Эх, Оленьку бы сюда, запечатлеть это! Ну а что глазки при том младшая княжна старательно прятала, да и в голосочке слышалось этакое взволнованное придыхание, так оно вроде как и несчитаемо...

Князь напомнил, что ждёт Андрея Васильевича и Филиппа Васильевича Левских для подготовки бумаг по землям в Александровском уезде, после чего нас милостиво отправили гулять в сад.

— Алексей, как тебе это удалось?! — на одном дыхании выпалила Варвара, едва мы вышли из дома.

— Да, Алексей, как? — поддержала сестру Александра. — Это же... Это просто невероятно! Сама не верю...

— Не так уж невероятно, как видишь, — с лёгкими нотками самодовольства ответил я. — Но как сделал... Простите меня обе великодушно, сказать не могу. Может быть, когда-нибудь потом, — мне пришлось виновато улыбнуться.

Минут, наверное, десять прошли в уговорах, на которые я не поддался, сёстры устали соревноваться в бесплодных попытках выпросить у меня если и не ответ, то хотя бы какой-то намёк на него. Для себя я решил, что надо, пожалуй, купить Татьянке с Оленькой по самой большой порции самого лучшего мороженого — именно их попытки разжалобить меня, когда я оставался дома за старшего, натренировали мои стойкость и непреклонность к девчоночьим хотениям. Но сёстры Бельские всё-таки постарше и поумнее моих младшеньких, так что с ними оказалось сложнее. Александра и Варвара сменили тактику и принялись высказывать самые разнообразные предположения относительно того, как у меня такое получилось, причём пока одна говорила, вторая внимательно отслеживала мою реакцию — этакий детектор лжи в живом исполнении. Фантазия девиц никаких границ тут не знала, и я твёрдо решил некоторые её плоды записать потом дома. Мало ли, вдруг когда-нибудь последую совету майора Лахвостева и займусь изящной словесностью, а тут почти готовые сюжеты для трёх-четырёх увлекательнейших авантюрных романов. Когда не сработало и это, княжны даже попытались изобразить вдруг охватившее их безразличие к вопросу, видимо, втайне надеясь, что я убоюсь и всё им расскажу, чтобы вернуть их интерес к себе. Всё это меня откровенно забавляло, и даже невзирая на бессмысленность подобного времяпрепровождения, я предавался ему с радостью и удовольствием. В конце концов, это мой день — сегодня я победитель и триумфатор. Так, где там моя позолоченная колесница, лавровый венец, белая тога и всё прочее?

[1] Киот (также божница) — деревянный шкафчик для икон