Кто суккуба? Я суккуба?!

Тот пожал плечами, едва при этом не выдавив стекло, в которое упирался локтем:

— Я поверил его эмоциям, а не словам. Не убийство было его целью, и делал он это не по своей воле. Впрочем, подробностей он мне не раскрыл.

— Да просто все вампиры сами убийцы! — съязвил «пришелец». — С чего упырю отказываться из-за такой малости от своего приятеля? Подумаешь, несчастный случай устроил! С кем не бывает.

Такое обвинение не могло остаться без внимания: со всех сторон заговорили разом, повышая тон. Нашлись и сторонники невиновности инкуба, и обвинители, а также те, кто просто возмутился хамством коротышки. Сам же «пришелец» с довольной физиономией внимал спровоцированной полемике.

— Молчать и слушать! — гаркнула Пума, легко перекрыв всех, словно это была обыкновенная лекция для шумных первогодок. — Никто не должен был пострадать в ходе эксперимента! С Михаэлем действительно произошел несчастный случай, негативные последствия которого удалось полностью устранить.

— Да уж, а моя пострадавшая психика никого не волнует, — пробурчал в полной тишине альбинос.

— Как скажете, мисс Пума, — согласился «пришелец». — Вам виднее. Всё-таки в прошлом году действительно никто серьезно не пострадал. Подумаешь, у двух десятков женщин стерли память — какие пустяки!

Кошка-некромантка помрачнела.

— Пожалуйста, Пумочка, объясни, что всё это значит? — попросила Клава, жалобно шмыгнув носом. У суккубы уже голова пухла от всего этого.

— Ладно, расскажу, — нехотя согласилась Пума. Прикрикнула, обращаясь к парням: — Но если кто-нибудь будет меня перебивать, получит двойку за семестр. Две! За некромантию и за чернокнижие.

— Так не честно! — заволновались самые говорливые.

— Так, уже всем по тройке, — мстительно сообщила Пума.

— За что всем-то? — удивился Вильгельм.

— За компанию!

Приступила Пума к рассказу с самого начала, от появления в Академии Клавы.

— Обычно я готовлюсь к занятиям с вечера. В тот раз так же: собрала все нужные материалы, перечитала план лекции. И легла спать. Откуда же я могла знать, что Основатель утащит у меня из сумки кристаллы для пентаграммы вызова и зарядит их у меня же в подвале! Он ведь способен переносить небольшие предметы, вот по очереди и уволок. А энергию для зарядки взял из аккумуляторов, к которым было подключено жизнеобеспечение гомункулов. Причем Основатель не просто зарядил кристаллы, но внедрил в них функцию поиска самой подходящей кандидатуры на должность суккубы. Ну, а дальше всем известно: только зашла речь о суккубах, парни на лекции повыпрыгивали из трусов — и дружно усилили вектор поиска. Флавиан в тот раз ничего не подозревал, равно как и я, и Сирена. Потом мы все переругались, пока Клава лежала без сознания в лазарете. Я наорала на Основателя за подставу, Сирена наорала на меня, чтобы я не орала на ее любезного. Сама она наорала на него за то, что он провернул это, не посоветовавшись с нею.

— Удивительно, что всё обошлось, — вздохнул Вольф. — Основатель совершенно не думал, что из-за выдернутой из своего мира девушки всё наше пространство может вывернуться наизнанку к чертям собачьим.

— Эгоист, — развела лапами Пума. — И с таким вот себялюбцем я вынуждена не только иметь дело, но жить под одной крышей.

Все дружно стали сочувствовать некромантке. Но та отмахнулась и продолжила повествование.

Основатель призвал суккубу не из каприза или старческой вредности. Он предполагал использовать ее способности для превращения гомункула из биотехнологической куклы в настоящее живое тело, чтобы в оное вселился его дух. Тем самым Основатель желал собственного воскрешения, вполне понятная мечта и цель для призрака величайшего колдуна. При этом он всех обязал участвовать в своем плане: Флавиану следовало обучить суккубу и найти для нее наиболее подходящих партнеров, Пума была обязана подготовить гомункула, а Сирена — прикрыть все их действия.

— Не поймите меня неправильно, — как-то смущенно добавила некромантка, — я была против манипуляции с разумными существами без их ведома и согласия, но в то же время я не могла упустить шанс провести такой грандиозный эксперимент. В общем, наука оказалась для меня важнее этических норм. За что прошу у всех вас прощение.

— Но не раскаиваешься, — усмехнулся Вильгельм.

— Но почему нужна была я? — спросила Клава. — Ведь Флавиан проделывал нечто подобное с похищенными девушками в прошлом году!

— Если бы у него всё получилось, мы бы нынче здесь не собрались, — съехидничал коротышка хакер.

— У Флавиана есть предрасположенность к магии инкуба, однако нет врожденного дара, как у тебя, Клава, — пояснил за Пуму Вильгельм. — К тому же девушки не так охотно отдают сексуальную энергию, как парни. Парни теряют головы после первого же раза, открываются легко, так как нам самой природой положено именно отдавать своей паре всё, что у нас есть — ласку, пыл, сперму, зарплату. Девушки же больше расположены забирать и рассудочно планировать совместное будущее, копить энергию для производства потомства.

— Короче, батарейки из баб никудышные, — хихикнул коротышка «пришелец». — И Флаф, как тайный агент заговорщиков, прошлогоднее задание провалил.

— В общем, да, — согласилась с выводом Пума.

— И вся кутерьма из-за того, что Сирена хочет элементарно переспать со своим любовником, а не ловить руками пустоту, когда пытается его обнять, — вздохнул Василий. — Романтичненько.

— Не уверена, что ее любовь взаимна, — покачала головой Пума. — Больше похоже на то, что Основатель позволяет ей себя любить, пока ему это выгодно.

— Да-да, он же ведь терпеть не может женщин в принципе! — вспомнила разговоры с призраком Клава. — Использует влюбленную в него русалку ради своих целей, как подло!

— Получив тело, Основатель вернет себе все магические способности, какие были у него при жизни. А был он тогда самым могущественным колдуном в этом мире, — вставил наг.

— Тогда вся Академия окажется в его власти. А следом и весь мир! — ужаснулась Клава. — С Сиреной ясно — любовь зла. Но почему Флавиан в этом участвует?

На это со всех сторон посыпались самые разнообразные предположения:

— Может, он сын Основателя от Сирены?

— С ума сошел? Как ты себе представляешь, каким образом они его зачали?

— А если Флаф влюблен в Сирену? Она же его инициировала!

— Тогда тем более зачем ему помогать своему сопернику?

— Пообещали ему много денег, только и всего.

— Инкубы и так зарабатывают хорошо. А если бы он хотел сколотить капитал и получить титул — давно бы уехал отсюда и устроился бы в каком-нибудь маленьком королевстве при симпатичной наследной принцессе. Инкубам это провернуть раз плюнуть!

— Остаться при одной невесте, когда можно иметь гарем? Не смеши!

— Зачем ему гарем? Он у нас вообще бабник только по обязанностям.

— Ага, пожалей бедняжку!

— А ты не завидуй!

— Ваше бы красноречие да на экзаменах! — громко фыркнула Пума. — Чушь нести вы горазды, а как вытяните билет, так сразу немеете, как рыбы!

— Кстати о рыбах! — напомнил хакер. — У директрисы есть на каждого поступившего студента подробное досье. При таком раскладе ей не составляет труда найти нечто интересное, чтобы сделать из любого своего послушного слугу.

— Неужели они его чем-то шантажируют? — предположила Клава. — И поэтому заставили сделаться инкубом!

Все принялись думать и высказываться по новому кругу. Однако никто не знал даже того, из какой страны и из какого мира приехал в Академию Флавиан, к тому же, в отличие от других студентов, он ни разу не уезжал домой на каникулы и праздники.

— У него знаменитые родители, раз он держит это в секрете?

— Он в прошлом был преступником?

— Он сменил пол и скрывает это?

— Ерунда, суккуба заметила бы следы операции!

— Клава до него была девственницей, откуда ей знать, как и что должно выглядеть?

— Хватить городить чушь несусветную! — не выдержала, вспылила Пума. — Всем двойки за полугодие! За идиотизм и клиническое отсутствие логики!

Все обиженно притихли.

— Интересно, почему Флавиан не подходил к своему младшему брату? — задумчиво произнесла Клава, вспомнив сцену, случайно подсмотренную возле сквера.

— Какому еще брату? — не поняла Пума. — У него есть брат?

— Есть, — кивнула Клава. Спохватилась: — Ох, это, наверное, был их секрет! Его младший брат учится в Школе.

— Вообще-то я был в курсе, — признался Василий. — Вот только понятия не имею, почему Флаф никогда его не навещает, как родственник, хотя имеет на это право. Зато тайком то и дело отсылает всякие подарочки и вкусняшки. Кстати, они даже зарегистрированы под разными фамилиями, и младшему не известно, что старший остался в Академии. Я подумал, они просто в ссоре.

— Но Сирена точно должна знать, что они братья, — задумалась и Пума. — Вообще-то довольно удобно было бы шантажировать старшего, угрожая безопасности младшего.

— Держать ребенка в заложниках? — ахнула Клава.

— Это пока что всего лишь наши домыслы, — повела плечами некромантка. И вдруг закричала: — Берегись! Сейчас кто-то грохнется!

Она отпихнула Клаву ближе к шкафам, под прикрытие лестницы и галерейки.

И точно: в туманной дымке, мерцающей на месте потолка, ровно посередине открылась темная дыра, из нее с истошным визгом выпала медсестра из лазарета. Однако девушка в воздухе успела сгруппироваться, как цирковая гимнастка, и успешно приземлилась на ноги на груду книг.

Парни в шкафах зааплодировали и заорали «браво!». Однако Клаве показалось, что больше прыжка они оценили короткий розовый халатик, задравшийся на бедрах, так что стали видны кружевные чулки с поясом и завязками и трусики.

— Ох, так вот какой у Основателя тайник? Основательный! — вскользь огляделась медсестра. Невинно поправила полы халатика, осторожно сошла с груды разъезжающихся под ногами книг и уточнила у публики: — Мальчики, если у кого-то неважное самочувствие или возникли проблемы со здоровьем, обращайтесь. Меня сюда, хм, прислали следить за ходом эксперимента, чтобы все вернулись назад живыми и здоровыми.

— Как мило со стороны Сирены, такая предусмотрительность! А я-то подумала грешным делом, что ты успела с нашей Клавой переспать, — съязвила некромантка. И округлила глаза, заметив, как от ее шутки густо покраснели и медсестра, и суккуба. Парни в шкафах тоже это заметили, кто-то в восторге заулюлюкал, кто-то обомлел.

Развить щекотливую тему не дало появление Флавиана: инкуб с каким-то объемистым свертком в руках выпрыгнул из «дыры в потолке», ловко и, пожалуй, привычно приземлился на ворох рыхлых папок и древних свитков, подняв тучу пыли. Тотчас послышалось звонкое безостановочное чихание.

— Персик?! — узнала Клава, всполошилась: — У него же аллергия на пыль! Мой котик!

— Не волнуйся, я захватила аптечку, — заявила медсестра. Она вытащила из кармана коробочку размером с портсигар, подкинула ее невысоко в воздух — и поймала уже большим чемоданом. Клава моргнула на это фокус, сообразила, что тут скорей всего дело в элементарном магическом сжатии пространства.

Действительно, Флавиан держал на руках Персика, закутанного в плед.