В теле пацана. Книга 4. Империя Шатура

Глава 29 Беринг Шатур и вечер откровений

Не думал, что даже оркестры умолкнут в главном зале, а люди встанут вопросительно у столиков. Нормальный переполох устроил!

За главным гвардейцем, который явно очень спешил, я промчал по залу до главной лестницы с небольшой делегацией из шести гвардейцев. В манеру Шатура: быстрым шагом, ни на кого не глядя! Но чувствуя на себе лазеры и сканеры всех расступившихся, словно теперь не Аурелия звезда бала, а я!

Липкое волнение охватило меня уже на подходе к пятому этажу, где я не осмелился обогнать главного гвардейца, который на лестнице стал сдавать и пыхтеть.

Новая смена гвардейцев без вопросов пропустила нас через арку на пятом этаже. Шатур на широком кожаном диване лилового цвета сидит вразвалочку один, перед ним стеклянный столик с раскрытой шахматной доской и бардаком фигур, перпендикулярно два кресла, где они с дочкой сидели до этого, третье кресло напротив. Позади него обособлено на диванах сидят Аурелия с балеруном и ещё тремя дядьками из числа чиновников, во что — то увлечённо играют, похоже, в карты. Там и бокалы вина, и закуска. Вообще на нас дофени. Ещё за одним столом уже с полноценными блюдами остальные его приспешники, делают непринуждённый вид, но явно напряжены, на меня посматривают изучающе.

Похоже, это и есть первый круг Сотни. Два суровых дядьки, ушедшие с потасовки у фонтана, тоже здесь.

В анфас лицо Шатура ещё больше смахивает на наполеоновское, а с бакенбардами чем — то отдаёт пушкинским. Вдобавок, что — то в нём женственное есть. Мужчина с небольшим пузиком, одет в белоснежный костюм с синими лампасами на штанинах, благо хоть на кителе погон нет, иначе бы я не смог скрыть брезгливости.

Пока переводит дух дядечка гвардеец, Беринг смотрит на меня прямо с откровенным вызовом, изучая своими синими глазами — пуговками.

— Сэр Кристиан Везучий из Леванта, по вашему поручению, — отчеканил главный гвардеец спустя десять секунд, и отступил в сторонку.

Остальные конвоиры как стояли по флангам, так и стоит. Пока Шатур лёгким жестом руки не отправляет их в холл у лестницы.

— Тёплого вечера, сэр Беринг, — здороваюсь первым и даже киваю учтиво.

Секунды две он молчит. В глазах претензия, и нечто ещё.

— Тёплого, сэр Кристиан, — выдаёт женственным голосом. Тон с некой хитринкой или подвохом. — Присаживайтесь.

Делает приглашающий жест на кресло напротив. На нежной белой руке всего один перстень из серебра с тёмно — красным камнем. На цыганский смахивает.

— Благодарю, — проявляю вежливость и усаживаюсь со скрипом.

Улавливаю, что Аурелия впервые на меня взглянула, причём выражение лица в миг сменилось с непринуждённого на встревоженное! Но увы, я сразу перевёл внимание на Беринга. Ибо он мой взгляд вылавливает своим с заметным наездом. Мол, даже не думай смотреть на мою дочь!

— Вижу, что запыхались, хотите вина, шампанского, может, холодного чая? — Спрашивает не без иронии.

— Не откажусь от вина, — брякаю. И Шатур даёт сигнал жестом одному из официантов, который стоит в сторонке наготове у стеклянного бара.

— Простите сэр, — опускается к моему уху с перепуганным видом прислужник и вибрирующим голосом начинает перечислять, что у них есть.

— Красное сухое, — отвечаю и добавляю с иронией. — Если не отравлено.

На секунду мне показалось, что Шатур улыбнулся краем губ. Но быстро посерьёзнел, продолжив меня изучать.

Официант суетливо налил в бокал, подал на край, чтобы доску с фигурами не трогать. Шатур жестом отказался.

— Я один не буду, — заявляю нагло. — Это признак алкоголизма.

— И где вы такое услышали, сэр Кристиан? — Заинтересовался тут же Беринг, перемяв со скрипом булки.

— У нас на родине так говорят, — отвечаю с улыбкой и «пёсьими» бровками.

— А это где, простите? — Уточняет глава Сотни с хитрецой.

— Как где? В Леванте. Может, слышали, там ещё такая трещина по Стеклянному морю идёт. Ууу, разрастается собака.

Шатур брови тёмные аж вверх вздёрнул. Ооо, мужик, это твоя тема, от которой не можешь остаться равнодушным.

Кивает официанту, тот без вопросов наливает в чистый бокал из той же бутылки.

— За знакомство, — объявляю тост, поднимая бокал.

— Что ж, давайте за знакомство, — согласился Беринг и поднял свой.

Стукнулись, где я подал руку с большей инициативой. А этот перец в своей манере вальяжно.

Я опрокинул всё. А Шатур лишь пригубил. И тут же выдал:

— И сильно прошёл Разлом?

Вроде непринуждённо так! Но по жестам волнение не скроешь.

— Примерно на пол карты, — выпалил я без нот сожаления. Скорее с радостью.

И стал наблюдать за его реакцией. Шатур прищурился в ответ. Но вскоре заговорил с некой задумчивостью, сменив почему — то тему:

— Должен признать, вы лишь подтолкнули готовящийся закон о запрете дуэлей. Полно нелепых смертей, порой жаль. Мне доложили, что оба ваших противника живы, но травмированы. Моему лучшему фехтовальщику и самому преданному телохранителю Дугласу вы, похоже, сломали челюсть. И что же не поделили, юноша?

Надо признать, веет от него властью. И стоит только даже этим женским голосом наехать, уже некая сила волнами заставляет частицы тела вибрировать. Наверное, он ждёт, что я задрожу, затушуюсь или ещё как — нибудь поддамся воздействию его биополя.

Но я улыбаюсь открыто и отвечаю легко и без запинки:

— Ваши гвардейцы не пустили меня к вам, когда зашёл выразить своё почтение, сэр Беринг. Хотя должны были доложить о моём прибытии и намерениях.

Шатур вновь вздёрнул брови. Мол, да ну⁈

— Я распорядился меня не беспокоить, они всё сделали правильно, — бросил, как кость собаке.

— Наверное, когда вы гостили у моего отца Аргириса в Леванте, к вам проявляли больше уважения, — заявляю я недовольно и пью половину вновь наполненного бокала.

Судя по выражению лица мужчины, он крайне удивлён, что я так легко и непринуждённо с ним разговариваю.

— Тогда мы были официальными делегатами, — отвечает Шатур с нотками раздражения.

— Мы вроде тоже прибыли официально, но не то, чтобы к вам, к любому члену Сотни на поклон пробиться так и не удалось, — выдал я уже с претензией.

Смотрю на Беринга, он на меня. Да, я серьёзен. А ты простой человек, возомнивший, что правишь миром. Пусть и этим небольшим.

— Я не знал, — отвечает вдруг так спокойно и впервые опускает свой взгляд. — Все ответственные лица понесут наказание.

— Нет необходимости, я же здесь.

— Обычно все вопросы внешнеполитического уровня обсуждает Сотня прежде, чем они доходят до меня. Но я готов выслушать ваши прошения напрямую, — заявил Шатур и снова посмотрел на меня. Взгляд испытывающий.

А я, млять, всё думаю, как ему цилиндр этот долбаный передать. Со всех сторон нас палят. Главный гвардеец вообще в трёх метрах стоит и за моими руками следит неотрывно. Вон, там у них на стенке и арбалеты взведённые висят. А с другой стороны арки наподобие пожарного щита с четырьмя баллонами, мдя… похоже два пневматических ружья в закромах.

Это я в процессе осмотрелся. Пока Шатур на меня не пялился. А теперь он буквально прожигает взглядом.

— Мы могли бы поговорить наедине, сэр? — Спрашиваю в лоб.

— Говорите смело, я доверяю всем, кто в этой комнате, как себе, — разводит руками глава Градира.

Кто бы сомневался. Лёгких путей не будет. Но я всё же пробую заинтриговать:

— Дело касается Разлома.

— Сейчас меня это в меньшей степени интересует, — бросил Шатур надменно. — Что — то ещё?

А ещё привет тебе с матушки Земли, осёл. Вот только сказать я это не рискнул. Ибо не уверен в реакции. Может, он поскорее захочет от меня избавиться, понимая мою силу. И всё же не могу удержаться и не взять шахматного короля с доски и повертеть им. Что и делаю нагло под его вопросительным взглядом.

Камень или кость, непонятно. Камнями драгоценными украшен, дорогие фигурки.

— Это шахматы, — брякает Шатур и по глазам вижу, недоволен, что их лапаю. — Игра, требующая большого интеллекта.

— Ого! Мне недалёкого ума воину такого не постичь, наверное, — комментирую, выражая тон восхищения.

— Ну что вы, сэр, — отвечает Шатур, отчасти даже расплываясь. Он что, принял это за комплимент?

— Вы придумал? — Спрашиваю, отчаянно скрывая сарказм.

— Да, моя задумка, — отвечает Шатур, уводя свои стыдливые глазки на доску с брошенной партией, и не расставленными фигурами.

— Знаете, я бы всё же сыграл, — говорю, ставя короля на клетку.

— Если только в другой раз, — ответил «вождь народа» нетерпеливо и дальше с нажимом: — какие — то ещё вопросы остались, сэр Кристиан из Леванта?

Чувствую спиной, как гвардейцы уже поднапряглись, готовые меня вышвырнуть.

— И всё же я хотел бы переговорить с вами лично, — настаиваю на своём. — Может, не сегодня. Но дело важное.

Шатур закатил глаза!

— Юноша, право это звучит смешно, — выпалил и, сделав вид, что собирается подниматься, добавил на выдохе устало: — что ж, если это всё, то попрошу вас вернуться к милой и доброй Гертруде, которая безусловно очарована вами. К сожалению, за наш стол пригласить не могу, мы обсуждаем внутриполитические вопросы.

— Я бы отказался, скука смертная, — отвечаю гордо и поднимаюсь первым.

Шатур встаёт следом и косится на меня недобро.

— Надеюсь, вы больше ничего не учините на моём празднике? Не хотелось бы депортировать вас принудительно из Градира.

— Намёк понял, сэр.

— Хорошего празднования, — брякнул он, уже не глядя, и двинулся к столу, где все спешно подорвались. — Да сидите уже, утомили эти горячие юноши. Да! И верните уже гостям музыку! Что за траурные настроения?

Ну и мудак же ты.

Меня спешно и настойчиво выпроваживают. Но я успеваю зацепиться взглядами с Аурелией, состроив «пёсьи» бровки. Мммм, а девочка всё же углядела меня.

Хотя теперь это не так важно. Только если решу трахнуть её из вредности.

Спускаюсь на этаж ниже, где все мои знакомые сидят тихо, как мыши. И смотрят на меня вопросительно.

Ха, музыка действительно не играла всё то время, пока я был у местного владыки. Интересно, что там внизу думали гости? Но заиграла она живо с новой силой, как ни в чём не бывало. А у меня такое ощущение, что Шатур их всех за людей не считает. Для него они скорее скот, а точнее актёры, создающие атмосферу через массовку. И дающие настроение всеобщего праздника для его приёмных детишек и приближённых.

Усаживаюсь на диван рядом с Гертрудой. Напротив Ольви, Инесса и Алан обосновались. Слева Валиант с Илоной, справа — Белоис клюёт. Хм, в ожидании беды все вместе собрались.

— Ну что? — Спрашивает милфа сварливо, обхватив меня за бицепс.

— Поздравляю, дуэли в Градире отменены насовсем, — выдаю весело, поглядывая на Валианта. — А что мы сидим? А почему не наливают⁈ Эй, Шимко сюда с бутылкой моей бегом!

— Слушаюсь, сэр! — Раздалось от прислужника, который тут же унёсся за моим шпионом.

— Знаешь, как я рисковала попасть под горячую руку Шатура, — замямлила Гертруда, на плечо прильнув.

Девки мои смотрят на всё это с иронией. Милфа нажралась и перенервничала, походу. И плевать ей, что дочка смотрит на неё с укором. Интересно, где их папаша? Валиант свою жену тоже не повёл на бал. И даже спрашивать не хочу почему. Башка другим забита.