Граф Наумов

Глава четвертая. Лесными тропами

Глава четвертая. Лесными тропами.

В которой главный герой попадает невесть куда, в место где его жизнь в очередной раз подвергается угрозе, а затем за считанные часы совершает путешествие длиной в сотни километров, после чего снова оказывается в знакомых местах и принимает твердое решение соответствовать...

Обоз неторопливо двигался по извилистой лесной дороге временами превращающуюся в узкую тропинку на которой не иначе как чудом между стволами вековых деревьев протискивались телеги. Дополнительный колорит и нереальность происходящего придавало то , что растительность, вместо привычных Андрею сосен с голыми стволами и жидкими кронами где-то далеко вверху, представлена была могучими деревьями великанами, образующими над головой сплошной лиственный полог. Сквозь который с трудом пробивались солнечные лучи. Наличие на небе этого самого светила объяснялось тем , что обоз двигался по лесу как бы уже не десятый час и сначала непролазная ночная темень, а затем и утренняя хмарь успела сменится полноценным дневным освещением. Впрочем, как было ранее отмечено, на общую освещенность это не слишком повлияло. Разве что бородачи погасили многочисленные факелы, которыми пользовались освещая дорогу в самом начале, после того как покинули место гибели дирижабля и упокоения его не слишком удачливых команды и пассажиров. К тому же в самом начале пути, в скалистой местности растительность была представлена привычной Андрею не слишком густой хвойной флорой. Так что и одного только света луны, к тому времени, показавшейся из-за облаков, было достаточно, чтобы не сбиться с пути.

А вот когда спустились пониже со скального плато, ненамного, буквально метров на сто пятьдесят, по оценкам кризис-менеджера, который сосредоточено отмечал и анализировал все необычное, происходящее вокруг, резко изменился казалось бы сам климат. Внезапно потеплело, причем сразу градусов на десять, что никак уж не могло случится в следствии столь незначительного перепада высот, воздух стал густым, влажным и наполненным многочисленными ароматами, присущими разве что джунглям Юго-Восточной Азии, но уж никак не Сибирской тайге.

А уж появление деревьев со стволами толщиной в пару обхватов, уж вообще ни в какие ворота не лезло. Это не говоря о том, что вместе с привычными дубами Андрей заприметил в лесной чаще и совсем уж неприличные для данных мест секвойи, не говоря о криптомериях. И хорошо бы если бы дело ограничивалось одними лишь деревьями экзотичных пород. Но вот только наличие лиан, густо переплетающих стволы деревьев, местами достигающих в толщину до полуметра, верещащих где-то верху многочисленных обезьян и порхающих в кронах деревьев попугаев, вообще ни в какие ворота не лезло.

- Такое нагромождение флоры и фауны в одном месте пожалуй что и для родных джунглей будет перебором, - вынужден был констатировать Андрей. - А уж про родную Сибирь и говорить не приходится. Меня что, снова куда-то перенесло? Тогда можно было бы подобрать и тело постарше. А то как-то неприлично в моем возрасте выглядеть двенадцатилетним пацаном. Хотя, судя по тому, как ведут себя бородачи, окружающая обстановка для них не является неожиданной. Судя по всему очередная магия.

Хотя изменения в окружающей обстановке произошли сравнительно внезапно, но им предшествовало нечто совершенно необычное. Незадолго до смены интерьеров дорогу преградила стена тумана, именно стена, совершенно плоская и четко очерченная, простирающаяся во все стороны и возвышающаяся вверх так высоко, что ее верхнюю границу Андрею не удалось рассмотреть. В эту-то стену и втянулся обоз, предварительно остановившийся, с тем чтобы мужики, во исполнении команд Колдуна, вытащили откуда-то многочисленные колющие-режущие предметы и вооружившись, что называется до зубов, пересекли границу тумана.

И что интересно. Андрей ни у кого из бородачей не увидел огнестрела, да хотя бы того же допотопного мушкетона, чтобы соответствовать образу замшелых изгоев староверов, это при том, что террористы пользовались автоматами самых продвинутых, даже с точки зрения прежнего мира кризис-менеджера, конструкций. Хоть Андрей и несколько иронично отозвался об оружии бородачей, окрестив его колющие-режущими предметами, на самом деле он отметил и прекрасное состояние оружия и его несомненно немалую цену, поскольку та же сабля в руках Лохматого вполне могла бы стать украшением коллекции холодняка какого-нибудь Газпромовского олигарха. Да и владели бородачи, судя п скупым и выверенным движениям, своим оружием вполне профессионально.

И еще один момент не прошел мимо внимания Андрей. Если раньше, там на поляне, в окружении многочисленных трупов и горящего дирижабля, мужики держались как-то расхлябано, вроде бы даже не на месте совершения преступления находились, а на околицу с девками вышли покалякать и семечки полускать. То сейчас, при подходе к стене тумана, все резко изменилось. Куда только и делась расхлябанность, сменившаяся настороженностью и хорошо скрываемым беспокойством. Подобные чувства Андрей в силу своей профессиональной принадлежности читал на раз.

Обоз медленно втянулся в стену тумана, плотную как кисель и на вкус вроде как сладковатую, чтобы проделав в белом мареве буквально десяток шагов, вынырнуть в совершенно другом мире.

В мире, в котором господствовал зеленый хаос, в мире наполненном теплом, влагой, резкими, часто совершенно непривычными ароматами и оглушительными звуками. Буквально минуту назад, в десяти шагах отсюда, перед стеной тумана, стояла практически первозданная тишина, лишь изредка нарушаемая скрипом колес, а сейчас все вокруг визжало, рычало, орало , хлопало крыльями и потрясало треском ломающихся веток.

Контраст был столь сильным и столь неожиданным, что Андрей на секунду растерялся. Все-таки он в прежней своей жизни был кризис-менеджером, а не воякой из элитного подразделения спецназа, способного мгновенно среагировать на любую угрозу. Угрозы, с которыми ранее сталкивался Андрей по преимуществу носили интеллектуальный характер и давали пусть и незначительное время на осмысливание, но все же исчисляемое часами, а не секундами.

Так что неудивительно то, что первым делом Андрей вцепился в револьвер с тем чтобы стрелять во все, что хотя бы гипотетически могло угрожать его жизни. Да хотя бы в ту же белку - летягу с двухметровыми крыльями, планирующую сверх и демонстрирующую всем своим поведение, а главное широко раскрытой пастью, наполненной многочисленными острыми зубами, однозначное стремление сожрать парня.

Впрочем, дальнейшие события показали, что жизни пацана ничто не угрожало. Возничий, отвечающий за телегу, в которой расположился Андрей, вскинул вверх руку сжатую в кулак, по направлению к летящему монстру, после чего белку птеродактиля охватил полупрозрачный искрящийся полог, разбрасывающий во все стороны миниатюрные молнии, судя по всему нещадно жалящие монстра. Обиженная летяга издала жалостливый писк и попыталась скрыться в зеленой чащобе. Не слишком удачно, поскольку через мгновение тварь повисла грязной тряпкой на ветке близстоящей секвойи не подавая признаков жизни.

- Понял, не дурак, дурак бы не понял, - ошеломленно пробормотал Андрей глядя на невозмутимую физиономию возничего,который разве что огорченно цыкнул зубом, сообразив что рассчитывать на трофей в виде туши убиенной животины не приходится. Высоко зависла больно.

- Теперь ясно, почему им огнестрел не нужен. Интересно, они тут все маги и чародеи, или только те , кто при лошадях ошиваются.

Судя по тому, что произошедший инцидент не вызвал ни у кого, за исключением самого Андрея, особого интереса, подобная демонстрация магических умений здесь не вновь.

- Надеюсь этот бородач все же амулетом пользовался. В противном случае мне точно угрожает комплекс личной неполноценности в особо тяжелой форме.

Случай убедится в том, что и остальные бородачи не брезгуют магическими умениями представился практически сразу же. Погибшая белка - птеродактиль оказалась авангардом целого отряда летающих монстров, которые не убоявшись участи, постигшей их товарку со всех сторон набросились на пришлых. Казалось, что сплошная зеленая стена, с двух сторон возвышающаяся по сторонам узкой дороги, должна была послужить надежным преградой, препятствующей воздушным маневрам летучих тварей, обладающих солидным размахом крыльев. Вернее не крыльев, а кожистых складок расположенных по бокам и придающим летягам сходство с обезумевшими дельтапланами. Подобная конструкция летательного аппарата, по предположению Андрея, позволяла в лучшем случае планировать и уж ни в коем случае на исполнять в воздухе фигуры высшего пилотажа. Так вот, он ошибся в двух случаях из двух. И касательно того, что что флора чем-то сможет помешать белкам, защитив хотя бы частично отряд от ударов с флангов. И касательно того, что рожденные перепрыгивать с ветки на ветку по настоящему летать не могут.

Складывалось впечатление, что в основе полета летяг лежали вовсе не аэродинамические факторы, а что-то из разряда магических умений. Этакая помесь левитации и антигравитации. Хотя Андрей, не будучи экспертом в области магических скиллов, которые еще сутки назад относил не иначе как к числу досужих вымыслов праздных выдумщиков фантастов, допускал, что левитация и антигравитация это одно и тоже.

Ничем иным объяснить длительное зависание твари в воздухе на одном месте, либо выполнение ею мертвой петли при нулевой начальной скорости полета, было невозможно.

А тот самый зеленый хаос, на который попервах рассчитывал Андрей в качестве позитивного фактора обеспечивающего защиту отряда, сработал с точностью наоборот, предоставив тварям дополнительную маскировку, позволяющую летягам неожиданно выскакивать из-за стволов деревьев.

Свою атаку твари, численностью голов до ста, так что на каждого мужика приходилось по несколько противников, сопровождали мерзким визгом и попытками на лету вырвать зубастой пастью из противника кусок мяса поболее, либо ухватив жертву когтями попытаться оттащить ее куда подальше, с тем чтобы насладится пищей в приватной обстановке.

Вот только эта атака была прервана раньше, нежели хотя бы одна зубастая белка успела урвать себе кусок мяса. Отряд мгновенно ощетинился сталью, а затем продемонстрировал целый набор разнообразных магических скиллов, причем Андрей в этой мешанине разнообразных по силе и фактуре молний, воздушных серпов, призрачный кнутов, огненных пульсаров и еще невесть каких образчиков боевой магии, не увидел и двух одинаковых. Каждый бородач обладал собственным, глубоко индивидуальным боевым магическим умением. Тот же Лохманый, воткнув тесак в землю перед собой, широко расставил руки и принялся хлопал в ладони. Результатом каждого такого хлопка было то, что очередную тварь, атакующую бородача, разрывало на куски. Вся битва растянулась в лучшем случае на минуту. Оставшиеся в живых белки с истеричным визгом улетели, сообразив, что добыча им не по зубам, а многочисленные мертвые тушки были сброшены в сторону от дороги, после чего колонна продолжила свой путь.