Черные начала. Том 13

Глава 430

Я вынырнул из темноты так же быстро, как и погрузился в неё. Никаких видений, воспоминаний или прошлого — вот я во тьме, а вот я открываю глаза и что вижу над собой?

Верно, потолок. Чёрный гладкий потолок, по которому танцевали блики небольшой масляной лампы, стоящей на старом деревянном столики, который словно был сколочен из мусора. А может так оно и было.

— Даже по прошествии стольких лет это место хранит множество секретов и скрытых ходов, — раздался тихий и усталый голос моей спасительницы-поработительницы Шлюнь.

Она сидела на таком же одиноком стуле с ровной спиной, будто отличница на уроке и неотрывно смотрела на пламя горящей лампы, которое танцевало, покачиваясь из стороны в сторону.

Если так подумать, то желай она моей смерти, я был бы уже давно мёртв, а значит меня убивать в обозримом будущем не собирались, что не могло не радовать.

Я осторожно попытался приподняться, но не сразу вспомнил, что рук и ног-то у меня нет. Да и тело было привязано цепями к столу, не давая с него даже скатиться на пол. Значит со мной ещё не закончили.

— Эм… Люнь…

— Ты единственный звал меня так, — негромко произнесла она. — Хотя это и не удивительно, учитывая то, что я читала о тебе.

— Читала обо мне? — хрипло переспросил я.

Она проигнорировала вопрос. Медленно, устало встала, выдохнув, после чего побрела ко мне, убрав с лица волосы. Сейчас Шлюнь выглядела немного безумной и уставшей. Человеком, который вкладывает последние силы просто для того, чтобы идти дальше. Много ли она так пройдёт? Я надеюсь, не очень.

Люнь подошла к бездонной сумке и медленно вытащила оттуда большую жемчужину, шар, антипод чёрному ядру, которые я когда-то в своё время усиленно поглощал. Покрутила его в руках, после чего положила на стол.

— Муй была одним из самых близких мне людей, пока её не стало, — негромко произнесла Шлюнь, всё так же глядя на огонь. — Может даже единственной, кто мне был поистине дорог. Моей девочкой…

— Я… сожалею, — негромко произнёс я.

— Конечно ты сожалеешь, ведь это не я привязана к столу, не так ли? — скривилась она. — Дай тебе возможность, и ты бы убился об меня в тщетной попытке отправить следом за остальными членами нашей пятёрки. Но этого не будет…

Из сумки следом она достала и кинжал. Кажется… кажется, я его помню… погодите-ка, а это не моя сумка случайно? Они все на вид одинаковые, но тем не менее.

— Я знаю, откуда ты знаешь о Мой Муй. Это столь же очевидно, как и то, что ты даже не знаешь, кем была Муй.

— Тем, кем ты дорожила?

— Её ждало блестящее будущее, я бы смогла обеспечить ей его, — негромко произнесла она, проигнорировав мой вопрос. — Но… жизнь распорядилась иначе. И вот я здесь, а она… — Люнь судорожно вздохнула. — А её давно уже нет. Муй говорила, что я однажды найду свой путь в жизни и стану той, кто изменит его… но она так его уже и не увидит. Я бы отдала жизнь, чтобы сохранить её ей. Я не должна была пережить её ни при каком раскладе. Видела бы Муй, кем я стала, чтобы она сказала? Наверное, что до сих пор любит меня и верит, что я сделаю верный выбор. Но во что же мы с тобой превратились, по итогу?..

— Ты мне никогда не рассказывала об этом.

— Я многого не рассказывала тебе. Не рассказывала никому. А теперь ты знаешь, — слабо самой себе улыбнулась она.

Она подошла ко мне с кинжалом и ядром, осторожно положив их рядом со мной на стол.

— Что ты собираешься делать? — забеспокоился я.

— Тебе будет очень больно, Инал. Как никогда прежде. Но разве не за этим ты пришёл?

— Не совсем… — протянул я напряжённо.

— За Ки, да. А любишь ли ты её так же, как я любила я Муй?

— Я пришёл вернуть Ки обратно любой ценой.

— И я не хочу повторять собственные ошибки, о которых буду жалеть всю жизнь. Мне хватило одной. Она ведь была мне не родной, но дочерью, а я… смалодушничала, когда надо было проявить стойкость. Отступила, когда требовалось стоять на своём. Ведь я знала, что нельзя отступать, а я всё равно…

Она вновь судорожно вздохнула, подняв голову, будто пыталась сдержать слёзы. Казалось, что она разговаривает даже не со мной, сама с собой, пытаясь в чём-то убедить или наоборот, утешить. И Люнь потребовалось минута или две, прежде чем она пришла в себя.

— Но теперь я не отступлю, — негромко произнесла она. — Теперь я знаю, какой мой путь, Инал. И тебе его тоже придётся пройти.

Она взяла кинжал и встал сбоку от меня.

— Тебе будет немного больно и сейчас ты почувствуешь небольшой укол.

И с этими словами она замахнулась кинжалом так, будто собиралась кувалдой клинья вбивать, после чего воткнула его мне прямо в район под ключицей! Небольшой укол? Ты где здесь небольшой укол-то разглядела, наследница Менгеле⁈

Но как оказалось, это было лишь полбеды. Вторая половина беды была, когда она резким движением, ломая рёбра и разрезая мышцы, просто дёрнула воткнутый кинжал вниз до самой печени.

Больно? Это не то слово, которым можно было описать происходящее. У меня перед глазами потемнело так, что я не мог понять, отключился или нет. Как выяснилось, не отключился, так как вскоре я почувствовал, как она воткнула кинжал с другой стороны и повторила операцию

Спектр ощущений был просто потрясающим. Всё не просто горело, орало от боли. Мозг разрывало от ощущений, и кажется даже отрубание ног и рук было просто мягкой зарядкой по сравнению с тем, что было сейчас. Там-то просто отрубили чисто и всё, а здесь, я чувствовал,как кинжал перерубает или ломает каждое ребро, разрезает кожу и мышцы, цепляя внутренние органы.

Я закашлялся кровью, а Люнь-Шлюнь тем временем воткнула мне кинжал в живот и начала проводить схожие манипуляции. И только сейчас я понял, что она делала — вскрывала грудную клетку. Грубо, криво и жёстко, как мясник в лавке.

Я, кажется, всё же отключился во время её вскрытия, так как когда очнулся, она уже что-то химичила внутри меня.

— Что… что ты делаешь? — одними губами спросил я. Даже говорить не мог: от боли, от того, что не чувствовал как дышу, да и не уверен был, что вообще задал вопрос, если честно. Но она не ответила, лишь осторожно что-то там вырезала и врезала, обложив меня то ли артефактами, то ли энергетическими камнями.

— Люнь…

Она бросила на меня лишь мимолётный пустой взгляд, после чего осторожно взяла ядро в руки. Покрутила её, разглядывая, после чего выдохнула и осторожно погрузила куда-то в район сердца по ощущениям. Боли я уже и не чувствовал, лишь онемение и ощущение нереальности. Мозг отказывался поверить, что меня вскрывают.

— Это мой последний подарок… — негромко произнесла она, копошась во мне, после чего подняла руку и ни секунды не раздумывая резанула кинжалом по запястью.

— Ипать спасибо нахер…

— Божественное ядро даст тебе возможность быть тем, кем люди никогда не смогут стать. Оно поможет объединить тебе чёрные и белые начала, достигнув великого предела, над которым не властно ничего.

— Но… но во мне нет белого начала, — хрипло заметил я.

Люнь не ответила. Она продолжала копошиться во мне, пока не закончила, после чего выпрямилась и вытерла окровавленные руки о свой ханьфу, как какой-то хирург-садист. Достала кинжал и молча полоснула его по собственной руке в районе запястья.

— В тебе будет немного белого начала, Юнксу. Я сделаю для этого всё необходимое. Ты — это то, как я изменю этот мир раз и навсегда.

Когда её кровь попала в мою грудь, меня обожгло да так, что я попытался закричать, но из горла вылетел лишь хрип. Она будто не кровь вливала в меня, а кипяток из чайника, чтобы сварить мои внутренние органы. Я был готов убежать от такой боли. Не будь прикреплён к столу и не будь у меня отрезаны ноги. Но я оставался на месте, а она всё вливала и вливала в меня свою кровь, пока я не стал отключаться…

И последнее, что я услышал от Люнь, было:

— Прощай, Юнксу… — это тихий голос Люнь, которую я знал. Которая со мной прошла и огонь, и воду когда-то, став не просто близким человеком, а частью меня самого. Это был её голос, и моё сознание откликнулась на него на грани отключки.

— Люнь…

— Это были замечательные времена…

Сознание покинуло меня в последний раз.