Трое в лодке, не считая Паккуна

Глава 8. Встреча с куноичи

Было солнечное тихое утро. Кругом царили благодать и умиротворение. Ничто не предвещало беды, нервного или желудочного расстройства. Даже Гай в это утро был относительно спокоен и вполне так размеренно налегал на весла.

Какаши сидел, уткнувшись носом в свою видавшую виды и лучшие времена книжку, Ямато, которому, как всегда, не удалось толком выспаться, досыпал, привалившись к нему на плечо. Паккун сидел рядом и размышлял о своем, о собачьем. При этом он глубокомысленно морщился, прямо как какой-нибудь Сократ или Цицерон.

— А все-таки хорошо, что мы отправились вот так отдохнуть, — не выдержал, наконец, Гай, который и так сегодня бил все рекорды по долготе хранимого молчания. — Солнце, воздух, природа! В чисто мужской компании.

Можно было подумать, что в обычной повседневной жизни и на миссиях им этого катастрофически не хватало.

— Угу, — буркнул Какаши, не отрываясь от весьма интересного и любимого момента книги, где главная героиня, полная страсти… Впрочем, это к делу не относится.

То ли из-за прочитанного только что в книге, то ли еще по какой причине, в голове у Какаши как-то сама собою мелькнула крамольная мыслишка, что чисто мужскую компанию не мешало бы хоть на время разбавить, собственно, женской. По крайней мере он бы сейчас не отказался пофлиртовать с какой-нибудь хорошенькой девушкой.

Словно услышав эту крамольную мыслишку, небеса сжалились над нашими путниками и послали им свое благословение. Первым насторожился Паккун. Он лениво приподнял левое ухо и стал прислушиваться. То, что для прочих все еще казалось тишиной, явило собачьему слуху кое-что интересное.

Вскоре Гай с Какаши и проснувшийся как раз вовремя Ямато тоже могли услышать, как откуда-то издалека доносится легкий незамысловатый мотивчик, ведомый тоненьким звонким голоском. Все трое почему-то одновременно подумали про песни речных нимф или русалок. Гай даже грести перестал, и все, кто был в лодке, стали прислушиваться внимательнее и ждать. В конце концов, они никуда не торопились. Всех разбирало любопытство поглазеть на местных «русалок».

Голос начал приближаться и становиться все отчетливее, вскоре даже стало возможным разобрать отдельные слова песенки. К голосу присоединились еще два чуть более низких и женственных, повторяя вместе с ним припев, а также отдельные строки куплетов.

— Па-пабара-пам, пабара-пам, пабара-пам, — звучала веселенькая незатейливая мелодия, которую Гай даже пытался повторить, схватившись за банджо, чтобы подыграть, но был остановлен своими спутниками.

Несмотря на то, что утро выдалось солнечным, было еще довольно прохладно, и солнцу все никак не удавалось согнать с реки остатки тумана. Но вот белесая дымка начала рассеиваться, и наши герои увидели приближающуюся к ним, гораздо меньшего размера, нежели у них, довольно изящную лодочку, в которой угадывались три небольшие тоненькие фигурки.

Словно насмехаясь над всем миром мужчин вообще и над ними тремя в частности, звонкий девичий голосок пропел очередной куплет:

— Эти глупые мужчины —

Все такие дурачины,

Передать словами просто не могу!

Ну, а те, что из Конохи, —

Просто конченные лохи,

Пристают на том и этом берегу!

— Пристают на том и этом берегу! — повторили голоса все вместе.

— А мы-то тут при чем? — удивился Какаши.

— Эй, мы к ним еще не приставали! — возмутился Гай.

— И, полагаю, не будем, — добавил Ямато, здраво оценивая ситуацию.

— Не очень-то и хотелось, — проворчал Паккун, а сам предательски подумал о том, что если сделать умильную мордочку, то девушки, пожалуй, могли бы угостить его чем-нибудь вкусненьким.

Лодка девушек поравнялась с лодкой наших героев, и те, наконец, смогли оценить всю прелесть этой неожиданной встречи. Опытный глаз Какаши, пробежавшись по всем этим шляпкам, зонтикам и пышным юбкам, тут же определил, что под ними запрятан приличный арсенал (причем во всех смыслах). Девушки были вовсе не такими милыми и наивными, как могло показаться стороннему наблюдателю. Однако это только подогревало интерес. Надо ли говорить о том, что торжественную клятву провести отпуск в чисто мужской компании тут же все начисто забыли. (Эта идея была высказана в начале пути и, кажется, принадлежала Гаю.)

Мужчины с интересом проводили взглядами лодку девушек, а затем не спеша тронулись следом. Далее начинался наиболее широкий и мелкий участок реки, а ее берега тянулись, с энтузиазмом горбясь, пытаясь уподобиться холмам долины, в которую имели счастье переходить.

Девушки, уплывшие вперед, уже высадились из лодки, привязали канаты и потащили ее, не торопясь, вверх по течению. Наши герои, добравшись до того же замечательного места, последовали их примеру.

Впереди, бодро размахивая руками, шагал Гай, за ним, уткнувшись носом в книжку, плелся Какаши. Сзади Ямато и Паккун устроили дискуссию о том, как надо правильно таскать на буксире лодки.

Благодаря бодрому шагу Гая, компания вскоре догнала прекрасных дам. Вид сзади на тянущих лодку девушек был просто бесподобен. Впереди, вприпрыжку, семенила темненькая, видимо, самая молоденькая из всех троих; за ней гордо и царственно плыла неземной красоты светловолосая дева с четырьмя забавными хвостиками на голове. Завершала процессию блондинка с длинным каре, грациозно виляющая бедрами при каждом шаге. Из всех троих она, несомненно, была самой фигуристой.

Вид на последнюю так заворожил Гая, что тот невольно остановился, заставив налететь на него остальных. Какаши, уткнувшись в широкую Гаеву спину, даже изволил оторваться от книжки, Ямато недоуменно выглядывал сзади.

— О-ля-ля, — сказал Паккун, глядя на причину такой остановки. — Будь она болоночкой или пекинеской, у меня бы тоже крышу снесло!

— Красиво идут, — сказал Гай.

— Ага, — согласился Какаши.

— Та, что впереди, забавная, — заметил Ямато.

— Блондиночка ничего так, — промурлыкал Какаши.

— Не то слово, — расплылся в улыбке Гай.

— Я про ту, что с хвостиками.

— А я про ту, что сзади.

— Да, Гай, явно твой размерчик, — подытожил Какаши, и они с Ямато подленько захихикали.

— Да она самая женственная из всех, что мне доводилось видеть! — оскорбился Майто, видя, как попирают его идеалы.

— Так иди, познакомься, — коварно посоветовали спутники.

— Может, предложим им помощь?

— Они не похожи на тех, кому она нужна.

— Ох уж эта мне эмансипация.

— Не говори, у нас вон одна Пятая чего стоит.

— Минуточку, — сказал Какаши, приоткрыв на мгновение шаринган, — кажется, той, что сзади грозит опасность. — При этих словах Гай насторожился, готовый спасать всех и вся. — Вон, видите, у нее веревка обмоталась вокруг шеи, как только лодку мотнет течением, удавится еще.

Тут настал звездный час Майто Гая. Благородный Зверь Конохи ринулся спасать прекрасную даму, к которой уже так успел прикипеть взглядом. Не успел он ухватиться за угрожающую жизни девушки веревку, как та (девушка, а не веревка) резко развернулась и двинула ему ногой. Место попадания было столь неудачным, что это могло бы грозить Зеленому Зверю полным вымиранием вида в дальнейшем.

Даже будучи практически непревзойденным мастером тайдзютсу, Майто Гай, никак не ожидавший такого подвоха от своего самого женственного идеала, не смог увернуться. Пытаясь удержать равновесие, он ухватился за то, что первым подвернулось под руки: это был до неприличия шикарный бюст блондинки. После этого наш «спасатель» незамедлительно получил еще один удар, отправивший его лететь с крутого берега в реку.

На самом деле, Майто вполне бы мог поддать чакры и приземлиться прямо на воде, как делали в таких случаях шиноби, но бедняга так был поглощен переживаниями насчет прелестей прекрасной дамы, за которые имел счастье ухватиться, что как-то совершенно об этом даже не подумал.

Какаши попытался спасти ситуацию, объясняя, что его друг всего лишь хотел помочь, но получил в ответ возмущенные взгляды и предупредительный укол зонтиком от блондиночки с хвостиками.

Не успел в сей конфликт интересов вмешаться Ямато, как тут из воды вылез промокший до нитки Гай, который так удачно плюхнулся в реку, что по дороге умудрился зацепить канаты с обеих лодок, которые мирно стояли сейчас рядышком, ожидая, когда хозяева соизволят обратить на них внимание.

Мокрый Зеленый Зверь Конохи пытался освободиться от опутавших его, подобно коварным змеям, веревок, но только запутал их еще больше. Товарищи кинулись ему помогать, а девушки — отбирать свои. Видимо, Какаши и Ямато так волновались, что Гай сам не справиться с тем, чтобы запутать веревки еще больше, что решили ему помочь. Поначалу, они честно пытались его развязать, но Какаши, подумав, что мысль и правда не плохая, шепнул:

— Эй, Тензо, замотаем его еще получше.

— Думаешь, его надо связать? — Ямато такая идея почему-то пришлась очень по душе.

Какаши в ответ хитро кивнул в сторону понравившейся Гаю блондиночки.

— Ну, ты и… Семпай… — только протянул Ямато шепотом, чтобы другие не услышали.

Оказалось, что идея связать Зеленого Зверя покрепче пришла в голову не только своим; девушки также коварно попытались запутать наших джонинов их же веревками. Гай тоже решил не отставать, видя, как недоразумение превращается в настоящее соревнование «кто кого свяжет».

Кончилось это все веселье тем, что связанными оказались все вместе. Все бы было не так плохо, если бы в дополнение к веревкам шиноби и куноичи (а ими и были прекрасные дамы) не использовали специальную леску для обездвиживания противника. Отдельные попытки отдельных личностей применить техники, чтобы освободиться чуть не кончились для всех печально, и эти затеи вскоре оставили.

— Что будем делать? — спросила темненькая у подруг.

— Давайте знакомиться? — предложил Гай.

— Вы ведь это нарочно подстроили? — возмущалась светленькая с хвостиками.

— Вы, между прочим, тоже, — парировал Ямато.

— Раз уж мы оказались в такой ситуации, — начал Какаши, — то…

— Меня зовут Самуи, — сказала блондинка с длинным каре и вопросительно посмотрела на Гая, к которому была привязана крепче, чем к остальным.

— Гай Майто, Благородный Зверь Конохи, — скромно представился Гай, краснея от удовольствия и оттого, что был так крепко примотан к таким неземным красотам.

Остальные, немного подувшись, тоже представились.

— Ну, что, опять мне вас выручать? — подал голос Паккун.

— Ой, говорящая собачка! — воскликнула темненькая девушка, которую звали Куротсучи.

— Между прочим, я настоящий пес-шиноби! — важно ответил Паккун.

— Так ты нас спасешь? — весело прощебетала девушка.

— Разумеется, мадемуазель, — галантно поклонился песик. Какаши только тихо удивлялся, где тот понабрался всего этого; уж не от своего ли деда Хрена… как там его… -сана? — Предлагаю сделать привал, нам всем пора немного передохнуть. Не согласятся ли милые дамы отобедать в нашей скромной компании? — спросил он, аккуратно разматывая веревки.

Девушки молча переглянулись. Устоять перед очарованием такого милого спутника было просто невозможно.