Зимний подснежник

Глава 15

Ребята поразились выражением лица у торговца, он почему — то не отрываясь смотрел на Сокола, как будто увидел давно знакомое лицо. Длилось это недолго, он сморгнул и спросил у Шершня:

— Это как вы так умудрились, уходили вдвоем, а пришли с пополнением?

— Потом Сидорович, пока познакомься с нашим новым снайпером, это Сокол. Сейчас немного отдохнуть, раздеться, потом поесть, кишки аж поют в животе, есть охота. Давай собери и чаю поставь греться.

Пока раздевались, складывали ношу у порога, Сидорович все не мог поверить, что это все было в схронах почившего Борова. Потом сели за стол, приняли на грудь, не ради праздника, а очищения организма для, Сидорович подступил к ребятам с расспросами. Так что по неволе пришлось выкладывать все, от начала и до конца.

Рассказ про битву в подземелье с целой армией мутантов занял времени прилично конечно, особенно поразил Сидоровича рассказ о том, как Лютый вдвоем с Соколом отстреливали мутов одиночными в голову, старик сразу воскликнул, наш человек, похлопав парня по плечу. Короче появление его третьим в команде Шершня было как бы само собой разумеющимся и нужным. Даже торговец сразу принял его, что было само по себе удивительно, так как он с напругой относился к появлению чужих людей в округе. После того как поели, напились чая и отдохнули от дороги, приступили к поклаже, надо же было разобрать трофеи, добытые в подземелье заброшенной фабрики, тем более с таким боем и напругой, трудом.

Первым начали смотреть ящик, торговец не был бы торговцем, если бы не открыл его первым. Вся площадь ящика была заставлена контейнерами под арты, ну то есть почти вся, исключение составляли только в одном из углов папки для бумаг, старые, советских времен еще скоросшиватели, уложенные среди контейнеров плотно. Начали с артов, тут же торговец поди пожалел, что показывает все другим, правда он сразу предупредил, что ни в коем случае никому, никто, ничего не сказал о том, что увидит, все конечно согласились с ним. Каких тут только их не было, причем не было совсем точно ни одного дешевого, все арты были редкие и очень дорогие, отдельно от всех лежали арты лечебные, отделенные толстой вощенной бумагой, были тут самые ценные. От рака, от ранений, для лечения наверное абсолютно всех болячек людских. Но и было их десятка два, может и больше, не считали. Торговец правда выделил сразу Шершню как командиру группы по два арта на нос от ранения, от радиации, от ментальных атак, еще несколько штук, что могут потребоваться в бою, ну и на том спасибо.

Потом Сидорович сел смотреть бумаги, парни отошли к столу попить вроде как чая, но тут под столом увидели початую бутылку коньяка, торговец тоже подошел, ну и обмыли такой дорогой хабар, что торговцу за один раз смог достаться, с их помощью. После этого Сидорович снова засел за бумаги, потом, когда все посмотрел, вынес решение отправить парней завтра к Бармену с ними, это его проблемы, пусть он их и решает, тут же отправил ему сообщение на почту, чтоб завтра встречал посланцев

После ящика пришел черед всех трех рюкзаков, первый же открытый поверг всех в ступор, прямо сверху лежал бронекостюм новейшего образца из нано- материалов последнего поколения, представленный на смотре в Подмосковье, где его назвали прорывом в деле защиты солдат от ранений, облучения, ожогов и с хорошей химзащитой, к тому же хорошо облегчает переносимый вес, не тормозит солдата во время бега, что очень хорошо в бою. На бедного торговца было больно смотреть, он наверное боялся, что парни сейчас отберут у него такой клад. Да и потом, кто из бродяг Зоны откажется примерить такую обновку? Правильно, никто, но парни отдали торговцу его клад, который он принял на обе руки, потом сразу унес в свою кладовку, чтоб не смущал наверное. После этого броника шли почему — то снова контейнера с артами, правда ни торговец, ни тем более Шершень не смогли в них опознать хотя бы один артефакт, сказать мог бы что я знаю, что это за арт и от чего он. Похоже, что это были все до одного новые арты, но где покойный Боров мог их насобирать в таком количестве? А было их не меньше десятка, возможно и поболе, некоторые фонили, счетчик Гейгера на них аж жужжать начал сразу, только откроешь крышку.

Поразмышляв над странной находкой, торговец спросил Шершня, как командира группы:

— Может тоже завтра с собой возьмете, зайдете к Бармену передадите бумаги, потом дождетесь ответа, что он скажет, а потом смотаетесь до бункера ученых, там — то уже недалеко останется? А то отсюда снова идти к ним же, к ученым, все равно это к ним тащить надо.

Шершень почесал затылок, посмотрел на Лютого и сказал:

— Да я и сам понимаю, что все равно нам их нести, по другому никак, только вот я думаю тогда Сокола наверное на день оставим с тобой. Согласен?

— Да Бога ради, мне что жалко что ли? Скучно не будет, работу найду.

Но тут возмутился сам Сокол:

— А что это меня здесь то оставлять, сами говорили, что с вами ходить буду, а сейчас значит все, отбой?

Парни сначала переглянулись между собой, потом посмотрели на Сокола и дружно рассмеялись, до того вид у их нового товарища был убитый и несчастный.

Тут Шершень стал ему объяснять:

— Тебе же надо еще подобрать снарягу, потом подобрать автомат нормальный и хороший, потом еще надо много чего сделать, чтоб ты мог с нами ходить и мы за тебя не переживали. А ходить ты снами будешь, сказали же тебе.

Тем временем из рюкзака по прежнему доставали всякие ништяки, сейчас из мешка Лютый доставал НАТОвские аптечки, весьма дефицитные штуки в Зоне, так же и дорогие очень. Было их в мешке прилично, даже торговец расщедрился и отвалил парням на боевые походы аж девять штук, по три штуки на нос. В купе с артами лечебными это уже было очень даже хорошо, никто из них пока умирать не торопился.

Тем временем Лютый стал открывать второй мешок, все притихли и смотрели на то, что оттуда появится первым, а появился первым такой же броник, Шершень подал его торговцу, но тут произошло нечто из ряда вон, торговец махнул рукой и сказал — себе бери. Шершень опешил, посмотрел на торговца:

— Сидорович, ты что сказал? Так, понятно, Лютый, на меряй, у меня и так броня классная, мне ее мастер проапгрейдил, а потом еще и артами усилил, мир праху его. Так что меряй и если подойдет, носи на здоровье.

Дальше все было обычное в мешке, ништяки пока закончились, правда все было ценное, в той или иной мере.

Открыли третий мешок, Лютый засмеялся,

— Сверху наверное третий лежит броник? Открыл горловину и сел на табурет, глядя на всех смеющимися глазами:

— Я не хотел, оно само, вытащил третий броник и подал торговцу.

Но тот тоже как будто во сне взял его и положил на стол, не понес в кладовку убирать. Начали разбирать последний мешок, тоже ничего там слишком интересного не было, кроме цинка с патронами под натовские автоматы на 5,56, осмотрели его со всех сторон, положили в сторону. Под самый конец освобождения мешка, с самого низа Лютый достал автомат НАТОвский, точнее стрелково — гранатометный комплекс FN F2000. Хорошая машинка конечно, но привыкли парни к родному Калашу уже, стоит ли менять?

Но тут снова произошло событие из ряда вон, Сидорович вдруг подозвал Сокола и передал ему и Феньку и броник, парень стоял с широко открытыми глазами и слегка ошалевший смотрел на всех. Первым очухался Шершень:

— Сидорович, что с тобой сегодня, ты же понимаешь, что у нас нечем тебе заплатить за такие подарки?

Старый торговец посмотрел на него свирепым взглядом и произнес:

— А я что у тебя что — то требую что ли? Ваше дело вон мои приказы выполнять и носить мне то, что скажу, притом мне надо чтоб вы были по возможности живые, не работаю я с зомбями, понял, так что брось спорить. Шершень подобрался и во всю глотку рявкнул:

— Есть! и вытянулся по стойке смирно. Смеялись долго, видимо выходил стресс, напряжение какое — то.

После того как все было разобрано и убрано к Сидоровичу в хранилище, все собрались за столом и торговец выставил пару штук коньяка, ребята собрали на стол и наполнили стаканы, Сидорович поднялся и начал говорить, Такой болью повеяло на всех сидящих за столом, что аж какая то стужа что ли прокатилась по всем:

— Был у меня сын, еще в той жизни, за периметром, так же как и тебе, Сокол, 17 было всего, помер он от рака, не смог я его спасти. Бросил я тогда жену, гуляла она от меня с другими и ушел в Зону, с тех пор вот здесь воспитываю вот таких вот пацанов. Это ответ на твой вопрос, Шершень, а ты, Сокол, как две капли воды на него похож, потому я вечером, когда вы пришли с ходки, увидел тебя и хорошо с катушек не слетел. Вот и хочу я постараться, коли уж своего не сохранил, то хоть этого попытаться сохранить с помощью моего товара от пули, чтоб хоть похожий на него жил. А звали моего сына Семен, давайте помянем его сейчас…

Утром парни отправились в свою очередную ходку, как — то она пройдет, не знал поди и сам Господь, так как в Зоне он не слышит стонов раненых и живьем раздираемых людей, ему нет дела до их нужд, в Зоне можно надеяться на себя, на тысячу раз проверенного друга, который и плечо подставит, когда ты споткнешься, и спину твою прикроет в бою. Шли быстро, мороз на улице был не шуточный, схватывал и за уши, и за нос, за то что открыто, жалил не шуточно. Снег, промороженный за ночь, даже не скрипел под подошвами берцев, он как бы свистел что ли, короче снегу и то мороз надоел поди уже. Быстрей бы уж холода меньше стали что ли, надоело уже каждый день морозы и морозы.

Весь путь до моста и дальше прошел без стычек, не было даже обычных слепышей, не говоря о чем другом, после моста нарисовалась кучка слепышей недалеко, но покрутившись вокруг и понюхав воздух, собаки решили разминутся с отрядом, видимо решив что нападать будет себе дороже. Вот же казалось бы слепые, а как они узнают, большой отряд идет или маленький? Если больше троих человек, а их меньше 10, ни за что не нападут, но горе если вас 2 или один, а их 5 или 7, тогда держись, спасет только умение метко стрелять, если стрелок не ахти — то разорвут. До перехода на свалку дошли быстро, на переходе сидели свои ребята, сталкеры, посидели с ними, чая попили, поговорили, потом дальше по дороге под названием Зона.