Зимний подснежник

Глава 21

Сокол сегодня очнулся первый раз, в голове его до сей поры шел тот последний бой, все еще он думал, что он в гнезде той самки, он только рванулся к голове той твари, одна мысль жгла мозг- добить ее быстрей, а то ребят она убьет, он искал автомат по кровати и с ужасом понимал, что автомата нет… Поэтому, когда его плеча коснулась чья-то рука, он дико заорал, но его кто — то обнял и сказал:

— Тихо, тихо, все хорошо, не бойся, все кончилось, не бойся, мальчик мой, все хорошо, страшного нет больше ничего… мягкие, теплые руки гладили его по голове, по волосам, по голым плечам, как когда — то в детстве мама его гладила, пока жива была еще. Парень даже попросил ее:

— Мама я пить хочу…сильно хочу…

Его приподняли, обняв за плечи, губ коснулся край кружки, в рот полилась прохладная вода и от прохлады этой воды парень, наверное, открыл первый раз за сутки глаза, открыл, уже полностью осознавая себя.

С первой минуты он не мог понять, где он находится и почему лежит в постели. Потом увидел молодую сестру, что сидела на краю кровати с кружкой в руках. Парень понял, что это она и поила его сейчас водой, ему вдруг стало совсем неловко от того, что он принял ее за мать, видимо, это был сон и во сне ему приснилась мама. Он сказал только спасибо и хотел отвернуться к стене, но ему не дали это сделать бинты. Он посмотрел на сестру и спросил:

— Я в больнице? Я что, ранен? Сильно?

Он хотел откинуть одеяло и осмотреть себя, но с ужасом понял, что весь лежит в бинтах, что сейчас его отсюда не выпустят, пока он не поправится. Сестра отняла у него одеяло, прикрыла его до пояса, заученно сказала:

— Больной, вам вредно и нельзя сейчас нервничать, лежите спокойно, успеете еще насмотреться. Сейчас я пойду скажу врачу что вы очнулись и уже буяните, — с этими словами она испарилась из палаты.

Только парень обрадовался, что его оставили в покое, как в палату влетел какой — то смерч, как будто ворвался ураган, который подлетел к его кровати и только тут наш герой увидел, что это всего лишь Варя, с которой он познакомился только перед тем выходом на задание.

— Очнулся наконец — то, что болит, как самочувствие, что тебе надо, тебя накормили? — целый водопад слов прорванной плотиной обрушился на его голову и на кровать. Сокол с перепугу аж опять хотел поднять одеяло, но ничего не получилось, поэтому он только сказал:

— Я смотрю, твой поток слов меня топить начнет, успеть бы выпрыгнуть куда нить… Глаза девчонки сначала смотрели на него как в ступоре каком, потом она набрала полную грудь воздуха, но тут Сокол рассмеялся и сказал:

— Мне сказали нельзя нервничать, а ты меня в потоке слов утопить хочеш, давай садись и поговорим спокойно.

Девченка успокоилась немного, присела на кровать и снова спросила:

— Скажи у тебя правда не болит? А то когда нам сказали что вы кого — то принесли раненого, я чуть с ума не сошла, с самого утра к Сахарову пошла узнавать, кто ранен, когда он сказал что ты, я на него разоралась, почему он на такие опасные задания вас послал. Знаю, знаю, мне уже сказали, что я сумасшедшая, что меня обследовать надо, но что я могу поделать, только увидела и вот,, Варя развела руками и вдруг заплакала,

— Какие же вы мужики деревянные, господи…

Сокол во все глаза смотрел на нее и до него потихоньку начинало доходить то, что начиная с этого дня он похоже обрел даже не напарника, а что — то во много раз большее, то, за что он теперь будет нести ответственность.

Шершень сидел с Надеждой по прежнему у них в комнате, что отвели им для ночлега и разговаривали обо всем. Но тут в палату вошел Сахаров и Надя замолчала. Сахаров начал с претензий к Наде, почему она сидит здесь, а не занимается своей работой. Женщина ответила, что он сам им сегодня выделил день на отдых, за какую — то работу. Но Сахарова видно понесло, после выступления Вари утром, да еще и то видно повлияло, что Варя обвинила его в том, что он надумано послал ребят на очень опасное задание, что и привело к ранению одного из них. Шершень сначала не вмешивался, но потом, когда увидел что проф начал сильно слишком наседать на женщину, он не вытерпел и встрял: — Профессор, а в чем она виновата, в том, что сидит со мной разговаривает? Или в том, что ее подчиненная с вами поругалась? Я что — то не пойму в конце концов, в чем вы ее обвиняете?

Профессор вроде как подавился немного криком и удивленно уставился на парня, видимо не понимая, кто он и что ему надо. Потом он вроде как понял, где он и что от него хотят, тут же переключился на Шершня и заявил ему буквально следующее, что с вами я потом разберусь, как вы ведете себя в обществе женщин и к чему это может привести. Профессор продолжал орать уже сам не понимая, кому он и что орет, глаза побелели, Шершень видя такое дело, подошел к раковине умывальника, слил с системы немного воды, пока не полилась действительно холодная, потом набрал стакан почти полный воды и понес его к профессору. Подойдя к нему он просто молча вылил ему воду на голову, после чего придержал его за плечо рукой. Тот сначала широко открывал и закрывал рот, потом глаза его пришли в норму, он похоже успокоился и только переводил взгляд с одного на другую. Потом шумно вздохнул, сказал парню спасибо, пожал ему руку, потом махнул рукой и пошел из комнаты.

Шершень тяжко вздохнул:

— Надо же, сам все испортил, хотел у него арт для Сокола попросить лечащий, чтоб парня поднять быстрее и в строй поставить, да теперь как к нему идти, не даст ведь теперь, даже не продаст поди… — А кто вам это сказал, молодой человек?

Шершень подскочил на кровати и поднял голову, перед ним снова стоял сам профессор и смотрел на него. Парень только развел руками и не знал что сказать в ответ, опустил голову, потом все же сказал: — Я просто к тому, что вам там вроде еще что — то делать надо, а у меня боец вышел из строя и надолго, так что вот…

— Ну ваш боец уже допустим лежит и 4 часа лечится этим артом, можете кстати сходить и проверить, а то меня старика ругать взялись, потом на сегодня ждите своего бойца, к вечеру он к вам как огурчик прибежит, потом я жду вас вечером на последнее ЦУ на завтра, в особо опасное место посылать не буду, так, прогуляться по Зоне, за мной не ходите, а то у вас вон гостья совсем сникла, развеселите что ли ее, ей завтра еще у меня, старого ворчуна работать. Он повернулся и вышел из комнаты

Парень повернулся с самым несчастным видом и посмотрел на Надю, та вдруг залилась счастливым смехом, махнув на него рукой. Потом сказала:

— Вот такой он, наорет, нашумит, а через пять минут извинятся идет. Знаешь что, а пошли- ка посмотрим, как твоего воина лечат там правда, а то мы с тобой спрятались тут и сидим как две кукушки на дереве. Да, стоп, а вас же трое должно быть, а где третий, с утра тут никого кроме нас нет? Шершень схватился за голову и сел опять на кровать:

— Емое, вот это командир а? Как же я такого маху дал-то, а? А правда, где этот хмырь может пропадать, Надя, я ж ему…

— Да ничего ты ему не сделаешь, сам то хорош, перышки распустил и доволен, я бы не напомнила и все бы в норме было. На бедного парня смотреть было жалко, как ему девченка высказала все, хоть сквозь землю провались, но что поделаешь, увидел юбку и забыл даже про личный состав.

Парень потряс головой и пошел к двери:

— Пошли куда говорили, пока я еще и тебя не потерял.

К палате, где лежал Сокол, подошли через пять минут, в палате слышался громкий разговор. Открыли дверь и увидели всех в наличии — Лютый с девушкой, с третьей из группы Нади, помнится ее звали вроде Полина, Сокол, лежащий на кровати, которого усердно кормила с ложки Варя, не хватало только их, все были теперь в сборе. Шершень все же спросил у Лютого, кто и где его привязал, что родной отец — командир его не видит с самого утра? Но тут поднялась Полина и сказала:

— Это я, родной мой папа командир,

Причем сказано это было таким тоном, что в палате опять был один хохот. Ну что ты на это ей ответишь? Только махнуть рукой, больше ничего.

Шершень спросил у Сокола про самочувствие, что профессор сказал, что вечером он должен уже сам в комнату прийти, своими ногами, Сокол подтвердил, что руками уже шевелить пытается, правда пока еще побаливают, но терпимо. Тогда все путем, тогда ждем тебя и потом к профессору пойдем, все вместе.

— А сейчас Надя пошли к нему сами сходим, надо же с пещеры арты ему еще сдать, совсем забыл же про них. Пойдем?

Они зашли снова в комнату и парень начал доставать свой рюкзак, когда сзади послышался звук поворота ключа в замке, он обернулся. Девушка стояла перед ним, глаза ее не моргая смотрели на него, она подошла и обняла его:

— Хватит ходить, побудь немного моим, когда я еще тебя одного выловлю, может мне потом охоту на тебя начинать? Все, туши свет…

Оторвались они один от другой только в 4 часа дня, скоро же все собираться сюда поди начнут, а тут командир устроил незнамо что, пришлось по новой застилать постель, но успели все сделать и даже дверь открыть, первым появился Сокол, почищенный и наглаженный. Ну больному сам Бог велел прийти цветущим, в полном смысле, от него даже мужским одеколоном несло прилично, побритый, подстриженный, наодеколоненный. Потом пришел и Лютый, тоже в самом лучшем виде. Когда зашли к профессору тот аж руками замахал, потом сказал категорически:

— Как хотите с ними договаривайтесь, что хотите делайте, но я вам их НЕ ОТДАМ, чтоб вы меня лишили таких работников? Да я сам с автоматом встану и не отдам вам моих девочек, ясно? Даже не думайте, появились тут жеребчики.

Но все трое заржали и с трех сторон подняли старика в воздух: — Мы вас просим быть нашим общим крестным отцом для наших будущих детей, одним на троих. Согласны?

Старик аж закричал:

— Отпустите, черти оглашенные, уроните еще не приведи Бог.

Оказавшись снова на полу спросил:

— И что у вас у всех уже все решено, все так далеко зашло, это когда же вы, мутанты этакие, успели все сделать- то? Ах вы ж паразиты а, вот кого я сам сюда пустил — то выходит, еще и сам уговаривал пожить три дня, вот же пенек старый а? Лучших же забирают, без ножа режут а? Как я сейчас работать — то буду без них???

— Да профессор, никого мы забирать у вас не будем, пока девченки пусть работают, им тут всяко лучше будет и безопаснее, мы будем приходить на отдых, пока так, дальше видно будет.

Проф посмотрел на них с недоверием:

— Правда что ли? Посмотрю как вы справитесь со своими словами.

Тут командир стал доставать из рюкзака арты из подземелья и ставить контейнера на стол, как он успел убедиться, когда собирал их еще там, все были редкими и все были дорогими. Они взяли себе только облегчалки по паре штук, от радиации, от ранений по арту, остальное они продали профессору сразу тут же, сумма вышла очень впечатляющая. Потом сели слушать его последнее задание, по их договору.

— Я прошу вас прогуляться до северной стороны нашей территории, туда вовсе никто никогда не заходил. А найти вам там надо будет в крайнем заброшенном доме подвал, по нему спуститься в еще один подвал, побольше немного, там найти кабинет, в нем отыскать в столе бумаги под вот этим грифом, они должны будут быть упакованы во что — то, это бумаги бывшего начальника строительства этого бункера, вот поэтому они нам необходимы. Там могут быть еще и с компьютера всякие носители, можете и их прихватить. Оплата вам за этот рейд будет отдельно и совсем по другим расценкам. Вот и все на этом, после этого мы с вами простимся, что я вам обещал сделать, все уже готово, получите после этого задания.