Остров Дохлого Дракона

Глава 11

Событие двенадцатое

Волшебство — это вера в себя. И когда тебе это удаётся, то удаётся и все остальное.

Иоганн Вольфганг Гете

День всё же выдался нелёгким. Уроки магии, дежурство на мостике, борьба с акулой. Брат Вандермаст едва голову успел донести до подушки, как уже отключился. Умеют ещё гномы поспать.

Склянки пробили шесть раз. Ивашка потянулся и, привстав, глянул в иллюминатор, день только вступал в свои права. Ветер, видно, тоже только что проснулся и не успел определиться, в какую строну дуть – хлопали паруса. Лёгкий дымок вился над палубой, значит, кок уже готовит завтрак. «Пора вставать»,- решил гном, - «Сегодня акулу потрошить будем. Пойти посмотреть на неё пока не начали. Красивая всё-таки рыбка».

Однако Ивашка оказался не первым, собравшиеся вокруг акулы моряки, шёпотом, почему-то, обсуждали рыбину. Да, и было, что обсуждать. Длинной метров семь, толщиной, что и двум гномам не обхватить. Сейчас уже мёртвая, окаменевшая, она изогнулась, как бы желая подпрыгнуть над палубой в последний раз и взглянуть на родное море, чьей хозяйкой она, наверное, себя считала.

Гномы всё пребывали и вскоре, перекусив, вся команда собралась вокруг акулы. Толстун уже точил нож. Летели искры, визжал камень, сопели гномы у него за спиной. Только убедившись, что нож в воздухе легко перерубил волос, вырванный из бороды, Толстун подступил к акуле. Брюшные мышцы её отвердели, и гному пришлось изрядно попотеть, прежде чем образовался длинный надрез. Когда раздвинули края и выволокли вонючие кишки на палубу, Ивашку чуть не затошнило, такой стоял противный запах. Плавательный пузырь был почти два метра длинной, и в большей его половинке мог бы, наверное, уместиться гном. Перешагивая и путаясь ногами в этой горе потрохов, Толстун под нетерпеливый ропот гномов добрался, наконец, до желудка и вспорол его. Что-то толкнуло Ивашку и он, преодолевая дурноту и брезгливость, первым оказался среди полупереваренных кусков рыбы, всевозможных костей, обломков досок и, окатив всё это ведром воды, поданной кем-то, увидел вдруг небольшую почерневшую пластинку и рядом с ней бутылку. Половина команды издала победный рёв, когда Ивашка протянул им покрытую слизью пузатую бутылку. Сам же он сразу забыл о ней начисто. Дрожащими пальцами поднял он чёрную пластинку, и понял, что он не ошибся. Это была такая же серебряная пластинка, только почерневшая от морской воды и пребывания в брюхе акулы. Явственно видны были странные буквы. Разочарованный вздох заставил штурмана обернуться. Бутылка оказалась пустой. Гномы сразу подняли гвалт, те – кто спорил, что бутылка есть, кричали, что это они выиграли пари. Менее удачливые настаивали, что они имели в виду бутылку с запиской, а не пустую, ни кому не нужную грязную бутылочку. Под этот шум Ивашка выбрался из кольца гномов окружавших акулу. Спрятав пластинку в карман и видя, что кое-где в толпе уже готовы начаться драки, наш кладоискатель пробил в рынду, и, чтобы отвлечь команду, приказал спустить хлопающий парус и идти на вёслах. Хорошо выученный экипаж бросился выполнять приказ, а к Ивашке подошёл эльф и, нагнувшись, шёпотом спросил.

- Что это за вещица, которую ты убрал в карман?

Ивашка огляделся по сторонам, все были заняты парусами, и он осторожно достал пластинку и протянул её эльфу.

- Страничка из книги Херне?! – маг благоговейно протёр её рукой.

- Как ты сказал? – Ивашка схватил за ворот эльфа. – Ты знаешь, что это за пластинка и можешь её прочитать?

Эльф осторожно высвободился из цепких Ивашкиных пальцев и повторил, внимательно смотря гному прямо в глаза:

- Это страничка из книги Херне.

- А кто он такой этот Херне? И что это за книга? – Ивашка был близок к разгадке тайны табличек.

- Кто такой Херне? – маг задумался, - Некоторые называют его богом, другие демоном. Говорят, он жил ещё в те времена, когда ещё не было ни гномов, ни эльфов.

- Как это? Мы гномы были всегда.

- У эльфов есть такая легенда. Давным-давно на нашей планете жили боги, но одним им было скучно. Тогда они создали людей, или, как их ещё называют – человеков. Однако люди возомнили, что они могут стать могущественнее, чем сами боги и тогда боги взорвали всю землю, превратив её в огромный вулкан. Кто говорит, что все люди погибли, но некоторые маги утверждают, что люди не погибли, а превратились в несколько рас: гоблинов, троллей, гномов, баньши, эльфов. Тогда же появились и драконы. И всё это произошло из-за магии. Боги владели магией и поделились ею с людьми, те, овладев колдовством, посчитали себя равными богам. Когда люди исчезли с лица земли, боги решили не давать больше магию ни кому, но Херне ослушался их и научил колдовать свой маленький народ – эльфов. Когда боги узнали об этом, они создали для Херне маленький островок и заперли его там, а сам островок сделали невидимым. Только бог эльфов предвидел кару за ослушание и записал самые сильные заклинания, которые подвластны только богам на 13 серебряных пластинок и разбросал их по всему свету.

В предании сказано, что только очень смелому и мудрому удастся собрать все 13 пластинок и тогда, если он сможет прочесть их, то станет равным богам. Есть одна маленькая деталь. На обладателя пластинок с приобретением каждой пластинки сваливаются всё более сильные беды и неприятности, чтобы убедиться действительно ли они в надёжных руках.

Одной пластинкой владели многие. Двумя гораздо меньше. Тремя считанные единицы. Четырьмя только три эльфа. Это Скалус – великий основатель города Славис. Это Астадамус, который воздвиг башню, что вы, гномы, называете «башня чёрных колдунов». И это легендарный король эльфов Эльфанус, собравший всех эльфов в один народ, в одно королевство. Пятью пластинками не обладал никто. У пластинок есть свойство – они притягивают своего хозяина к следующей, но в то же время притягивают и несчастья. Эльф задумался и замолчал, разглядывая серую воду за бортом.

- Сейчас я вспоминаю наше путешествие и понимаю, что это не первая твоя пластинка. Слишком много на нас обрушилось несчастий. Штормы, драконы, снова штормы, гоблины. Неужели это третья пластинка?

- А как погибли эти ваши эльфы, у которых было по четыре странички книги? – не глядя на эльфа, спросил моряк.

- Все они были убиты своими друзьями или близкими, которых ослепил блеск могущества, - эльф недоверчиво посмотрел на Ивашку, - Неужели у тебя четыре пластинки? И ты достиг предела, но ведь ты не Эльф.

- Хорошо, маг. Я скажу тебе. Ни кому не говорил, а тебе скажу. Но считай сам. У меня здесь только два друга – Толстун и ты. Значит ли это, что теперь мне надо вас остерегаться? – Ивашка достал из кармана и показал колдуну две серебряные пластинки. Ту, что сейчас вытащил из акулы и ту, что отбил у железного тролля.

- Только две? – удивился эльф.

- Пять!!! – шепотом, оглянувшись, произнёс Ивашка, - Три лежат у меня дома, вернее, у моего друга.

- Пять? – казалось, маг перестал дышать.

- Пять! – мрачно кивнул гном.

- Расскажи мне Вандермаст про всё пять и про все несчастья, произошедшие с тобой за это время, - Эльф взял Ивашку под руку и потянул к каюте.

У себя в каюте Ивашка немного успокоился. Он даже заказал коку две чашки кофе. Эльф одним глотком осушил свою чашку. Обжёг кипятком рот, но даже не заметил этого. Всё его внимание было приковано к тому, что говорил штурман. Ивашка поведал ему, как он привёз первую пластинку. Как Саныч подарил Дюшке вторую, как началась драка с «лучшими гномами» и Ивашке досталась третья пластинка. Как убили Дубка. Как он убил «дракончика» и их с Толстуном посадили в тюрьму, про схватку в пещере с железным троллем.

- Ну, а остальное ты уже знаешь. Дрон, две бури, гоблины и акула, - Ивашка допил свой кофе, даже не почувствовав вкуса и задал, наконец, вопрос, который беспокоил его пока он рассказывал эльфу свою историю.

- А ведь сейчас три пластинки у Дюшки. Может и с ним тоже сплошные несчастия происходят?

- Ничего не могу тебе сказать. Это первый случай, когда пластинки хранятся отдельно, может, ты и жив-то только по этому, - эльф продолжал перебирать в руках странички книги Херне.

- А что за светящиеся глаза тролля, где они? – маг оторвал глаза от пластинок.

- Вот, - и гном вытащил из кармана горячие рубины.

- Боги! Да, это же «огни Агавы»! – эльф пластинки выронил, и они с лёгким звоном упали на пол.

- Что, опять что-то ужасное? – Ивашка вконец расстроился.

- Слушай меня, гном! – маг встал и отошёл от Ивашки в дальний угол каюты. Казалось он боится и стоять-то рядом со штурманом.

- У эльфов есть летописи, в них на отдельной странице записаны все, кто обладал сразу несколькими волшебными предметами. Но даже в той книге нет ни одного, кто мог бы похвастать, что имеет сразу пять пластин, огни Агавы, жезл из клыков дрона и кинжал из когтя дрона, - маг выглядел совсем убитым.

- Да, что за огни такие? – Ивашка сегодня уже всему перестал удивляться. Устал себя жалеть. Хотелось разделаться со всем побыстрее и остаться одному, обдумать всё.

- Это ещё одна легенда.

- Ох, уж эти эльфы, по любому поводу у них легенды, предания, сказки, - поэтому весь мир вас и не любит, слишком много таинственности на себя напускаете.

- Дак ты не хочешь узнать об огнях Агавы, брат Вандер-маст? – эльф даже пожелтел, если такое бывает с вечно розовыми эльфами.

Ивашка улыбнулся, изобразил на лице раскаяние и внимание одновременно, и приготовился к длиннющей сказке эльфов.

- Говори, как же я не хочу узнать об огнях Агавы, если эти камни жгут мне карман.

- Не все боги одинаковы, - начал маг таким тоном словно рассказывает о проделках своих близких друзей.

- Среди них были такие как Херне, которые стремились помочь людям, а потом эльфам овладеть магией и другими знаниями. Были такие как Ураниус, которые ненавидели людей и эльфов, и всегда стремились их уничтожить. Они устраивали бури на море, обвалы в горах, извержения вулканов, землетрясения. Был бог войны и смерти Реос, который ради забавы устраивал охоту на эльфов, словно те были дикими оленями, а не разумными существами. Он скакал по полям и лесам на своём кентавре Велосе, и кидал молнии в эльфов – будь то ребёнок, или старик, или взрослый воин, или женщина. И не было защиты от его стрел – молний.

Агава было богиня огня и домашнего очага. Она учила людей и эльфов обращаться с огнём так, чтобы он был другом, а не страшным врагом, как при пожаре. Она научила обогревать жилище, готовить горячую пищу. Очень много времени проводила среди эльфов. И однажды ей повстречался в горах молодой эльф по имени Виолс. Он ходил в горы на охоту, так как зима была снежной, и все олени ушли из леса. Виолс надеялся в горах найти снежных баранов, чтобы прокормить себя и свою мать. Но началась буря, и он оказался засыпанным в одной горной долине. Есть было нечего, развести костёр он не мог, кругом голый камень и снег. Эльф стал молиться Агаве, чтобы она спасла его, согрела и послала удачу в охоте. Иначе мать Виолса умрёт от голода.

И Агава оказалась поблизости. Она ходила по горным лужайкам, растапливая снег, и теплом своих рук согревала уснувшие за зиму эдельвейсы. Ей очень хотелось собрать букет цветов, чтобы украсить свою девичью спальню. Богиня услышала страстную мольбу молодого эльфа и спустилась к нему. К тому времени Виолс уже умирал от холода. Он потерял сознание, но и в бреду продолжал молить богиню прийти ему на помощь. Агаве понравился юноша эльф. Она растопила вокруг него снег и согрела Виолса теплом своего тела. Когда эльф пришёл в себя,богиня показала ему проход в горах и дала горсть красных камней, которые горели и излучали сильное тепло.