Домохозяйка проклятого мага

Глава 27

После случившегося Леон не хотел никого видеть. И поместье это подошло ему как нельзя кстати. Заброшенное, стоящее на самой окраине городка. Он жил здесь уже несколько лет.

— Лавиновы кости… — прошептал мужчина и дернулся. Сколько раз он проклинал себя за то, что тогда оставил ключи на охране. Да, он спас трех человек, включая, как выяснилось, отца Доры. Но сам…Сам отдал все, что имел. Никто, кстати, так и не понял, как ему удалось остановить заклятье.

Каким образом ведьма обратилась в горстку пепла.

В госпитале его исследовали со всех сторон. И вывод был сделан только один — индивидуальная особенность магических каналов. Полное их слияние в случае неожиданной опасности и случившийся пробой. Этот пробой и привел к потере магии.

— Реакция на стресс, — пояснил ему старенький целитель с окладистой бородой и ясными голубыми глазами. — Случай редчайший, батенька.

Повезло вам. В рубашке родились.

Рубашка оказалась с прорехами. Время от времени на Леона накатывали неконтролируемые приступы ярости. К тому же периодически он вдруг замирал и смотрел куда-то вдаль, ничего и никого не видя вокруг.

— А тут еще и в обморок упал, — Девушка мной занималась. Дожили, господин маг, — горько усмехнулся он.

Так сказывались на нем остатки заклинания “последний выдох”. Для ведьмы он и в самом деле оказался последним.

— Ну, по крайней мере, я хоть не валяюсь горсткой черного пепла, — подумал Леон. Он нехотя встал и вдруг подошел к зеркалу, висящему в самом дальнем простенке кабинета.

Комнаты эти маг выбрал сразу. Их было три, анфиладой переходящий одна в другую. Просторный, темный как его обычное настроение кабинет. Такой же непредсказуемый, как и он сам. Следом спальня и ванная.

Пожив в особняке с месяц, мужчина понял, что дом этот непростой. Совсем непростой.

Вот это зеркало, например, Леон обнаружил не так давно.

— А может, оно тут и висело…,- вдруг подумал Леон. После случившегося он мало на что реагировал. А уж зеркала его никогда не интересовали.

— Чай, не дамочка, — хмыкнул мужчина и отчего-то стал изучать себя внимательнейшим образом.

— Однако, друг мой, на кого же вы стали похожи, — проговорил он с удивлением.

— М-да. Голову помыть не мешало бы. Когда ж я ее мыл последний раз? — задумался маг, глядя на стоящие дыбом немытые патлы.

— Леон, и в таком виде ты появляешься перед дамой? — мужика захватил дикий стыд.

Он вдруг увидел себя глазами девушки и даже уши у него покраснели.

— Пора с этим кончать, — решительно сказал мужчина и почти бегом направился в ванную.

Вот за что еще он любил свои комнаты так за то, что из них вел прямой выход к удобствам, столь необходимым человеку.

Быстро сорвал с себя видавший виды камзол. Под ним виднелась не первой свежести когда-то белоснежная рубашка с кружевными манжетами.

— Лавиновы кости! — Леон будто впервые ее заметил. Где я нашел это старомодное одеяние?!

Он стянул рубашку и засунул в корзину с грязным бельем.

— И сколько же я носил эту гадость? — мужчина с омерзением придавил крышкой уже не вмещавшееся в корзину белье.

Решительно скинул исподнее, представлявшее собой светлые панталоны на завязках, свободно висящие на узких бедрах. Скорее залез в купальную бочку, заполненную до половины теплой водой.

Первым делом схватил с полки кусок серого мыла и с остервенением намылил грязные волосы. Погрузился в воду с головой и блаженно закрыл глаза.

Он тер и тер свою шевелюру. Намыливал снова и снова.

И наконец почувствовал как волосы стали скрипеть под руками.

Леон фыркнул и как дельфин вынырнул на поверхность бочки.

Мягкий свет, падающий из окошка сверху, озарил его мускулистую широкую грудь, поросшую темными курчавыми волосами и длинные ноги с мощными икрами. Маг сдернул с едва держащегося на голой стене крючка большое оранжевое полотенце и обмотал бедра.

— Кости-и, — простонал он, выходя из ванной и брякаясь на стоящий в простенке старый шезлонг.

— До чего же хорошо-о…, — мужчина вытянул ноги и закрыл глаза.

И тут, откуда не возьмись, перед его глазами сразу встала новая домохозяйка.

— Дора, — прошептал он и усмехнулся. Как наяву увидел ее широко открытые голубые глаза. Прихотливо изогнутые губы и высокую грудь, обтянутую голубой туникой.

— Однако характерная особа, — с неожиданным удовлетворением подумал Леон.

Особа с только что обретенной магией Огня уровня магистра.

Магистра, Леон!

И подленькое по своей сути желание опять завладело им.

Магия. Магия. Единственное его достояние, которое он имел и ради которого жил. Исчезнувшая из выгоревших энергетический каналов.

Правда, после приезда в поместье с ней, магией этой, начались странности. И даже более, чем странности.

Мужчина приехал полностью разбитый.

Тогда, скрывшись от всех и вся, он закрылся здесь и обреченно таскал ноги, не зная как жить дальше и чем заниматься.

Да и стоило ли жить дальше? Эта мысль преследовала мага во сне. Преследовала наяву.

Но прожив здесь месяц, он почувствовал, как что-то начало происходить.

Да, происходило нечто странное.

Его магические каналы, насмерть заблокированные, вдруг будто наполнились силой.

И силой немалой. Леон тогда недоверчиво щелкнул пальцами, формируя простейшее заклинание. Оно сформировалось мгновенно и только и ждало применения.

Маг выскочил в заброшенный сад и сбросил его в первую же попавшуюся древнюю скульптуру. Та разлетелась вдребезги.

Леон с размаху сел на землю.

Он ничего не понимал.

А еще через месяц магия его, потерянная навсегда, восстановилась.

Он не верил.

Но это действительно было так. Маг выпускал огненные ленты. Левитировал предметы.

И наконец поверил.

А поверив, собрал нехитрые пожитки и отправился было назад, в Милев.

Но…

Поместье сыграло с ним злую шутку. Не успел маг выйти за его пределы, как почувствовал, что обретенная магия вдруг утекает. Леон почувствовал, как слабеет и нечто, что сильнее его, тянет назад.

Но он шел и шел вверх по улице, сопротивляясь этому “что-то”. И неожиданно непонятное ощущение оставило его. А вместе с ним и магия. Магия опять ушла.

Снова и снова Леон выходил из поместья. Снова и снова возвращался.

Результат был всегда одним и тем же.

Здесь его магический дар был силен. А за его пределами пропадал совсем.

Тут мужчина понял, что стал узником. Узником поместья. Здесь, в его пределах он был магом великой силы. Силы магистра, которая, к великому его сожалению, действовала только здесь.

И когда он это осознал окончательно, то разгромил пол дома. Да, большую часть разрушений устроил именно он, а не прошедшее время.

Леон исходил огнем, бил огненными бичами ставший ненавистным особняк. Он в кровь разбил кулаки, молотя ими по мраморному полу.

А потом…

Потом обозлился на весь белый свет. Особенно же на неведомую ему двоюродную тетку. А вместе с ней и на весь женский пол.