Дети восточного ветра

Юноша слегка улыбнулся, но девушка только потупила глаза.

— Позвольте представиться — Рам Ласерн. Но мы и так, в каком-то смысле, знакомы.

— Меня зовут Дади, — тихо ответила девушка.

— Я знаю. В сети Шестого разговоров о вас было много, сида. Я безмерно благодарен за вашу помощь людям этого города. Но могу ли я кое-что уточнить.

Дади кивнула.

— Если я не ошибаюсь, то по правилам паломничества вы должны были принимать прошение от народа или говорящего от его имени. Спросите горожан, и они сами ответ, кого хотят видеть своим представителем перед Орденами. Раз вам попались эти трое, значит, чисто технически, последнее слово все ещё за мной, верно?

— Да, — ответила Дади. Даже не погружаясь в сеть, она чувствовала благоговейный фон вокруг имени Рама.

— Нет, я ни в коем случае не буду пользоваться ситуацией. Напротив, признаю прошение полностью исполненным здесь и сейчас. Просто забавно, что монашеские ордена, вроде бы живущие вне наших правил имеют столько заморочек с собственными.

— Согласна, — сказала Дади. — Ваша следующее дело, сати. Вы хотите попросить меня о помощи. Я согласна. Не как паломница. Как сочувствующая.

— Но почему?

— Если о вас говорят правду, то вы можете преуспеть. Я не смогла. Так не пойдет.

— То есть это вы делаете мне предложение, от которого я не могу отказаться? — Рам откинулся спиной на перегородку, отделяющую столик от зала.

— Да. Однако есть условие.

— Я весь внимание.

— Капитан корабля на котором я путешествую. Получите его согласие. Если он решит уйти, я уйду с ним.

*******

Вместе с девушкой Рам стоял на пирсе и излагал свое предложение капитану маленького и перелатанного корабля — невысокому рыжему парню, наклонившемуся с палубы через леер. Как и в случае с паломницей, ответ не заставил себя ждать:

— Нет, — отрезал Дин, сам не ожидавший столь скорого отказа, — я не позволю втянуть в это Эвр. И точка.

— Пожалуйста, — обратилась девушка к нему через связь.

— Это дело в первую очередь его, и во вторую — правое, — Дин вздохнул и продолжил уже голосом, — мы можем поговорить наедине?

Рам смиренно поклонился и отправился в сторону ближайшей скамейки. Перед Дади опустился трап и она прошла в кают-компанию. Дин уже ждал её за столом.

— Мне все равно, что скажет он, — начал механик. — Но не все равно что скажешь ты. Так что скажи причем тут я.

— Я хочу сделать это. Но… но учитель далеко. Я сомневаюсь.

— И хочешь разделить ответственность за свой выбор с человеком, который возит тебя туда-сюда пару недель?

Дади даже не попыталась возразить, от чего Дин тяжело вздохнул.

— Впрочем я не лучше и хочу чтобы отказалась ты.

— Тебя тоже гнетет это место. Не знаю почему. И это не прекратится, если просто уйти. Но мы можем сделать с этим хоть что-то. Верно?

— Верно. Но вот он с чего взял что может просто так, сходу попросить первого встречного паломника ввязаться в опасную и незаконную авантюру?

— Ты попросил. Я ввязалась. С чего ты тогда взял, что это сработает? — ответила девушка.

— Справедливо, — буркнул Дин, — Из-за моей авантюры в этот город больше не ведет последний сколь-нибудь значимый торговый путь. Теперь он идет через мое захолустье. Так что за мной должок. А почему ты рвешься рискнуть шеей?

— Это… долгая история.

— Тхе, ладно, но у меня есть два условия, — механик оттопырил к потолку указательные пальцы двух своих манипуляторов. Он вытянул один из них над столом.

— Во-первых, пообещай что ты или твой учитель отмоете имя моего корабля в случае чего.

— Обещаю.

— Во-вторых, — механик протянул над столом второй манипулятор, — ты расскажешь мне эту историю, если я поучаствую в деле.

Дади с неохотой кивнула.

Стоило Дину сделать первый шаг по трапу, как Рам сорвался со своей скамейки. Он дошел до катера быстрее, чем Дин нарочито лениво доковылял до последней ступеньки. Сходить с неё он стал, полагая что почувствует отлив уверенности, если не будет чувствовать собственный корабль под ногами. Да и смотреть в глаза более рослого собеседника так было проще.

— Дин-сид, — начал первым Рам, — полагаю вы хотите узнать подробности, прежде, чем сказать окончательное “нет”?

— Прежде, чем сказать что-то, о чем я пожалею, — механик пожал плечами. — Вы ведь хотите втянуть меня и мое судно во что-то незаконное, верно?

— Что вообще законно на Краю?

— Где-то я это уже слышал… — Дин с тоской поднял глаза к небу.

— В Барноле-Шесть. От главы портовой службы, — уточнила паломница, стоящая на другом конце трапа.

— Да, именно там, — подтвердил Дин. — Итак, что меня ждет? Участие в отъеме благ у небедных и раздача их небогатым?

— Это были бы временные полумеры. Мы собираемся украсть для города кое-что более долговечное, — Рам выдержал идеально намеренную паузу и поставил точку, — промышленность.

Вместе с немытой головой у Дина зачесались и скудные познания в экономике, оставшиеся со школы.

— Полагаю вы не только красть, но развивать эту промышленность умеете?

— Конечно, нет. Скучной частью займутся более светлые головы. Нам же нужно не потерять свои, пока мы занимаемся веселой.

Дин уселся на ступеньку трапа и оперся головой о кулак. Глаза он направил в сторону Пустоши. Облака степенно плыли куда-то, вслед за ними, по земле, суетливо катились наполненные пылью ветряные порывы. Прекрасная картина, которую, как считал Дин, здесь вряд ли кто-то оценит.

— Я согласен, — ответил механик. — Но только до тех пор, пока вы все можете обещать, что Эвр останется чистой в глаза Гильдии.

— Для этого моих связей достаточно.

— И транспортные расходы оплатить не помешает, — ответил Дин. Преодолев очередное распутье в своей жизни и встав на понятный курс, пусть и ненадолго, Дин почувствовал себя лучше.

*******

Старый монах шагал неспешно, восстанавливаясь после очередного марафона. Дымя свои агрегатом, он двигался по земле словно подбитое судно.

Не желая вновь предаваться воспоминания или тратить время попусту иным способом, он взялся за расчеты. Одновременно скрываться от глаз Системы и пользоваться Сетью было крайне рискованно, а симуляциями так и вовсе невозможно. Поэтому Андж обходился тем, что сохранилось у него в голове. Данные из Астрографа, навигационные карты, некоторые записи прибытия и отбытия кораблей в этой части Восточного Края, личные данные определенных людей — было с чем работать. Ему даже удалось составить прогноз развития событий. Затем ещё один, столь же надежный. Потом ещё, и ещё. Понимая, что чем больше прогнозов можно составить, тем меньше от них толку, он бросил попытки заглянуть в грядущее, каким бы смутным оно ни было. Снова придется просто гадать, в какую же игру он играет. Снова придется полагаться на удачу.

Но все же Андж нашел повод улыбнуться. Почти во всех расчетах были определяемы две переменные — путь четвертого корабля из Барнола-Шесть, и человек, который этот путь уточнить.

Акаба-Пять, город, в котором его дожидалась ученица, наконец-то показался на горизонте и монах ускорил шаг. Дабы не привлекать лишнего внимания раньше времени, Андж сделал крюк и подошел со стороны восточного порта. Ветер дул ему в спину, унося выдыхаемые им клубы словно дымовой сигнал. К своему облегчению, он увидел знакомый катер, стоящий в том опустошенном порту. К ещё большему облегчению, взойдя на пристань и обойдя корму с кабиной, он увидел Дади на палубе, поглощенную тренировкой. Хотя бы здесь монах оказался вовремя.

Заметив наставника, она забыла обо всем и спрыгнула на пристань. Приземлившись прямо перед наставником, она возбужденно поправила свою оранжевую накидку, вытянулась как струна и отвесила поклон. Андж поклонился в ответ.

— Привет, парень, — сказал Дину, который тоже оказался на палубе. Прыгать он не стал, только помахал тройкой правых рук. Дади стояла с таким видом, словно пыталась рассказывать о нескольких вещах одновременно, и в итоге не получалось произнести ни одной.

— Выдохни, дитя, — сказал монах, — и введи старика в курс…

*******

— …делá, — Андж выдохнул целое облако, густое и пахучее. Рассказ ученицы он слушал сидя на краю пирса.

— Простите учитель, — виновата ответила Дади, сжимая ладонями собственные коленки. — Но я не могла связаться с вами. И попросить совета.

— В любом случае с официально частью паломничества тут закончено. Более или менее. А вот с неофициальной…

Андж на минуту умолк, добавляя к своим расчетам новые сведения. Прогноз все ещё был бесполезен, присваивая одинаковые вероятности несовместимым исходам. Но теперь в нем возникла новая последовательность, повторяющаяся из раза в раз.

— Я же не могу отчитать тебя за ещё несодеянное, верно?

Дади наконец посмотрела учителю в глаза, взволнованная и растерянная.

— Если считаешь что это правильно — иди и помоги этим благородным разбойникам, дитя.

— Я не знаю, учитель. Я сомневаюсь. Может, стоило в этот раз выбрать невмешательство?

— Ничего не сделать — это тоже поступок у которого есть последствия. Тебя эти последствия устраивают?

— Насколько я могу судить — нет.

— Тогда дерзай, если действия понятны и последствия ясны. Однако… — Андж сделал глубокую затяжку, чтобы придать голосу выразительности, — ты же видишь чем чреваты его поступки? Эти подвиги не прошли бесследно.

Дади задумалась.

— Это не философский вопрос, дитя. На сколько повысилась эффективность пиратства в этих краях, с тех пор как он тут обосновался? Этим недовольны очень многие, так что удар по его голове может попасть и по твоей. А свою поставить я пока не смогу, увы. Ты и на этот раз сама по себе.

— Но почему? Вы скрываетесь от Сети. Словно вы здесь, но не весь. Это странно.

— Моими делами голову не забивай. Просто сделай все возможное, чтобы вернуться живой, — монах улыбнулся. — Всё расскажу в свой черед, клянусь. А теперь скажи как найти этого музыкантишку.

Дади объяснила как пройти к заведению. Монах подозревал, что не увидится с ученицей до её возвращения, по этому дал ей последние напутствия и вновь ушел.

Андж шагал по улице сетуя на то, что его грузное тело, хоть и скрыто от глаз Системы, с легкостью будет притягивать взоры людей. Рано или поздно, но совершенно непременно, его образ попадет в Сеть. И тогда придется отдать этот раунд игры противнику. Выкинув все связанные с этим переживания из головы, он переступил порог кантины. Сперва музыкант прищурился, разглядывая гостя. Затем его деревянное лицо заметно разгладилось от удивления.

— Вы… — промямлил он.

— Я есть я, — пробасил монах, широко улыбаясь и вдыхая носом дым так, что поверх его бороды кудрявые клубы на миг образовали вторую. — А ты никто и звать никак. Приятно познакомиться.

Андж плюхнулся на стул за ближайшим к стойке столом.

— Итак. Хочешь вернуть себе имя? — спросил монах, с удовлетворением наблюдая как его собеседник бледнеет. — А может даже лучше, — монах подался вперед, — получить новое?

*******

Андж знал лицо и первое имя каждого монаха каждого монастыря Восточного Края. Знал он и лицо одного кутилы, попавшего в монастырь и провалившего свое паломничество в этом городке. А вот имя, стертое из Сети, ему было сейчас недоступно.