Дети восточного ветра

Правое дело III

Тот, кого называли Доктором, стоял на причале Акабы-Пять скрестив руки и рассматривал незнакомый катер. Дополнительные стяжки и тросы на мачте, усиленное крепление заднего левого двигателя, приваренные к бортам заплатки — по настоящему товарный вид имело только отражение корабля в сети с коротким именем “Эвр”.

Доктор уже знал, что на борту этого пришлого судна путешествует самая настоящая паломница. Он решил пока её не беспокоить, только записал сообщение с просьбой поговорить и передал его судовому Призраку. И представился именем, которое должно было наверняка привлечь её внимание после погружения в дела Барнола-Шесть по самые уши. После он отправился в город, распробовать заваренную там кашу и придумать, как же её разгребать.

— Один горячий обед! — громко озвучил Док свое пожелание, переступая порог кантины. Музыкант занимался настройкой своего инструмента, уложенного на барной стойке.

— Если у вас есть квота, сид, — довольно ухмыльнулся он, от чего деревянное лицо заметно скривилось.

— Уверен, я привез достаточно, чтобы компенсировать городу один горячий обед.

— Твоя уверенность сидит на тебе как влитая. Носи её с гордостью, только не тычь мне в лицо, — проворчал музыкант уходя на кухню. Минуту спустя он вернулся неся на подносе тарелку лапши и кружку чая.

— Я настолько тебе не нравлюсь? — спросил юноша. Не заморачиваясь, он дал рукам команду выполнить программу этикета. Как только автоматические движения завершились и палочки оказались в надежном захвате, он начал трапезу. Музыкант терпеливо за этим наблюдал и ответил на вопрос как только позволили приличия.

— Горожане любят широкие жесты, а у меня к ним как врожденная, так и выученная неприязнь. Впрочем, это моя проблема. Что касается не моих…

— Моя “Программа реновации экономики Акабы-Пять” только что стала чуть более конкретной. Если все пройдет гладко, то через пару дней мы вытащим город из полного небытия.

— Если ты задумал очередную идиотскую выходку, лучше мне не говори, — ответил бывший монах.

— Не переживай. Сделав ещё одно дело я двинусь дальше.

— Вот так нас покинешь? Тогда здесь будет скучновато — музыкант наигранно опечалился.

— Я покину вас телом, но не душой. Моя работа ещё отразится на этих краях.

— Уж в этом сомнений нет.

— И не только моя. С паломницей я поговорю как только она сама того пожелает. А вот что делать с нашим местным маленьким триумвиратом…

— Судя по тону, у тебя есть идея, — сказал бывший монах, предлагая через Связь разделить видение разговора городских глав, который разворачивался в городской сети в это время. Медленно, но верно их совет скатывался в склоку.

— Да, одна идея есть.

— Такая же идиотская, как и остальные?

Док не ответил. Только загадочно улыбнулся.

*******

С тех пор как Док покинул отчий дом и отправился в свое путешествие, его повсюду сопровождала удача. Не настолько большая, чтобы вскружить ему голову, но он прекрасно понимал, что кости его не сохнут под Солнцем пустоши только благодаря череде счастливых случайностей. Тем не менее планы, которые он и его товарищи вынашивали уже не один год, исполнялись стремительно. И случайная встреча с паломницей могла дать им самый большой толчок. Настолько большой, что Док не на шутку заволновался.

Закончив есть и отложив приборы, он скрестил руки на груди, оперся локтями на стойку, закрыл глаза и погрузился в Сеть. Он вошел в свой небольшой надел сетевого пространства, больше похожий на хаотичный лабиринт, стенами которого служили экраны с трактатами о политике, философии и медицине. Но под слоями скучных и объемных писаний скрывалось и собрание пьес, романов и прочей беллетристики. Одним движением мысли все это превратилось в плоскую узорчатую текстуру на мнимом полу. Лишь один единственный узел остался в “воздухе”. Док потянулся к нему. По тонкой золотой нити сигнал ушел куда-то в пустоту, и юноша стал ждать.

Ждать пришлось недолго, по команде с другого конца нити узел раскрылся, явив ворох сообщений и записей, сохранность которых поддерживала стайка деловитых Призраков. Отогнав суетливые сгустки кода, Док раскрыл узел ещё больше, чтобы тот заполнил его уголок Сети почти полностью. Теперь он был здесь не один.

Юноша отразил свое тело в деталях, чтобы упростить общение, его собеседник сделал то же самое. Док был рад в очередной раз увидеть лицо давнего товарища.

— Рам! — раздался приветливый голос из мнимой головы.

— Дружище!

Парни сымитировали приветственный хлопок в ладони. В очередной раз введенный в заблуждение разум заставил почувствовать мнимое касание на реальной коже.

— Что-то ты зачастил, — сказал человек на другом конце Связи.

— Работаем на опережение — Рам усадил свое отражение на мнимый стул, — Похоже мы с тобой встретимся даже раньше срока. — Надеюсь обещанная бутылка фенни меня дождется.

— За это ручаюсь, — ответил его друг и издал странный звук, словно где-то на другом конце Экумены его тело протяжно зевнуло, — ну рассказывай.

— Если все пойдет как идет, — юноша подался вперед, — Акаба-Пять получит автономию уже в этом году. Даже хозяйство начнем восстанавливать.

— Это если повезет.

— Так нам и везет. Судя по всему. Собственно, о том и речь. В город пришла паломница, — Рам попытался выдержать драматическую паузу, но его собеседник лишь развел руки, призывая не тратить время на театральщину, — Она устроила знатный бардак, но, судя по рассказам, готова превысить полномочия ради правого дела. Возможно она даже согласится поучаствовать в нашем последнем выступлении здесь.

— И правда везет…

— С одной стороны закон мирской ей почти не писан и с её поддержкой у нас будет больше шансов, — рассуждал Рам, — с другой…

— Она не одна из нас.

Они оба замолчали, взвешивая за и против.

— Ладно, тебе решать с кем выступать. Думаю моих связей хватит, чтобы отвадить от нас одну единственную паломницу с её наставником, если до этого дойдет. Да и у тебя среди монахов есть друзья, верно?

— Вроде того, — ответил Рам.

— Тогда даю мою благословение.

— Вот так?

— Вот так. Потенциальная польза куда больше потенциального вреда. Даже если все пойдет наперекосяк — это все ещё не худший сценарий.

— Какой же тогда худший?

— Когда мы сдадимся, друг мой. Апатия — наш враг.

*******

Рам открыл глаза. Вокруг вновь была пустая кантина, пыль в воздухе перед глазами, барная стойка под локтями, а в уши просачивалась мелодия, которую напевал себе под нос музыкант.

— Можешь кое-что для меня сделать? — обратился к нему Рам. — Свяжись с нашей троицей, скажи что есть срочный разговор. Здесь и сейчас.

— Смею напомнить, что я не твоя секретарша, молодой человек. Почему сам не свяжешься?

— Хочу чтобы ребята задались тем же вопросом. Я собираюсь устроить небольшое представление. А с чего его начать, как не с небольшой интриги?

Музыкант только хмыкнул улыбнувшись. Не отрываясь от своего инструмента, он выполнил просьбу. Рам вновь погрузился в Сеть и потянулся к порту. Корабль с востока все ещё стоял там.

Главы города организовались и собрались довольно быстро. Дел у них в действительности было не так много, и в этом Рам видел симптомы той болезни, которая поразила город. Только глава водной службы была вынуждена остаться на посту, ограничившись присутствием через открытую Связь.

Юноша остался на своем высоком стуле за барной стойкой повернувшись лицом к залу. Главы врачебной службы и ополчения устроились за ближайшим столиком, отражении Нилы тоже “усадили” за него. Троица вновь была на грани очередного спора, но тяжелый взгляд музыканта и осознание серьезности дела подавили перепалку, в зародыше. Когда все были готовы слушать, Рам начал говорить.

— Сидэ! За последние полтора дня произошло много. О результатах моего рейда я расскажу после, это информация куда нужнее вашим счетоводам, нежели вам. А вот произошедшее здесь в мое отсутствие куда интереснее. Наш уважаемый друг, — Рам указал на стоявшего за стойкой музыканта, — ввел меня в курс дела. Правильно ли я понимаю, что буквально вчера в город пришла паломница, и внесла значительный вклад в нашу борьбу за менее туманное будущее?

Триумвират утвердительно кивнул.

— И правильно ли я понимаю, что вы тут же сцепились и начали делить плоды её труда?

Все трое глав уже хотели изложить свои возражения. Рам их опередил.

— Я прекрасно знаю о внутренних противоречиях в организации города, и знаю что, они не исчезнут по щелчку пальцев. Я, вы, мы все над этим работаем.

Главы успокоились. Но не потому что на них действовали доводы или харизма. А потому что все понимали, что эти доводы и эта харизма прекрасно действовали на обычных людей, который объединились вокруг этого пришельца за последние месяцы.

— Новые конфликты нам ни к чему, поэтому вопрос с городской силовой установкой нужно решить здесь и сейчас.

Рам снова выдержал паузу.

— Полагаю у тебя уже есть идея, которая понравится всем? — раздался голос музыканта за барной стойкой.

— У меня действительно есть идея! — воскликнул Рам, довольный тому что хоть кто-то ему подыграл. — И она не понравится ровно одному человеку. Силовая установка перейдет под контроль барной службы и её дражайшего главы.

Смысл этих слов дошел до слушателей довольно быстро. И, судя по округлившимся глазам, довольно ясно.

— Я знаю что каждый из вас хотел взять Сердце города под свою опеку. Но оно работало без неё уже не один год. Пусть так и станется. Мы проведем городское собрание и оформим все официально в ближайшее время.

— В одном ты не прав, — подал голос Каран, глава ополчения, — эта идея не нравится нам всем.

— Значит она вас объединяет. Так или иначе.

Музыкант своим лицом выражал такие оттенки тоски и отчаяния, для которых скуден был словарный запас всех собравшихся. И стоял он так пока Рам и остальные обсуждали подготовку к изменениям, которые должны будут начаться в ближайшие дни. Даже когда главы ушли он не прекратил маскарад.

— Похоже ты любишь театральщину не меньше моего, сид. Кончай корчить обиженку, ты знал к чему все идет, больше никого на этом посту народ не поддержит.

— Юноша, — ответил музыкант, моментально сменив кислую мину на будничную, — я все же человек искусства и буду отыгрывать что нужно и сколько нужно. Кроме того, не ещё вся аудитория разбежалась.

Бывший монах и новых указал пальцев в дальний угол зала. Где за огороженным и скрытым тенью столиком кто-то сидел. По силуэту Рам сразу понял что это девушка.

*******

— Сида, — Рам почтительно поклонился, подойдя к занятому монахиней столику. — Можно?

Девушка кивнула. Юноша уселся напротив и положил руки на стол и наконец-то смог рассмотреть её лицо. Левый глаз, казалось, слегка светился.

— Пожалуй мне стоит извиниться, — сказал он. Девушка подняла брови, тени на её лице немного сместились, и теперь глаза выглядели одинаково.

— Наверняка вы разочарованы происходящим, но подобные спектакли, — Рам кивнул в сторону места, где он держал совет с главами города, — здесь все же работают.