Джентльмен на золотом дублоне - Клад

Глава 52 (камбуз... жареные крысы... время...)

Ничего пока Элиас не сказал Анхелике. Он проводил её на палубу напротив, рядом с кают-компанией. Там, за соседней дверью и находился камбуз.

– Корабль новый и строился по заказу, – сказал Элиас, открывая дверь. – На старинных судах камбуз был намного меньше и готовить было крайне неудобно. Здесь же...

Он замолчал. На камбузе было двое человек: в белой поварской шапке и аккуратной чёрной одежде сам кок корабля и Константин. Оба о чём-то весело говорили, показывая друг другу бутылку напитка, которую держали в руках.

– А! – увидев Элиаса и Анхелику, воскликнул радостно Константин. – А мы коньяк обсуждаем. С тобой теперь не выпить, – шутливо жаловался он.

– Почему? Нынче и выпьем, – улыбнулся Элиас и снова обратился к Анхелике. – Здесь, смотри, наша охладительная комната, – он открыл узкую дверь рядом и показал каморку с продуктами.

Напротив он открыл такую же узкую дверь, где находилась каморка с котелком. Котелок висел на толстых металлических цепях, подвешенных к потолку. Под котелком и вокруг из камня были выложены стены и пол, на котором из дров и разводили огонь.

– Как печка, – удивлялась Анхелика и указала на каморку с продуктами, где висела свежая колбаса, сыр и разные травы. – А там так прохладно! Это же чудо!

– Вы, вижу, на кораблях не бывали, – подошёл добродушный кок.

Это был мужчина средних лет, немного полный в теле, а в его круглых небольших глазах светился свет чистой души. От такого же тёплого голоса Анхелике стало как-то свободнее. Она невольно улыбнулась и кивнула.

– Не удивляйтесь. Чего не придумают моряки, чтоб выжить. Ведь продукты портятся. Я не говорю уже о воде. И в обожжённых бочках из благородного дерева вода тухнет, а сама бочка покрывается даже мхом. Чаще всё же питаемся хлебом и водой. Сухари, сыр, солонина, овощи, пока свежие, и каши, какие сможем сварить из зерна. Кап даже думал здесь построить печь для выпекания хлеба, – похвастался в поддержку Элиаса кок, на что Анхелика с робостью взглянула на того и в ответ улыбнулась. – Но запретили, не дали разрешения. Опасность огня высокая.

– Ты не сказал про жареных крыс, которые мы в своё время вылавливали и ели, – добавил Константин и кивнул широко раскрывшей глаза от удивления Анхелике.

Она сморщилась от того, что представила всю ужасающую картину питания моряков, и Константин улыбнулся:

– Не бойся. Тебя крысами кормить не будут. Элиас кормит всю команду иначе. Но я верю, если не будет иного выхода, как порой не было у нас, в наше время, будут есть и крыс. Слушай, так как насчёт коньяка? – уводил Константин кока обратно подальше на камбуз.

Они остановились у буфета с бутылками и о чём–то тихо говорили и смеялись.

– Я рад, что ты согласилась, – прошептал Элиас Анхелике сразу, как только остались наедине.

Стоя между каморками с котелком и продуктами, они смотрели в глаза друг друга, и Анхелика не поняла, о чём вдруг заговорил Элиас:

– Согласилась? На что?

– Стать моей, – улыбнулся он.

– Я не говорила такое! – поразилась она. – Шишка от кувшина не зажила?!

– Шишка, - посмеялся Элиас. – Но как же? Я просил стань моей, ты поставила условие показать камбуз, – принял он не менее удивлённый вид, но в его взгляде Анхелика уловила, что шутит и пытается поймать на слове:

– Мы не так понимаем друг друга, и ваши шутки меня пугают. Вы несерьёзный человек.

– Может быть шучу много, но люблю я тебя всерьёз, – искренне выдал он, на что Анхелика зашептала с опасением, что их услышат:

– Вы немедленно замолчите!

Кок с Константином в стороне уже хихикали, мельком поглядывая в их сторону, а Анхелика с обидой взглянула в глаза Элиаса:

– Вы замолчите и не будете мне докучать.

– Тебе нужно время, – понимал он.

– Да, и много времени.

– Я тебе его дам...

Он договорился с коком, что Анхелика будет помогать на камбузе и сразу ушёл на верхнюю палубу. Странное чувство в тот же миг накрыло душу Анхелики, которая смотрела ему вслед, а он не взглянул больше. Просто ушёл и оставил её здесь, с коком и Константином. Скрыв переживание, она стала слушать, что рассказывали про камбуз, и, когда освободилась, укрылась в своей каюте.

Следующие пару дней плавания Элиас перед тем, как уйти наверх выполнять свои обязанности капитана, заходил на камбуз. Анхелика была там с раннего утра, помогая чистить овощи или готовя кашу. Стараясь не отвлекать её, ни словом, ни взглядом, он быстро подходил, кратко и горячо целовал в губы и так же быстро уходил до обеда.

В обед Элиас снова приходил, обедал там, целовал и уходил. Перед сном молча провожал упрямо до каюты, опять целовал и уходил. Вспоминая все встречи и поцелуи с ним, Анхелика лишь вечером, когда оставалась в каюте одна, с отрадой засыпала, а утром просыпалась в предвкушении новых поцелуев. Она их уже ждала... И они снова повторялись...