Джентльмен на золотом дублоне - Клад

Глава 68 (семейная интрига?!... пещера... любовь...)

Видя рьяное нападение своей команды на людей Морено, Элиас скорее схватил Анхелику за руку. Её быстро освободили, пока отвлечённые негодяи вынуждены были внезапно защищаться. Они не успели прицелиться оружием, как у одного за другим всё было отнято, а сами оказались скорее связаны и оставлены там же.

Восседавший гордый Морено не двигался с места, в шоке наблюдая за происходящим. Он не понимал, кто эти люди, вставшие на защиту Анхелики. Его никто не трогал, словно его там и не было, словно его жизнь не стоит и гроша, а смерть не нужна и подавно. Элиас натянул уголок губ в улыбку и подошёл к нему, протянув руку:

– Дублон, сеньор?... Тот, который украли...

– Что?! – принял Морено удивлённый вид. – Что за наглость?! Вы только что подписали себе приговор! Вы хоть знаете, кто я?!

– Уйдём, – взмолилась Анхелика.

Страх переполнял её. Казалось, Морено сейчас обозлится и уничтожит их. Что-то пугающее было в его взгляде. Как зверь, вечно презирающий и желающий убить, он смотрел свысока. Команда же Элиаса с улыбками победы выстроилась вокруг. Морено видел, что уйти не удастся вообще, пока не выполнит сказанное.

– Этот дублон очень ценный при дворе. Она не по праву владела им, украв у меня! – выдал он. – И во дворце о том знают! Это её папаша дублон присвоил и хотел выдать её за принцессу. Мой сводный брат...

– Что?! Брат?! – поразилась Анхелика и видела удивление на лицах каждого. – Да, у моего отец был брат. У них были разные отцы.

– Морено? – смотрел удивлённый Элиас.

– Я не знала фамилии, – испуганно смотрела Анхелика, а Морено усмехнулся:

– Теперь знаешь, выскочка. Дублон мой. Во мне течёт королевская кровь, а не в тебе! – заявлял он гордо. – А посему ты должна исчезнуть.

– Не вы ли дом сожгли и пытались её изжить?! – догадался Элиас с подступающим гневом. – Возвращайте дублон по-доброму и катитесь ко всем своим собакам, – упрямо протягивал он перед Морено руку, чтобы получить монету.

– Нажиться мечтаете, предъявив дублон королевскому двору?! Ничего не выйдет, – засмеялся нервно он.

– Вы идиот, – только и сказал Элиас, а его команда в один миг наставил те самые оружия, которыми недавно неприятели угрожали Анхелике.

Элиас отступал, уводя Анхелику за собой. Она, напуганная и встревоженная, наблюдала вместе с ним за тем, как Морено возвращал, медленно и нехотя, дублон:

– Я ведь найду вас всех... Вам не удастся уничтожить правду! Я наследник!

Рико вырвал в последнюю секунду монету из его рук и отдал Анхелике. Морено не смел шевелиться. И он, и его спутники видели поражение. Количество людей Элиаса намного превышало его...

– Обычное дело, – улыбнулся в поддержку Рико. – Негодяи чаще глупы в своих желаниях заполучить как можно больше. Эта монета, со слов Элены, действительно стоила много, как пояснила королева. Но во избежание новых интриг королева написала Элене ответ. Королевский двор отменил все приказы, связанные с какими-либо монетами. Морено не сможет предъявлять никакие права. Никто не сможет.

– Мне не нужно ничего, – глядя на вернувшийся к ней дублон, прослезилась счастливая Анхелика. – Я не знала, как он ценен, не нужно мне было ничего и не надо. Этот дублон — связь с теми, кого уже нет, но кто мне дорог и кого отпустить, забыть... очень трудно и не хочется.

– И не надо, – взяв её вновь за руку, уводил за собой Элиас. – Теперь он снова с тобой и, как верили твои родные, обязательно поддержит своей сказочной, тёплой,... магической аурой. Всё будет теперь прекрасно. Я уж постараюсь.

Они уходили сначала медленно, потом убегали. Им было уже всё равно, как дальше будет с Морено и что. Всё было позади. Всё случилось. Они и их дружная команда одержали победу над главным...

Анхелика и Элиас убегали дальше по берегу. Они смеялись, радовались. Они были полны счастья и верою — это навсегда вопреки всему и всем, что бы ещё ни случилось. Схватив любимую на руки, Элиас закружился с нею. Их смех слышала и недолго наблюдавшая за ними довольная команда; и Рико с Элен, заключившие друг друга в объятия и уходившие обратно к карете; и дед Константин, опирающийся на трость у одной из лодок на берегу и со стороны наблюдавший происходящее. Каждый ощущал радость.

Отпустив любимую вновь перед собой, Элиас одарил её губы жарким поцелуем и, взяв за руку, побежал вместе к той самой пещере, где Анхелика когда-то пряталась от мира...

– Здесь осталось ещё что из твоего? – спросил Элиас, протиснувшись за нею в узкую щель между камней и оказавшись в небольшой пещерке.

– Нет. Здесь была шкатулка моей бабушки с украшениями, но Элена её забрала, когда вернулась и искала меня. Она отдала её мне потом, когда я убежала от тебя. Больше не было ничего, – вздохнула Анхелика и снова оказалась в нежных объятиях милого:

– Тогда попрощаемся с этим местом?

– Навсегда? – с показавшимся сомнением смотрела она.

– Как захочешь, – тепло улыбнулся Элиас. – Но если возвращаться будем, то тоже теперь только вместе. Сейчас оставаться в Кадисе нельзя. Не только из-за революции. Я должен вернуть корабль и людей на родину. Доверься, – стал он целовать её губы и гладить тело более осторожно, а потом более смелее, чувственно. – Один раз и навсегда... Я только твой...

– Это всё только... красивые... речи, – хватала воздух ртом среди поцелуев Анхелика, но милый не останавливался и заставлял её подчиняться, невольно наслаждаясь новыми ощущениями тела, которое звало и будто умоляло не отказываться от этих ласк.

– Я покажу тебе всё... Я твой...

Скидывая свою верхнюю одежду на землю пещеры, Элиас продолжал целовать извивающуюся в его руках милую. Она закрыла глаза. Она позволяла ему всё. Она уже не хотела, чтобы было как-то иначе. Где-то в мыслях промелькнуло, что может всё закончится плачевно, что может любовь не бывает вечной, но здесь и сейчас Анхелика в руках осторожных и любящих. Здесь и сейчас любимый дарит такие ласки, такие поцелуи, как и не мечталось.

Анхелика отвечала на поцелуи, прижималась к телу любимого и помогала его рукам расстёгивать все пуговки и завязки своего платья. Под платьем не было практически ничего, но это почему-то не пугало её, как думала раньше. Она не стеснялась и не беспокоилась, понравится ли она любимому, красива или нет, такая ли, какие были уже в его жизни... А они были... Нет, все мысли — прочь... Одно важно: она с ним, она будет его... навсегда.

Здесь, в полутьме и в жарких объятиях дорогого мужчины Анхелика чувствовала себя свободнее, чем когда-либо. Он целовал, опускаясь с нею на их одежду. Мягко... Тепло... Элиас покрывал её поцелуями, спускаясь ниже, гладя и сжимая тело. Анхелика сжалась, почувствовав, как губы его коснулись самого сокровенного. Она слегка испугалась, но... Элиас целовал, вздыхал с наслаждением и шептал, что всё будет хорошо, что он только её.

Он приподнялся, взглянув в блестящие глаза навечно нужной и любимой. Краткое общение взглядов, таких нежных и преданных. Жар желающих крепче прижаться друг к другу тел. Снова шёпот веры в самое сказочное: всё будет хорошо, даже лучше... Он прижался грудью к её груди, шёлковой, упругой... Их губы слились в поцелуе долгом, чувственном и бережном, как,... как бережно соединились их тела воедино... Краткая боль её, краткая его – от испуга подарить только боль, но нет... Всё утихло, пока они замерли на миг.

Всё было так, как должно было быть, как хотели и как мечтали; как создала природа и дарила судьба... Это всё – свет жизни, свет мира, радости жить и любить... Один вдох на двоих. Один взгляд и дрожь губ. Снова поцелуй, и... тела танцевали в такт музыки любви, которую души передавали теперь по венам с каждым ударом счастливого сердца, с каждым движением и парением неудержимого пика экстаза... только друг другу... Теперь они вместе навсегда...