Голос искусства. Эссе о живописи

Глава 9

Илья и Эмилия Кабаковы. Туалет, 1992

Странных и эпатажных картин и инсталляций великое множество. Все они о чём то говорят. Чаще, автор даже и не догадывается какой отклик он найдёт у своего зрителя, об этом говорил и великий Пушкин, наше всё. Людей на земле миллиарды, все едят, спят, совокупляются, испражняются. Обыкновенная бытовуха, которая одних отправляет в театр или стадион, а других призывает грабить, насиловать, убивать самым жестоким образом. Часто рядом с нами живёт или гений или злодей, но мы об этом тоже даже и не догадываемся. Как не догадываемся во что превращаем свою жизнь. В туалет. В ложе для любви. Обильный стол для возлияний алкоголя или романтический ужин.

Пожалуй, человек это звучит не только громко, но и проблематично. Вряд-ли обезьяну заставишь часами водить кистью по холсту или пилить доски и резать металл для очередной инсталляции. Для неё это бесполезно. Для человека выразить своё я так же критично важно, как есть и пить. И испражняться. Современное искусство всё больше выражает нечто вывороченные, некие изъяны. Были периоды когда рисовали только богов и пышных дам, картины говорили о возвышенном. Там так глубоко "копали", что по-видимому, руда и закончилась. Тогда художники, отвернувшись от возвышенного, обратились к низменному, то что не вверху, а на низу. Запечатлеть стол, диван и туалет, это запечатлеть то среди чего человека нет. Одна пустота. И она говорит о современном мире больше чем чтобы то ни было. Пустота, где человек умер.

Из интервью Ильи Кабакова:

Б.г. ок, были новое небо и новая земля, но теперь они прошли. Космическая тарелка снялась и улетела. Что же теперь?

И. К. Ну, обычное состояние после большой пьянки. Разбитая посуда, собранные обои, разгромленное помещение, а главное, похмелье - прекращение того способа жить, который был во время эйфории.