Один день – учитель, всю жизнь – отец

«Снежные королевы»

К первым занятиям в Народном университете я готовился особенно тщательно, и дело было даже не в том, что это были не мои русские, а китайские студенты, ведь у меня уже был опыт работы с учениками в других университетах, но там были большие группы даже не студентов, а учащихся курсов по изучению языка, у которых был низкий языковой уровень, которые не изучали специальных вопросов, связанных с языкознанием, а сейчас мне предстояло заниматься на двух старших курсах университета в сравнительно небольших по составу языковых группах, что меня особенно радовало, но и накладывало большую ответственность. Необходимо было познакомиться с новым учебником русского языка, который перед изданием еще только обкатывался в главных университетах Пекина. Смущало и то обстоятельство, что после той душевной обстановки, которая была при работе почти во всех группах в Чанчуне, смогу ли я добиться такого же взаимопонимания и сердечности в более серьезном университете.

Первое занятие в группе третьего курса прошло довольно успешно. Занятие на тему «Знакомство» заставило студентов внимательно слушать, активно задавать вопросы, касавшиеся как меня лично, так и многих вопросов жизни в России, а мне удалось в течение всего занятия владеть ситуацией, и главное, постоянно видеть обращенные на меня глаза. Ведь по глазам я привык чувствовать настроение студентов, их степень понимания иноязычной речи, степень участия в общей работе и даже индивидуальность каждого.

Примерно на такой же рабочий настрой я тем более надеялся в группе четвертого, уже выпускного курса, поэтому как всегда бодро вошел в класс, стараясь произвести хорошее впечатление от первого появления, когда глаза и лица студентов обращены только на нового педагога.

Но на этот раз я не увидел обращенных на меня ни лиц, ни глаз. Студенты, а вернее большей частью, студентки, потому что в группе было семь девушек и только два парня, сидели за своими столами почти все отдельно друг от друга, верный признак разобщенности группы, опустив головы и не поднимая глаз. Я прошел к столу, поздоровался, но заметил, что мне ответили не все.

Предложенный мной вариант на тему «Знакомство» на этот раз не проходил, мои собеседники знакомиться явно не желали и вопросов задавать не собирались. Чтобы как-то разрядить обстановку и хоть как-то услышать их, пришлось задавать вопросы самому. Каждый, к кому я обращался, называя его по имени, поднимал голову, чтобы ответить, а потом опять опускал глаза вниз. Это было не только совсем непривычно, но даже неприятно. Так прошли все два часа. Я остался очень недоволен проведенным занятием, но отнес это к каким-то внешним неблагоприятным обстоятельствам, надеясь на лучшее положение дел на другой день в этой группе.

Надежды оказались тщетными. Группа и на этот раз встретила меня опущенными головами и в течение всего занятия продолжала работать в таком же духе. Отвечающий поднимал голову, чтобы ответить, при общем безучастном отношении всех остальных. Положение становилось для меня критическим. Я пытался шутить, но никто не реагировал, пытался ходить по классу, но почувствовав внутреннее напряжение, которое сопровождало все мои передвижения, перестал это делать. Для привлечения внимания я использовал, казалось, все свои возможности, все обаяние, едва только не пел и не танцевал, но был готов и на это. Все было бесполезным.

К тому же я уделял внимание на правильность обращения, принятое в русском языке. Сложна для китайцев разница в местоимениях «ты» и «вы», потому что в самом китайском языке эта разница малоразличима на слух, и в устной речи редко подчеркивается, лишь в тех случаях, когда обращаются к людям весьма почтенного возраста или когда речь идет об официальных отношениях.

Большую трудность представляют для китайцев имена и отчества русских. Поэтому часто могут назвать по имени даже незнакомых и уважаемых людей. К сожалению, русские преподаватели, зная об этом, стараются не замечать этих ошибок и сами потакают тому, чтобы их называли упрощенно только по имени. Я этого разрешить не мог и упорно заставлял их называть себя по имени-отчеству, чтобы выработать у учеников такую привычку и на будущее.

Так прошло три занятия по практике речи. Следующим занятием в этой группе был аудиовизуальный курс. Этот очень хороший вариант занятий для овладения разговорным языком в Китае используется очень активно. Они не жалеют денег для закупки лучших кинофильмов в странах изучаемого языка. Мне предстояло лишь выбрать в кинотеке факультета подходящий кинофильм для работы. Перебирая видеозаписи кинофильмов на русском языке, я неожиданно наткнулся на старый советский мультфильм по сказке Андерсена «Снежная королева». Мне самому этот мультфильм о борьбе добра со злом очень нравился, он действительно не мог не заинтересовать молодых людей. Но в тот момент я взглянул на этот мультфильм совсем под другим углом зрения. Я подумал о том, что с помощью этого мультика я смогу все-таки если не растопить холодное отношение со стороны студентов этой странной группы, то хотя бы показать им, что такое холодное сердце, а что такое живое горячее сердце. Очень уж близким оказалось холодное безразличие моих студентов с холодным равнодушием Снежной королевы.

За рабочим столом

Фото из личного архива автора

Специально для этих занятий я вынужден был в течение нескольких дней записывать со звука весь сценарий этого мультфильма и распечатать его для каждого на печатной машинке под копирку, ведь в то время никакой другой множительной техники не было. Специально для этого я даже стал учиться машинописи, что в дальнейшем мне очень помогло в работе на компьютере.

После этого я показал студентам весь мультфильм во время первого занятия по этой теме. Мультфильм явно понравился, но не все для них было понятным, поэтому мы приступили к аналитическим обсуждениям содержания. Разбирали в основном речь героев, но не обходилось и без комментариев по поводу их жизни, их любви, их поведения. Было заметно, что мои ученики уже с большим интересом относятся к этим занятиям, хотя работают все так же, не поднимая головы.

На последней стадии работы над фильмом, мы приступили к разбору характеров героев, смысла и идеи всего произведения. Далеко не все поняли, что фильм о любви, остановились лишь на дружбе, потому как не могли трансформировать отношения малолетних, по их пониманию, Герды и Кая в отношения любви. Но главным стало не это. Когда мы давали характеристику Снежной королевы, они старательно перечислили все, что относилось к этому персонажу: холодная красота, ледяное сердце, и как следствие бездушие, безразличие. В этот момент, у меня почти непроизвольно вырвалась давно вынашиваемая мысль:

– Вот и вы точно такие же, как эта Снежная королева, бессердечные и

холодные!

На какое-то мгновение в классе повисла абсолютная тишина, девочки не ожидали такого поворота разговора и какое-то время пытались понять мою мысль, и вдруг:

– Нет! Мы не такие! – воскликнула сидевшая слева от меня красавица Катя, вскинув голову.

– Именно такие, – продолжал настаивать я. – Холодные, равнодушные красавицы с такими же ледяными сердцами.

Катя еще попыталась сопротивляться моему мнению, остальные несколько вяло ее поддерживали, но по концу занятия было видно, что мое замечание задело их душу.

Не скажу, что изменения в их поведении произошли сразу же, но на следующем занятии работа пошла значительно активнее. Постепенно головы поднимались все выше, участие в обсуждении тем становилось все более широким. Во время речевой зарядки на одном из занятий мы разговаривали об одежде, перечисляли разные виды одежды, которые носят в разные сезоны. Я в очередной раз спросил:

– Какую одежду носят летом?

– Брюки, юбки, рубашки, майки, футболки, кофточки… – сыпались ответы с разных сторон, и мне уже не нужно было вызывать кого-то специально.

Одна из девушек, которая знала русский язык несколько лучше, чем другие, решила продемонстрировать свои более обширные знания и добавила:

– Трусы…

– А что зимой трусы не носят? – удивленно спросил я без всякой задней мысли.

– Конечно нет, – уверенно отстаивала свою точку зрения девушка, которая не очень правильно поняла перевод слова «шорты», даваемый в словаре.

Мне на китайском языке пришлось пояснить разницу между этими словами. Класс буквально грохнул от хохота, когда узнал, что же такое трусы, а бедная девушка, закрыв лицо руками, уронила голову на стол.

– Ничего страшного, – пояснил я, слегка улыбнувшись. – Такие ошибки могут возникать в процессе изучения иностранного языка, и очень даже хорошо, что мы еще на уроке выяснили это недоразумение, чтобы вы не попали впросак где-нибудь в другой ситуации уже во время своей работы.

У центрального входа в Народный университет Китая

Фото из личного архива автора

После этого эпизода отношения между нами стали еще более доверительными. Студенты объяснили, что у них не было хороших отношений с иностранным преподавателем, который работал с ними в прошлом году, ругал их за ошибки, а они боялись сделать ошибку, поэтому старались не разговаривать. Вот что написала в сочинении одна из девушек по своей инициативе после моего сравнения их со Снежной королевой: «Когда мы учились на третьем курсе, с нами работал Николай Владимирович. Он был очень строгий и упрямый, поэтому я боялась его. Он никогда не объяснял нам содержание текста, а только отвечал на вопросы. Потом мы делали упражнения. Когда он задавал вопросы, а мы не знали, как ответить, и молчали. Он ходил по аудитории. Время шло, мы сидели, а он продолжал ходить. Потом раздавался звонок, урок заканчивался, и мы уходили. Такое повторялось очень часто.

Честно говоря, меня не привлекали его занятия. Они были неинтересными, мертвыми. Он никогда не подбадривал нас и не подсказывал. Никогда не говорил «хорошо» или «правильно». Наоборот, его серьезное выражение лица и длительные молчание сделали нас трусливыми. Мы все больше боялись отвечать на вопросы, понимая, что можем сделать ошибку, и он будет сердиться.

На его занятиях по литературе мы просто сидели и слушали. Его не интересовало, понятно ли нам то, о чем он говорит. Мы в это время были совершенно отделены друг от друга. К экзаменам мы просто заучивали все, что можно, наизусть, а он говорил, что надо пользоваться своими словами. Но лучшие оценки получили как раз те, кто выучил наизусть, а кто пытался говорить своими словами и сделали ошибки, получили плохие оценки. Поэтому мне казалось, что я на тех занятиях просто напрасно потеряла время».

Через некоторое время мои ученики в большинстве своем преодолели боязнь сделать ошибку. Разговоры на занятиях стали более оживленными, поднимаемые для разговора темы стали выходить за рамки изучаемого материала, интерес к занятиям значительно возрос.

Одной из тем, которые мы изучали, была довольно трудная и нудная тема, посвященная архитектуре Китая. Основной и дополнительный тексты по теме, которые были выбраны русскими преподавателями, создававшими этот учебник, были неплохими, но для понимания иностранными студентами, очень профессиональными и …очень скучными. Признаться честно, я даже не знал сначала, что же делать. Как можно рассказывать на иностранном для них языке о таком серьезном предмете, каким является архитектура. Тема сложная по своей специфике.