Один день – учитель, всю жизнь – отец

Группа «моих хороших друзей»

Название этой группы выглядит так, как будто в других группах у меня не было друзей, но это не так, в каждой группе были ребята или девушки, с которыми у меня были хорошие дружеские отношения, но именно со студентами этой группы, пожалуй, единственной за все время преподавания в Китае, у меня не было почти никаких проблем, и было почти полное взаимопонимание со всеми студентами с самого начала.

Это началось с первого занятия, как только я вошел в их класс, и они вытаращили на меня свои глаза. Чем я так их удивил, я до сих пор не могу понять, но, видимо, чем-то смог. То ли своим видом, то ли свободной манерой общения, то ли знанием китайского языка, к помощи которого время от времени приходилось все-таки в процессе занятий прибегать. Но лиха беда начало!

Положительной особенностью этой группы было то, что они все начали изучать русский язык примерно на одном уровне, то есть был всего один человек, который перед этим окончил спецшколу иностранных языков, где он изучал русский язык, но работали они добросовестно, поэтому уже к третьему курсу, на котором я их принял, уже могли более-менее общаться на русском языке на бытовом уровне. Но самое главное, у них было желание учиться, был хороший настрой, была добрая дружеская атмосфера отношений между собой и было хорошее чувство юмора, что тоже немаловажно.

Они умели быть благодарными за доброе отношение к ним и ответственное отношение к работе. Вот такое послание я получил от старосты группы через полгода работы с ними: «Мы с вами занимаемся еще очень короткое время, но уже заметили, что вы очень опытный преподаватель и заботливый друг. Вы хорошо знаете, как вести себя на занятиях, чтобы мы активно работали. Занимаясь вместе с нами, вы не забывали поздравить нас с праздниками и отметить день рождения каждого ученика. Ваша мудрость и юмор уже завоевали наши сердца. Нам повезло, что у нас есть такой замечательный преподаватель. Хочу от имени всей нашей группы сказать вам: «Большое спасибо!»

Фото из личного архива автора

Им нравилось, когда я шутил, никогда не обижались даже тогда, когда я подшучивал над кем-то конкретно. Тем более что поводов для шуток своими ошибками в русском языке они давали достаточно.

Мальчиков в этой группе было даже больше, чем девочек, но и они делали все вполне нормально, старательно тянулись за своими подругами. Этих мальчишек отличало то, что они были почти лишены чувства высокомерной гордости и превосходства над иностранцами, которое прививается в Китае с детства. Во всяком случае этим мальчишкам хватало ума или понять, что это не совсем так и что у китайцев никакого превосходства вообще нет, или не показывать этого при мне. Когда они были не готовы к занятиям по каким-то причинам, мы могли договориться и восполнить упущенное старательной работой.

Хочется рассказать и еще об одной детали в работе в китайских аудиториях. Когда я вошел в класс, то был удивлен состоянию этого помещения. Стены были ободраны, столы старые, на полу был разбросан мусор. В первый день я ничего не сказал своим новым ученикам, но уже на следующем занятии я обратил на это их внимание. Замечание подействовало и перед моими занятиями ребята старались немного прибраться. Но в столах, как я успел заметить, по-прежнему были фактически мусорные ящики, ведь в классах урны вообще не были предусмотрены. Я не удивлялся плохому состоянию классов во время работы на курсах в Чанчуне, но здесь-то был уважаемый столичный университет. Мне поначалу очень неприятно было работать в такой обстановке, поэтому как-то в соответствии со своими советскими взглядами предложил студентам своей группы, с которыми уже складывались хорошие отношения, своими силами сделать небольшой освежающий ремонт, покрасить хотя бы ободранные стены. Реакция была поразительной – меня совершенно не поняли, как будто я предложил им слетать на Луну, и вытаращились на меня, как на больного. Только позже я понял, что занятия в этой аудитории, если вообще можно так назвать это помещение, проходило у многих групп и никто конкретно за него не отвечал. Позже я увидел, что подобная ситуация не только в классах, но даже и в кабинете преподавателей, где по китайской же системе уборщица не предусмотрена, а уборку должны производить сами преподаватели, поэтому никто этого и не делал. Вся мебель, все вещи, которые находились в кабинете постепенно покрывались толстенным слоем пыли и грязи, а окна никогда не мылись. И это никого не трогало. В китайском языке есть словосочетание «У совэй», то есть «мне все равно», поэтому я стал называть такое явление «усовэйизм». Есть еще одно словосочетание «бу зай ху», то есть «меня не касается», и от этого словосочетания можно создать еще более звучное для русского языка подобное название, которое я приводить не буду.

Студенты этой группы очень хорошо поняли пользу общения вне занятий и никогда не стеснялись ловить такие возможности, вплоть до того, что часто приходили в мою квартиру в специальной гостинице для иностранных специалистов. Приходили не для того, чтобы просить помощи в выполнении задания, а просто так, чтобы поболтать на разные темы. Эти беседы были необходимы и мне, поскольку таким образом я лучше узнавал их особенности, их личную жизнь, их радости и горести. Приходили лечиться, когда болели, приходили хвалиться, когда имели какие-то успехи помимо наших занятий, приходили советоваться тогда, когда совет старшего товарища мог им помочь, приходили плакать тогда, когда жизнь по каким-то причинам становилась особенно горькой.

Фото из личного архива автора

Поэтому не было удивительным то, что многие праздники и дни рождения мы тоже отмечали вместе. Удивительным для меня было лишь то, что именно мальчишки во время наших встреч больше бывали на кухне и умели приготовить довольно вкусные блюда гораздо лучше, чем их однокурсницы.

Фото из личного архива автора

Традиция уважения гостя своими руками:

если не сразу в рот, то хотя бы на его тарелку

Фото из личного архива автора

Самое интересное, что сейчас, когда я пытаюсь вспомнить какие-то интересные эпизоды того времени, то не могу вспомнить ничего примечательного, выдающегося, потому что они были рядом почти всегда. Я ощущал их присутствие даже тогда, когда не было занятий, и они не приходили ко мне, а лишь звонили по телефону. Нашему общению способствовали те обстоятельства, что я, как и они, жил на территории университета и в это время не был связан семейными проблемами, поэтому всегда оставалось время для них. Они же в свою очередь были оторваны от своих семей, по которым очень скучали, но не могли часто звонить (тогда еще не было мобильных телефонов), а тем более ездить домой. Возраст же был такой, что им просто необходимо было с кем-то поделиться своими мыслями и планами. Родители были далеко, свои китайские преподаватели были заняты своими делами, да и не всегда можно было поделиться с ними, чтобы потом все не оказалось достоянием всего факультета. Мне же они доверяли полностью, зная, что я не предам, ничего не расскажу другим, более того, не буду заниматься официальным поучительством.

Иногда мне казалось, что я заменяю им священника, к которому они приходят исповедоваться. Они рассказывали буквально все о своей жизни, обо всех своих любовных делах, делились планами на будущее и просили совета, высказывали обиды на некоторых преподавателей или своих однокурсников. Одна из девушек, выросшая без отца (отец умер, когда она была еще очень маленькой), особенно часто приходила ко мне, и я даже сказал ей, что она может считать меня своим названным отцом. Надя восприняла это очень серьезно, и может быть именно поэтому приходила ко мне чаще других тогда, когда некуда было больше податься.

Однажды она пришла со своими подругами в пятницу вечером, но было видно, что она чувствует себя очень плохо. Лицо ее горело, и она едва не теряла сознание. Было видно, что у нее очень высокая температура. Я достал градусник, и она смерила температуру. Температура была высокой.

– Что с тобой? Что у тебя болит?

– Не знаю. Ничего, наверно, просто простыла.

– Тебе нельзя, дочка, в таком состоянии возвращаться в общежитие.

Я знал, что в каждой маленькой комнате их общежития живет по восемь человек, которые спят на двухъярусных кроватях. Общий для всего общежития отбой и подъем им объявляют выключением света в 23.00 и включением в 6.00. Горячей воды нет. Форточки постоянно открыты. И завтра она уже точно заболеет более серьезно.

– Сегодня оставайся у меня. Я сейчас найду лекарства, ты выпьешь и заснешь. А завтра посмотрим, если будет нужно, то пойдешь в поликлинику.

– Как? Это невозможно. А что скажет дежурная на вахте?

– Ничего не скажет. Девочки, уходя, сдадут твой пропуск, никто и не заметит, сколько там записано человек.

Я решился на это как-то спонтанно, только потом подумав о возможных последствиях, ведь я сильно рисковал. Если бы обнаружили, что у меня в номере осталась ночевать моя студентка, то был бы большой скандал, после которого я уже не смог бы работать не только в этом университете, но даже и в других. Тем более, что эти последствия обязательно коснулись бы и этой девушки. Но и остаться равнодушным в этой ситуации тоже не мог. В конце концов, если бы это случилось у меня в собственном доме, разве бы я раздумывал.

– Девочки завтра утром опять придут ко мне, и вы вместе потом уйдете.

Я дал ей аспирин и другие дежурные таблетки, которые держал на всякий случай, напоил молоком с медом и отправил в спальню, где было две кровати. Через некоторое время она уже спокойно спала.

Надо признать, ее подруги, тоже понимая ситуацию, ничего не высказали мне по этому поводу и никому об этом не рассказали, а спокойно выполнили все так, как я сказал, и пришли на следующее утро опять. Надя к тому времени за двенадцать часов хорошо выспалась, температуры не было, и она уже на правах моей дочери стала поить чаем своих подруг. Больше об этом эпизоде никто никогда не вспоминал. Но зато они после этого прониклись ко мне еще большим доверием.

С китайской «дочкой» совместно празднуем день рождения

Фото из личного архива автора

Эта группа дала мне возможность помочь другой своей знакомой получить место в этом университете. Ксения раньше тоже училась в этом университете, потом закончила магистратуру Пекинского университета, где мы с ней познакомились, и в поисках работы как-то пришла ко мне поплакаться. В такие дни каждый старается ухватиться за любую соломинку, чтобы найти хорошую работу.

– У вас есть знакомые в какой-нибудь компании или университете? – спросила она.

– А почему ты не хочешь попытаться поступить сюда на свой бывший факультет, тут у тебя, пожалуй, больше знакомых, чем у меня во всем Китае?

– Я уже пыталась узнать у одного из преподавателей, но они не смогут взять меня, у них на кафедре нет места, да и к тому же туда уже пробовалась одна женщина, которая закончила докторантуру.

– Ты сначала обратись, подай документы на конкурс, а потом посмотрим. Кстати, а почему не взяли ту женщину?