О политической науке. Избранные произведения

ПЛАНИРОВАНИЕ ВСЕОБЩЕГО МИРА — УТОПИЯ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?

Воистину сейчас необходимы новое мышление, новая философия мира, которая объединяла бы, а не разъединяла народы Запада и Востока, все человечество. Необходимо отказаться от традиционной философии войны и мира, которая была выработана в прошлые исторические эпохи.

Философия войны стара, как сама война. Отец истории Геродот из Галикарнаса собрал в девяти книгах сведения о том, как эллины и варвары вели войны друг с другом. Война для него — нормальное состояние человеческого общежития.

«Хочешь мира — готовься к войне». Пожалуй, никто точнее, чем римляне, не выразил главного принципа той концепции вооруженного мира, которую проповедуют и сегодня любители агрессии и международного диктата.

На протяжении веков лучшие умы человечества пытались сформулировать философию мира, но сводилась она либо к благородным, но идиллическим мечтаниям, как у Платона, моральным принципам, как у Канта, либо к некоторым нормам взаимоотношений государств в краткие периоды передышек между войнами, как у Гуго Гроция.

Клаузевиц, этот классик милитаризма, чье имя до сих пор с восхищением произносят многие на Западе, выдвинул идею: война есть продолжение политики другими средствами.

Сейчас человечество по-настоящему спаяно общей судьбой. Возникла и быстро укрепляется тесная взаимосвязь и зависимость народов самых отдаленных друг от друга континентов. Мир социализма и мир капитализма, так же как и мир развивающихся стран, сосуществуют на одной планете. Ученые и политики много спорят о понятии «мирное сосуществование». Но одно несомненно: мирное сосуществование при всех толкованиях как минимум предполагает существование человечества и как максимум — его всесторонний прогресс и развитие.

Диалектика мирового развития в нашу эпоху породила новое историческое противоречие — противоречие всей современной цивилизации. Оно состоит в том, что научно-техническая революция в известном смысле значительно опередила социальное развитие народов. Она произошла в мире, расколотом на две системы, обремененные острыми экономическими, социальными, политическими, идеологическими противоречиями. Это породило тяжелые, а в некоторых случаях и драматические последствия, поскольку человеческое общество, как единое целое, оказалось не подготовленным к разумному, справедливому и исключительно гуманному применению достижений науки и техники.

Борьба противоположностей, острейшие противоречия на международной арене — главная бросающаяся в глаза особенность жизни современного общества. Никогда противостояние социально-политических гигантов, располагающих новейшими образцами оружия массового уничтожения, не было столь грозным.

Однако необходимо видеть не только природу противоположных начал, но и природу единства человечества, анализировать возможность сотрудничества различных сил, учитывая их во многом противоположные устремления. Социальные противоречия на мировой арене не исключают политических соглашений и компромиссов, более того, сотрудничества для решения всеобщих глобальных проблем. Несмотря на приливы и отливы в международных отношениях, сотрудничество в таких сферах, как экономика, наука, техника, культура, коммуникация, имеет явные тенденции к расширению и углублению. Народы жаждут надежного, гарантированного, необратимого мира.

Ядерный век поднял проблему сохранения всеобщего мира и недопущения катастрофического конфликта на уровень ценности номер один в любой иерархии международных ценностей независимо от точки отсчета.

На Западе была популярна формула «лучше быть мертвым, чем красным». Но такой дилеммы в наше время быть не может.

Нет ничего важнее всеобщего мира. Мир находится в тесной взаимозависимости с социальным прогрессом.

В ядерный век коренным образом изменяются и политические цели, связанные с подготовкой войны. Формула, согласно которой большая война соответствует большой политике, «не работает» в условиях термоядерного конфликта, поскольку нападающая сторона будет не в лучшем положении, чем подвергшаяся нападению. Целью агрессивной войны всегда было достижение определенных выгод — экономических, территориальных, стратегических, престижных. Ни одна из этих целей не может быть достигнута в результате мировой термоядерной войны.

Что касается нравственной, то есть истинно человеческой, точки зрения, то приговор подобной перспективе был вынесен всеми народами сразу же после трагедии Хиросимы и Нагасаки.

Мировая политика как самостоятельный феномен — это политика, имеющая глобальную цель — предотвращение термоядерной войны, которая представляет собой общечеловеческое бедствие. В этой связи следует уточнить и само понятие «мир».

Принято говорить о мире между государствами, нациями, социальными группами, отдельными людьми и т. д. Иными словами, понятие «мир» (наряду с такими понятиями, как «политика», «власть» и др.) является полисемантическим, многозначным. Говоря о глобальной проблеме предотвращения термоядерной войны, руководство нашей страны имеет в виду категорию всеобщего мира, который понимается как общечеловеческое достояние, как абсолютная ценность, в отличие от относительных ценностей, имеющих значение для отдельных государств, наций, социальных групп и неизбежно носящих поэтому более частный характер.

Еще в XIX веке многие ученые предсказывали, что может настать такое время, когда прогресс военной техники сделает войну бессмысленной. Однако сам по себе один этот фактор не мог бы привести к всеобщему миру. Если бы на свете существовала только одна система, капиталистическая, если бы не было противоположной системы, социалистической, и ее миролюбивой политики, мир уже давно был бы вовлечен в ядерный конфликт. Экономические и политические кризисы капитализма, приход к руководству в тех или иных странах авантюристических сил фашистского типа, эскалация локальных конфликтов, наконец, случайность и ошибки давно бы могли привести к термоядерному конфликту, если бы не могучее противодействие стран социализма.

Совершенно ошибочно считать, что прочный мир может обеспечить только военная сила и построенная на ней политика. Такая политика вела бы не к миру, а к гонке вооружений, конфронтации и в конечном счете к войне.

Именно с этой линией мы связываем решающее значение главного, наиболее универсального фактора — растущего превосходства социально-политических сил мира над силами войны. Не следует упрощать дело. Речь идет не только о соотношении сил России и США, Запада и Востока. Речь идет также о факторах, влияющих на подход к этой проблеме в рамках мировой капиталистической системы, и особенно о роли развивающихся стран. Растущее воздействие рабочего класса, интеллигенции, которые в массе своей выступают против термоядерной войны, влияние неприсоединившихся стран, мирового общественного мнения, более сдержанная позиция таких участников НАТО, как Франция, борьба реалистических сил против экстремистов внутри правящих кругов США — все это создало ситуацию, которая сделала практически невозможным решение о развязывании термоядерной войны.

Разумеется, мы не предлагаем своим западным партнерам позаимствовать нашу философию мира. Нет, мы предлагаем совместными усилиями формировать новую концепцию мира и в этом духе менять наши отношения. Именно совместно, общими усилиями, раз мы убедились, что война между нами смерти подобна.

Как можно было бы сформулировать основной вывод, который логически следует из постановки вопроса о новом мышлении по проблемам войны и мира? Думается, он заключается в требовании обоснования необходимости перехода от традиционной системы международных отношений к новой системе, в которой приоритетными являются общечеловеческие интересы и ценности, принципы мира и сотрудничества.

Каждый раз, когда на земном шаре — на Ближнем Востоке, в Африке или в Юго-Восточной Азии — вспыхивает военный конфликт, сотни миллионов людей во всех уголках мира испытывают щемящее, а то и унизительное чувство беспомощности перед термоядом. Перед пламенем, которое в мгновение ока превратит в пепел, в пыль тебя, твоих детей, твой дом, дома твоих друзей, твой город и оставит после себя пустынную, отравленную землю, где никогда уже не вырастут ни хлеб, ни цветы, ни трава.

Произошла поразительная метаморфоза: наша планета, казавшаяся бескрайней и незыблемой, стала обыкновенным космическим телом, легко облетаемым и уязвимым. А человек обрел способность наносить вред не только самому себе, роду человеческому, но и самой планете — колыбели нашей цивилизации.

…История создания термоядерного оружия относится к началу XX века. Город Цюрих, в самом центре Швейцарии, предгорья Альп, один из красивейших уголков Земли. По странной иронии судьбы в этом городке, в центре мирной, нейтральной страны жил в начале века молодой человек, который работал в одном из самых мирных учреждений — в ведомстве мер и весов. Человек, известный теперь всему свету…

Вглядитесь еще раз в знакомые черты. Да, они олицетворяют могущество человеческого разума. Но только ли? Всмотритесь в этот распаханный, морщинистый лоб, в эти печальные глаза, в разметавшиеся, как на сильном ветру, седые волосы.

Нет, здесь запечатлена не только мудрость человеческой мысли, но и предчувствие трагедии. Лицо Эйнштейна — это печаль атомного века.

Великий ученый был вовлечен в ядерный водоворот. У истоков атомной бомбы стоят открытия ученых различных стран Европы конца прошлого века и начала нынешнего.

Французы Пьер и Мария Кюри, англичане Резерфорд, Чедвик, датчанин Нильс Бор, итальянец Ферми, немецкие ученые Ган и Штрассман, австрийка Мейтнер — вот люди, чьи открытия положили начало атомной эре[145].

Но кто же первым сказал «а»? Кто первым замыслил превратить эти открытия в атомную бомбу? Документально установлено, что первыми о бомбе заявили немцы. 24 апреля 1939 года в военные ведомства Германии поступило первое предложение о создании супербомбы. С ним обратились профессор Гамбургского университета Хартек и доктор Грот. «Та страна, которая первой сумеет практически овладеть достижениями ядерной физики, приобретет абсолютное превосходство над другими» — именно так они аргументировали необходимость создания супербомбы. Вот она, мораль Леонардо в эпоху фашизма!

В послевоенных воспоминаниях бывший военный преступник Шпеер рассказал о том, как однажды, где-то в середине сентября 1939 года, Гитлер, вернувшийся из окрестностей Варшавы, просматривал военную кинохронику в своей берлинской квартире. На просмотре кроме Шпеера присутствовал Геббельс.

По свидетельству Шпеера, Гитлер вскочил с кресла и стал топать ногами и кричать: «Так с ними и будет! Уничтожим их!» Всего через несколько дней было принято решение о развертывании работ по созданию атомного оружия, впоследствии получивших название Уранового проекта, руководство которым было возложено на брата министра рейха — физика К. Вайцзеккера. Фактически же научным руководителем проекта стал физик-теоретик, лауреат Нобелевской премии Гейзенберг. Да, да, тот самый Гейзенберг, который учился в Кембридже у Резерфорда вместе с нашим Петром Капицей, слушал там лекции Эйнштейна.