Мусульмане в Европе: Сосуществование, взаимодействие, межцивилизационный диалог

Светскость и ислам

Законом 1905 г. французское государство официально объявило о своём религиозном нейтралитете[143]. Принцип светскости наравне с принципами свободы, равенства и братства составляет основу французской республиканской политической системы. За прошедшее столетие церковь и государство обрели определённый modus vivendi[144]. Однако возрастающее влияние мусульманского сообщества во Франции способно поставить под вопрос универсалистский характер светскости.

С одной стороны, закон 1905 г. ознаменовал не только отделение государства от церкви, но и провёл границы для личной нравственной жизни граждан, не только мусульман, но и христиан, и иудеев. Провозглашённый во Франции принцип светскости стал манифестом постсекуляризма. Дух закона породил разрыв между осуществлением религиозного поклонения (культа) и моральным и социальным измерением религии. Спустя столетие эта ограничительная концепция религии, сводящая её в сферу сугубо индивидуальную, всё меньше принимается представителями различных религий во Франции. У мусульман, христиан, иудеев стало наблюдаться желание вернуть себе право устанавливать границы между общественным и частным, которые, казалось бы, были чётко установлены законом 1905 г.

Напомним, в случае ислама нет разделения на частную и общественную сферы жизни. Шариат признаётся религиозно-нравственным основанием поведения мусульман как в частной, так и в общественной сфере. А французская республиканская модель общества утверждает разделение между частной и публичной областями жизни, предполагающее, что вопросы религии и культуры относятся к личному делу каждого индивида. Однако образование иммигрантских общин, которые стали претендовать на защиту своих культурных и религиозных прав (например, ношение хиджаба в общественных местах), продемонстрировало, что традиционный подход Франции в области интеграции иммигрантов не может ограничиваться лишь политикой в сфере гражданства, рассчитанной на автоматическую ассимиляцию новых членов сообщества и приобщение их к республиканским ценностям.

Светская мораль, передаваемая государственной школой, сегодня подлежит переоценке. Государство во Франции стало функционировать как своего рода контрцерковь, претендующая на монополию на преобразование личности и гражданского общества посредством амбициозной политико-образовательной политики[145]. Это право государства рано или поздно будет подвергаться пересмотру со стороны различных религиозных общин. Отношения между исламом и государством на самом деле представляют собой часть общего процесса переопределения отношений между государством и гражданским обществом. Французский республиканский проект, характеризующийся исключительной связью между национальностью и гражданством, может оказаться неэффективным перед лицом растущего мусульманского населения.

Во Франции ислам является второй по численности религией и третьей по числу мест, предназначенных для богослужений, после католицизма и протестантизма. В стране насчитывается порядка 2600 мечетей. По различным оценкам, мусульманское население Франции составляет от 4 до 6 млн чел.[146], что составляет около 8% населения страны. Такое существенное расхождение в данных связано с запретом во Франции на включение в официальные опросы пунктов об этнической или религиозной принадлежности. Главным образом исследователи опираются на страну происхождения граждан с иммигрантскими корнями, выходцев из стран Африки и Магриба. При этом, по данным исследовательского центра Pew[147], независимо от масштабов иммиграции число мусульман будет только расти.

По данным исследования института Монтеня под заголовком «Французский ислам возможен», опубликованного в 2016 г.[148] и основанного на социологическом исследовании Ifop (Французского института общественного мнения), около 29% опрошенных мусульман во Франции придерживаются ценностей, противоречащих республиканским, и считают, что «исламский закон (шариат) важнее законов Республики». 70% опрошенных покупают мясо халяль, но почти треть совсем не посещает мечеть, либо приходит туда лишь несколько раз в году в дни религиозных праздников. Исходя из этих данных ясно, что степень религиозности мусульман во Франции, как и в других странах Западной Европы, подвергается влиянию постсекуляризма. Религия приобретает более выраженное и часто исключительно культурное измерение, нежели служит повседневной практикой в исполнении религиозных предписаний, либо уходит в область сугубо личной жизни граждан и никак не проявляет себя в общественном поле. Это может также говорить о том, что политическое и культурное размежевание по отношению к либеральным ценностям наблюдается не только внутри общества в целом, но и внутри религиозных сообществ.

Светскость во Франции всё больше воспринимается не в качестве универсалистского проекта, обеспечивающего модус гражданского общежития, а как защитный механизм и основа для проведения ассимиляционной политики. Возможный вариант — это светскость, понимаемая как взаимная автономия, а не полное исключение из общественной жизни, поскольку невозможно отделить общественное от личного (семья, школа, этика межличностных отношений).