Где-то в другой реальности

Глава 5. Где-то в другой реальности... снова

Мужчина, стоявший у огромного фигурного окна, зябко поёжился и вновь попытался собрать мысли в кучу. Получалось плохо. Он был готов поспорить на всю свою силу, что этой ночью его жизнь круто изменилась... снова. Город, раскинувшийся у его ног, мерно дремал, даже не подозревая о том, что он всего лишь фикция, игрушка в руках заскучавших богов.

Недовольно поморщившись, Бражник ещё раз ощупал голову на предмет повреждений. Но не боль в затылке, которым он, вероятно, неудачно приложился о каменный пол, волновала его.

Бражника тревожил сам факт того, что несколько минут назад он вдруг внезапно обнаружил себя растянувшимся на холодном каменном полу. Он не мог сказать наверняка, почему это произошло, хотя и подозревал, что виной тому была ментальная связь с ЛедиБаг, невесть куда пропавшая на самом интересном месте.

«Что же там, чёрт побери, произошло?» — в который раз думал Бражник, но ответа не находил. Попытки связаться с Аксоном тоже ни к чему не приводили, что тревожило его ещё больше.

Стайка чёрно-фиолетовых бабочек, влетевшая в зал через отверстие, расположенное в самом центре стеклянной поверхности круглого окна, нарушила ленивый ход его мыслей.

Бражник, изрядно удивлённый этим неожиданным вторжением, попытался было освободить своих маленьких помощниц от не слишком приятной для них ноши, но очистить их от тёмной энергии у него не получилось. Впервые за те несколько недель, что он усердно тренировался использовать свою новую силу.

Осквернённые бабочки кружили вокруг него с немым укором, чистые собратья сторонились их, как люди обычно сторонились самого Бражника, когда он покидал свое убежище. Странный, нелюдимый человек, одетый как всегда не по погоде — в длинное серое пальто, это пальто Бражник не снимал даже в своей башне, не вызывал у окружающих симпатии.

Вытащив из кармана массивную вычурную брошь, он наспех прицепил её к рукаву и, закрыв глаза, попытался почувствовать ментальную ниточку связи с наставником. Свой талисман до этого Бражник использовал всего два раза, предпочитая действовать другими методами, но его функционал он отлично знал. Однако первая же попытка наладить связь позорно провалилась, и следующая… и следующая.

И тогда пришёл страх. Бражник попытался снять щиты со своего сознания и почувствовать… хоть что-нибудь, но обнаружил страшное — никаких щитов больше не существовало. Он снова стал обыкновенным… даже не человеком, жалким подобием человека, не способным взять себя в руки, переступить через свою душевную боль и жить дальше.

Бражник закричал, словно раненый зверь. Осознание того, что он утратил свою силу, вновь потерял смысл жизни, в главное — лишился поддержки Аксона, единственного существа, разделявшего его боль и одиночество, накрыло Бражника с головой. В последней отчаянной попытке вернуть утраченное, он прорычал:

— Трансформация.

И удача наконец улыбнулась ему. Краем глаза Бражник успел заметить, как в его брошь затягивает какое-то крохотное существо, но мысли об этой странности моментально улетучились из его головы, стоило ему лишь почувствовать отголосок своего прежнего могущества. Сила ощущалась слабо, будто бы она и не принадлежала ему, словно в десятки, а то и сотни раз слабее, чем раньше. Но она была. Бражник оскалился в хищной ухмылке.

— Папочка вернулся, девочки, — хриплый смех разнёсся по всему залу. — Идите ко мне, мои акумы. Вы хорошо потрудились, отдохните.

Маленькие тёмные тени отделились от осквернённых бабочек, обнажая их первозданную чистоту и позволяя им вновь воссоединиться с собратьями. Впитав в себя частички силы, что вернулись к нему с его маленькими помощницами, Бражник сразу почувствовал себя увереннее.

— Наставник покинул нас, — задумчиво проговорил он, привычка размышлять вслух давно и прочно закрепилась за ним, — надеюсь, не навсегда. Но игру никто не отменял, если мои силы уменьшились, то… вероятнее всего, та же учесть постигла и наших противников, а значит, забрать их талисманы будет не сложнее, чем отобрать конфетку у ребёнка.

Бражник был не в восторге от того, что отныне ему придётся использовать талисман, но раз уж без этой побрякушки он почему-то больше не чувствовал своей силы, выбора у него не оставалось.

Не то чтобы Бражнику не нравилось ощущение физического превосходства, которое давала ему трансформация, но он совершенно не горел желанием попадать в ситуации, когда эта особенность талисмана станет ему полезной.

И к тому же, трансформация лишала его самой главной психологической защиты — его пальто. В этой пародии на супергеройский костюм — хотя скорее уж на суперзлодейский, как подумал про себя Бражник — он чувствовал себя очень и очень неуютно.

— И что мы имеем?

Ментальные ниточки его надёжной паутины, которую Бражник, словно большой и старательный паук, раскинул практически над всем Парижем, рассыпались в пыль. Все до единой акумы вернулись к нему.

Это означало лишь одно, он больше не мог контролировать так много жертв одновременно. А значит, в первую очередь следовало определить новый предел своих возможностей.

* * *

— О нет, сегодня же в школу! — смартфон, служивший Маринетт будильником, с глухим стуком слетел с кровати на пол и обиженно затих, а за ним, неловко зацепившись ногой за одеяло, с кровати свалилась и сама Маринетт. — Что? Почему…

Мысль о том, что всё неправильно, в полной мере настигла её в то время, когда она, так и не проснувшись толком, пыталась выпутаться из одеяла. Маринетт застыла в неудобной позе, даже и не думая подниматься на ноги.

— Но как же? Неужели всё это было лишь сном? Но так реально…

— Маринетт,— безмятежный голос матери заставил её возобновить попытки справиться с одеялом, — ты уже проснулась? Вставай! Ты же не хочешь опоздать в свой первый учебный день?

— Да-да, мамочка, — рассеянно пробормотала в ответ Маринетт, не заботясь особо, чтобы быть услышанной. Выпутавшись из одеяла, она всё-таки поднялась на ноги и попыталась создать своё излюбленное йо-йо. Не получилось.

«Но если всё это был один длинный и страшный сон, то сегодня просто не может быть первый учебный день. Если только я не проспала эти две последние недели, которые…» — додумывать ей не хотелось.

С кухни приятно пахло кофе и свежей выпечкой. Двигаясь как сомнамбула, с совершенно пустой головой, Маринетт кое-как оделась и спустилась вниз, к завтраку. Ей удалось избегать тревожных мыслей всё утро, однако в тот момент, как за её спиной захлопнулась дверь пекарни, отрезая её от поддержки родителей, мысли вернулись.

Беспокойство и тревога настолько захватили её, что Маринетт и не заметила как дошла до школы. Даже первая в этом году стычка с Хлоей на волне невесёлых размышлений прошла как-то смазано и бестолково. И, судя по всему, такое пренебрежение к своей персоне Хлою совершенно не устроило.

«Стоит ожидать особо изощрённых пакостей в этом году», — уныло подумала Маринетт, незаметно бросая взгляд на одноклассницу, с Хлоей она никогда не дружила. Да и не было у Хлои друзей, за исключением верной Сабрины, но назвать их взаимоотношения дружбой у Маринетт язык бы не повернулся.

Хотя у самой Маринетт не было и этого. Сколько она себя помнила, с самого детства, у неё не было ни одной настоящей подруги, даже несмотря на то, что с одноклассниками она всегда поддерживала тёплые отношения. Не считая Хлои, разумеется, которая каким-то чудом вот уже четвертый год подряд оказывалась с ней в одном классе.

«Это противозаконно… столько параллелей, а меня вечно запихивают в один класс с этой мисс вселенная», — эта мысль потянула за собой другую. И Маринетт вновь погрузилась в размышления о том, было ли произошедшее с ней реальностью или всё это просто игра её не очень здорового воображения.

«Если этот мир, действительно, лишь полигон свихнувшихся от скуки демиургов, значит, все мои воспоминания — пустые декорации. Я никогда не училась в школе, не была знакома с Хлоей… до злополучной встречи с Деметрией меня, скорее всего, даже не существовало», — от этих мыслей у Маринетт начинала болеть голова.

«Всё, хватит! Ещё немного и ты свихнёшься», — строго одёрнула себя она, возвращаясь к реальности.

Реальность порадовала её весьма эмоциональной стычкой Хлои с новенькой девушкой. Последняя явно была не из робких и совсем не боялась давать отпор белобрысой грубиянке.

Почувствовав на себе взгляд Маринетт, новенькая приветливо улыбнулась ей и, проигнорировав последнюю реплику, брошенную чем-то изрядно разозлённой Хлоей, протянула руку для пожатия.

— Меня зовут Аля, можно я сяду с тобой? Кажется, это единственно не занятое место в классе, — она немного повысила голос, — где мисс «я лучше всех» не будет маячить у меня на горизонте.

— Да, конечно, садись, — Маринетт смущённо улыбнулась и передвинула свою сумку, освобождая место для новой подруги. В том, что они с Алей подружатся, у неё не было ни малейшего сомнения.

«Как бы то ни было, теперь — это мой мир! И я устанавливаю в нём правила», — твёрдо подумала Маринетт, немного удивляясь собственной решимости.

— Если все уже собрались… — заговорила было мадам Бюстье, но её неуважительно перебила Хлоя.

— Адриана ещё нет, — в своей капризно-жеманной манере протянула она, ничуть не смущаясь неодобрительных взглядов. Впрочем, к ним ей было не привыкать.

— Ты не знаешь, кто такой этот Адриан? — шёпотом поинтересовалась Маринетт у Али. Это имя почему-то вызвало у неё странное чувство. Будто бы она забыла о чём-то важном, что непременно необходимо было вспомнить.

— Ты с какой планеты, подружка? — весело прошептала Аля в ответ, вытаскивая из сумки свой смартфон и запуская браузер. — Он же известная фотомодель…

— Точно, — Маринетт задумчиво всматривалась в фотографии Адриана, любезно продемонстрированные ей Алей, — и сын Габриэля Агреста, моего любимого дизайнера.

— Кто о чём, — Аля тихо рассмеялась и спрятала смартфон в карман.

— А теперь, если все наговорились, начнём урок… — в этот раз спорить с мадам Бюстье никто не решился.

* * *

— Как же так, Нурру? — Бражник устало откинулся в кресле, стоявшем в неосвещённой части зала, и наслаждался привычным для его глаз сумраком. Дневной свет, проникающий через огромное круглое окно его убежища, вызывал у него лишь тошноту и головокружение.

А бесконечные попытки и, казалось, бесконечные же провалы выматывали его не многим меньше, чем этого розового головастика с крылышками, зовущего себя квами. Теперь именно этот квами служил источником его сил, и это Бражника отнюдь не радовало.

Хорошо ещё, что это своенравное существо было каким-то образом привязано к его талисману. И пока талисманом владел Бражник, Нурру — подумать только, у него даже имя было — вынужден был подчиняться, хотя и делал это с явной неохотой.

— Психика человека устроена весьма непростым образом, — в который раз начал оправдываться Нурру, — сейчас он зол или расстроен, а в следующее мгновение… увидел котёнка и его настроение в корне изменилось.