На пути в бездну

— Да, сынок, ты прав, — расслышал он ее тихий шепот.

Пока церемониймейстер представлял вошедших, Таривас вновь напряг слух — нечто насторожило его, но юноша не мог понять, что же именно.

"Посол — тот самый рысеухий, что присутствовал на собрании, посвященном изначальным. Вторая — гарпия, судя по имени. Третий — человек. Нет кар-расов? Ах да, эти ребята же предпочитают бить в лицо вместо того, чтобы болтать, поэтому их, видимо, решили не брать".

Послы как один поприветствовали королеву и наследника престола, и Таривас милостиво кивнул в их направлении. Мама же резко кинула: "к делу", не удосужившись даже выказать уважения к в общем-то ни в чем неповинным слугам Древнего.

Снова стук каблуков, скрип отодвигаемых стульев. Переговоры начались.

Таривас не слушал ни единого слова, все его внимание было занято странностью — отчетливым скрипом натягиваемой тетивы, доносившейся откуда-то сбоку. Это было совершенно непонятно — никто не предполагал атаковать послов, в этом юноша был уверен.

Он по старой привычке посмотрел в сторону звука, но ничего, естественно, не увидел.

Посол сказал что-то еще сказал, мать ответила, и тут…

Звук вылетевшего из арбалета болта нельзя было спутать ни с чем и магический щит появился вокруг Тариваса даже раньше, чем тот осознал, что делает. Спустя миг по дуновению ветра он понял, что мать также подняла барьер.

Но болт был выпущен не в него и не в королеву, нет. На противоположной стороне стола, там, где должны были сидеть послы Волукрима, послышался чавкающий звук, с которым стрела входит в тело.

На долю секунды повисла тягучая, давящая тишина, которая была разорвана одновременным воплем десятков голосов. Крики о помощи, приказы найти убийцу, призыв стражи, и прочее заглушали стоны раненого или даже умирающего посла Волукрима для всех, кроме Тариваса.

В ушах же наследника престола эти тихие звуки были громче набата. Нет, они звенели, как похоронные колокола, возвещающие самое страшное бедствие, которое только выпадало на долю Дилириса.

***

— Хорошо быть менталистом, правда, милая моя? — доброжелательно улыбнулась Кайса. — Я успела подчинить одного гвардейца еще когда ездила в Дилирис в прошлый раз.

— Но как? — поразилась Игнис, сама не заметив, как втянулась в разговор. — Ментальная магия работает лишь на очень малом расстоянии? Как вы передали ему приказ?

— О, тут не было ничего сложного. Самая большая проблема в нашем деле — сломать волю человека. Я, к примеру, могу практически любого превратить в марионетку, взяв под контроль его тело, но вот поработить разум… Это — очень и очень непросто. Признаюсь честно, в моем случае это — один из ста, да и то — с оговорками. Если бы этот гвардеец так удачно не подвернулся, мне пришлось бы искать слугу, или еще кого. Впрочем, неважно, он нашелся, а потому все остальное было делом техники. Приказ не пришлось передавать, — охотно пояснила Кайса. — Я просто заложила в его подсознании команду: убить вашего рысеухого посла, когда он увидит его в следующий раз.

Что-то в ее рассказе не сходилось. Что-то, было не так. Что-то не нравилось Игнис. Казалось, она упускает какую-то важную деталь, вот только вспомнить — какую — у девушки не выходило. Это однозначно было связано с даром Кайсы, но как? Северянка даже не говорила полуправду, она врала, точно заправский шулер. Но почему?

Сделав себе зарубку на память, девушка решила вернуться к более важным вопросам.

— Но ведь мог приехать другой посол, — произнесла она.

— А вот тут вот и настал черед моего человека в Дилирисе делать свое дело, — ухмыльнулась Дикая Роза Севера.

— Но как? Кем должен быть ваш агент, чтобы повлиять на такие решения? — невольно воскликнула она, вызвав приступ радостного и веселого смеха у Кайсы.

— Ну-ну, моя сладкая девочка, ты хочешь знать слишком много. Пусть это будет маленькой тайной как для тебя, так и для дилирисских идиотов. Лучше скажи, понимаешь, что будет дальше?

Игнис понимала даже лучше, чем ей хотелось бы.

Отец попытался обуздать свои чувства и отправить послов на переговоры, а на тех цинично и совершенно дико напали. И теперь, даже тот мизерный шанс договориться, эта тоненькая ниточка, по которой следовало перейти бездонную пропасть, исчез…

Игнис знала, на что способна армия Волукрима. В течении ближайшего месяца-двух об этом узнают и Вентисы, а с ними — и весь мир.

— Стрелок покончил с собой до того, как попал в руки гвардии?

— Конечно же, — водорожденная надула пухлые губы, как бы негодуя, что ее собеседница задает столь очевидный вопрос. — Правда, удобно?

Кайса наклонилась к Игнис и неожиданно лизнула шрам, зажмурившись от удовольствия.

Огнерожденная прикрыла глаза и всеми силами сдерживала подступающую тошноту, моля всех богов, которые только есть, чтобы эта психопатка не пошла дальше.

— Скучная ты, — фыркнула Кайса и ее пальцы стальной хваткой сомкнулись на запястье пленницы, — не понимаешь, когда нужно быть хорошей и послушной девочкой, ну да ничего, я тебе объясню. Идем!

С этими словами она вытащила Игнис из камеры и повела ее вперед по коридору мимо толстых металлических дверей, снабженных смотровыми окошками.

Они добрались до лестницы, спустились на два пролета вниз, после чего оказались возле толстенной двери, из-за которой доносились приглушенные вопли. Кайса сделала знак стражам и те сняли засов. Скрипнули петли, в уши девушки ударил дикий животный, полный отчаяния крик, а перед глазами заплясали языки пламени.

Игнис закричала и попыталась вырваться, но Кайса, рассмеявшись, потянула ее за собой.

— Не бойся, сегодня мы не будем играть тут. Не хочу портить твою ценную шкурку еще сильнее. Смотри!

Глаза Игнис, зажмурившейся, чтобы не видеть пламя, коверкающее плоть, сами-собой распахнулись, и она увидела человека, растянутого на дыбе в ближайшей к выходу камере. Два полуголых здоровяка в масках жгли его бок факелом. Несчастный выгибался дугой и вопил, как безумный, но пыточным мастерам не было до этого ни малейшего дела.

Ожоги Игнис заныли и перед ее внутренним взором опять появилась деревенская площадь с подготовленным костром и вертелом.

— Нет, не надо, молю.

Эти слова — мерзкие и недостойные — сорвались с ее губ без воли разума, но девушка ничего не могла с собой поделать. Страх, который, казалось, ушел навсегда, и не думал покидать тело огнерожденной, он лишь притаился на дне и уснул, ожидая подходящего момента для того, чтобы выбраться наружу и расправить свои крылья. И вот теперь Игнис, шагая на ватных ногах позади Кайсы, смотрела на людей, испытывающих неимоверные страдания, и не могла даже зажмуриться. Эта роскошь была безжалостно отобрана у нее безумной северянкой.

— Не волнуйся, каждый из них заслужил то, что тут происходит, — бросила ей через плечо Кайса, — хотя знаешь, — она повернулась и Игнис увидела, как хищно раздуваются ноздри королевы, и какая животная похоть делит с безумием место в глазах, — иногда так здорово просто зайти сюда и расслабиться, глядя, как эти животные, эти… самцы… страдают…

Она облизнулась и тут Игнис вырвало. Она едва успела сорвать с лица маску, исторгнув из себя завтрак прямо на каменные плиты пола.

Кайса с визгом отпустила руку своей пленницы и отскочила на пару шагов, после чего презрительно фыркнула.

— Знаешь, девочка, я ожидала большей стойкости от наследницы рода Фейргеборов. Ладно, вытирай рот и пойдем. Это, — она обвела рукой застенки, — не интересно нам сейчас, у нас другая цель.

Они шли и шли по кошмарному коридору, пока тот не закончился еще одной лестницей. Королева Ривеланда первая ступила на отполированные за сотни лет ступени и жестом поманила Игнис за собой. Та не стала заставлять себя ждать и поспешила следом — девушку трясло от неконтролируемого ужаса, и каждый болезненный вопль узница пыточного подвала впивался ей в мозг раскаленной иглой.

Новая дверь и новые стражники.

"Похоже, это — нижний уровень", — предположила Игнис, вновь обретшая возможность рассуждать здраво, когда вопли с предыдущего яруса чуть смолкли. — "Что же меня ждет тут"?

Дверь распахнулась и Игнис с Кайсой вошли в просторное помещение, заставленное самым разнообразным пыточным инвентарем.

В жаровнях ярко горело пламя, отбрасывая устрашающие блики на ножи, иглы, пилы и прочие столь же омерзительные приспособления. Справа размещалась дыба, слева — железная дева. С потолка свисали цепи, а в центре комнаты, растянутый в вертикальном положении, находился Ридгар.

Кающийся был полностью обнажен и залит кровью, а возле него, весело хохоча, орудовал плетью еще один старый знакомый — Мелис.

Услышав вошедших, он обернулся и приветливо помахал Игнис.

— Привет, Огонек, как отдых в гостеприимных покоях моей хозяйки?

Сказав это, он со всей силы обрушил плеть на плечо Ридгара. Кожа лопнула во все стороны, обнажая мясо. Кровавые брызги долетели до Мелиса и тот слизал их, закатив глаза от удовольствия. Кающийся сжал губы еще плотнее, чем обычно, и проглотил стон.

Игнис, чьи глаза при виде этой картины наполнились слезами, окончательно потеряла остатки силы воли и рухнула на грязные булыжники.

— Какая ты нежная девочка, — фыркнул Мелис, еще раз хлестнув Ридгара, — вот, бери пример с Бледного, что бы я с ним не делал, этому херу все, как быку зубочистка.

Ридгар открыл наполненные мукой глаза и посмотрел сперва на своего палача, затем — на Игнис, после этого — на королеву.

— Девочка, надеюсь ты понимаешь, что творишь, — прошептал он. — У тебя не получится держать меня тут вечно, а когда я освобожусь, то можешь поверить: все договоренности с Лорием будут забыты и род Иссонов отправится в вечность целиком, включая грудных детей и стариков. Оставшиеся оборотни — тоже.

— Ой боюсь, боюсь, — осклабился Мелис, нанося очередной удар, на этот раз — по спине. — Знаешь, что мне нравится в тебе, Бледный? То, как раны заживают.

Тут он был прав — плечо, развороченное минутой раньше, уже почти пришло в норму, а спина, по которой только что пришелся удар, начала стремительно срастаться.

— Не поверишь, Огонек, — весело хохотнул Мелис, — я уже почти устал лупить этого хера, а ему — хоть бы хны.

— Смотри, не переусердствуй, — холодно — и куда только делась веселость прошлых минут — распорядилась Кайса, — ты сам понимаешь, что случится, если ненароком убьешь его.

— Не боись, хозяйка, я знаю, что делаю, — осклабился оборотень, замахиваясь для очередного удара.

— Хватит, пожалуйста! — взмолилась Игнис.

Мелис беззлобно ухмыльнулся и с оттягом ударил Ридгара. Кающийся и на сей раз не проронил ни звука, а Игнис всхлипнула.

— Ну-ну, милая, не плачь, это же просто щекотка для нашего Древнего, — подбодрила ее Кайса, подходя к жаровне и доставая из нее раскаленный до бела железный прут. — А вот это — уже интереснее.

С этими словами водорожденная прислонила железо к гениталиям Ридгара. Запахло паленым, тот дугой изогнулся в цепях, его мышцы напряглись, глаза полезли из орбит, а зубы заскрипели так, что девушке на миг показалось, будто они сейчас сломаются.