На пути в бездну

Глава 25

Таривас Вентис в очередной раз ощутил злую радость матери, но на этот раз, как ни странно, подобные же чувства пришли и от второй его спутницы. Первая Тень, определенно, взбудоражилась и тут не было ничего удивительного — после многочисленных и весьма болезненных щелчков по носу, сковывающая наконец-то получила возможность опробовать украденную у Вороньего Короля игрушку.

«Игрушку, стоившую мне солнечного света», — подумал принц, непроизвольно проведя пальцами по изуродованным глазницам.

Боли он почти не чувствовал — раны уже затянулись, но ощущение неправильности не покидало его ни днем, ни ночью. Дико хотелось поднять веки и оглядеться… А потом он вспоминал, что проблема не в веках, а в самих глазах.

«Но еще не все потеряно»! — подумал принц и в его сердце тоже зажглась яростная надежда. — «Если Целительница действительно с ними, все можно будет исправить. К тому же у нас есть шанс заполучить в свои руки Игнис»!

Он не представлял, каким именно образом дочь Вороньего Короля сумела вырваться из рук Кайсы, да это сейчас было и не столь важно. С августа все — буквально все — шло наперекосяк и вот, наконец-то, у них появилась возможность улучшить положение.

И мать, определенно, понимала это даже лучше его самого.

«Столица пала, весь восток страны потерян, но у нас еще есть надежда! Нужно лишь победить в одном сражении, и мы исправим все, да, именно так»! — думал он, продолжая подпитывать ураган.

— Мама, скажи, когда нужно будет отпустить силу, — попросил он.

— Скоро, — услышал принц голос матери. — Очень скоро. Наши люди почти добрались до этой чертового каменного колпака. Проклятые землерожденные, никогда не меняются.

— Спокойнее, мама, ты, все-таки, говоришь о канонизированном святом.

«Который давным-давно уже должен был быть на том свете подле трона Господа», — с легкой ноткой недовольства подумал принц. — «И эти сведения, кстати говоря, тоже исходили со стороны Кайсы».

Как ни крути, но северянка использовала их точно также, как сам Таривас использовал глупышку Игнис. А самым обидным здесь было то, что несмотря на подобное вероломство и ему и матери придется заискивать перед водорожденной и всячески угождать ей, потому что даже в случае вступления в войну Ривеланда победа не гарантирована. Лишь совместный удар давал открывал путь к успеху, да и то — с оговорками, ведь буквально за несколько месяцев мощь Дилириса сократилась вдвое.

Впрочем, у северянки тоже все не так уж и гладко. Пленница сбежала и, если верить словам оракула, той пришлось задействовать буквально все свои силы и средства для того, чтобы Корвус не прознал об этом. Ну, или выяснил правду на пару дней позже.

Принц не знал, как ей это удалось и на какие жертвы пришлось пойти, дабы обмануть разведку Вороньего Короля. В том, что территория на три дня пути от его армии проверяется многочисленными дозорами он не сомневался ни на секунду.

Главное было то, что северянка, явно желая исправить ситуацию, обеспечила армии Дилириса превосходную возможность. Одну из тех, что выпадают раз за войну. Вряд ли она сможет повторить подобное, даже если очень захочет, ведь Корвус обязательно станет разбираться в причинах внезапной слепоты — ха! — собственных дозорных. И можно не сомневаться, Древний выяснит все и примет меры. Что-что, а извлекать уроки из своих ошибок он умеет. Все истории сходятся на этом.

А значит, если не получится разгромить марравцев и взять пленных, то ситуация из отвратительной превратится в катастрофическую.

«Так, не о том надо думать! Только об успехе и победе! Ага».

И он еще немного усилил нажим, прекрасно понимая, что особого толка в этом нет — Отшельник и не думал сдаваться.

— Как там наши воины? — уточнил принц у матери.

— Полностью окружили вражеский лагерь и стоят на безопасном расстоянии от смерчей, — ответила та. — Пусть отдохнут немного перед началом штурма, это пойдет им на пользу.

Тут она, пожалуй, была права.

Как только Оракул сообщила весть о том, что бежавшие из узилища Речной Королевы пленники вместе с Катержиной и Отшельником идут на соединение с главными силами Вороньего Короля и пообещала поддержку, они действовали, не раздумывая: подняли всю конницу и посадили в седла вообще всех, на кого нашлось достаточно лошадей.

Получилось собрать и направить тремя параллельными маршрутами очень внушительные силы: почти двадцать тысяч человек. Магическую поддержку помимо самого Тариваса и матери осуществляли два полных круга ветророжденных, а также — десяток сковывающих.

Как итог, они зажали врагов и получили время на то, чтобы разделаться с ними и заполучить невероятно ценных пленников, с которыми удастся диктовать условия не только Корвусу, но и Кайсе.

Одна проблема: будущие пленные не собирались сдаваться, людей утомил двухдневный форсированный марш, а времени на нормальный отдых не оставалось, что бы там ни говорила Оракул. Поэтому проблему следовало решить одним мощным штурмом.

Принц повернул голову в направлении матери и та, судя по всему, уловила это движение, потому что радость сразу же сменилось болью и жалостью, а затем — злобой.

— Ладно! — вскричала Кайса. — Хватит нашим латникам прохлаждаться. Рассеять ветер!

Миг… и стало тихо, как в склепе.

Ревущие ураганы истаяли, точно их никогда и не было, и Таривас смог расслышать команды, которые офицеры отдавали подчиненным.

Потянулись тяжелые, наполненные ожиданием секунды.

«Он не сможет поддерживать купол вечно», — подумал принц. — «Заклинания такого масштаба выпивают уйму сил у любого стихиерожденного и даже Древний, разменявший восьмую сотню лет, не способен противиться этому простому и очевидному факту, ага».

Конечно, можно было бы попытаться проломить защитный купол, но из рассказов дяди Таривас знал — это бессмысленно. Земля, усиленная магией до такой степени, что ее не в состоянии повредить даже рукотворные ураганы, была практически непреодолимой преградой для почти для любого оружия.

— Ну же, — недовольно проворчала Кайса, — чего он ждет? Почему не убирает купол?

— Возможно, опасается повторного удара ветророжденных, ваше величество, — услышал Таривас голос Пьюрхарта.

Маршал Дилириса, как и всегда, был спокоен и невозмутим.

— Марк, а ты что думаешь? — поинтересовался принц у своего нового капитана гвардии.

— Не знаю, — коротко ответил тот и умолк. — Поглядим.

«Да, это не Лариэс», — с легкой грустью подумал принц. — «Проклятье, ну почему он пошел против меня? Стоило оно того? Так хоть поговорить было бы с кем».

Он тихонько вздохнул и принялся ждать.

К счастью, именно в это время Отшельник, видимо, решил, что пора отдохнуть — ушей принца достиг звук, падающих камней. Или спрессованной при помощи магии земли.

— Вот оно! — прошептала Кэлиста.

«Надежда, ярость, радость, предвкушение», — принц непроизвольно считывал чувства матери. — «Кажется, действительно, начинается».

— Убейте их! — закричала Кэлиста, усилив свой голос при помощи магии ветра и заставив его разнестись над всем полем боя. — И приведите ко мне Целительницу!

***

— И приведите ко мне Целительницу!

Орелия четко расслышала каждое из слов, разнесшихся над полем боя, и нерадостно улыбнулась. Катержина успела ввести ее в курс дел и пояснила, что именно стало причиной войны между Волукримом и Дилирисом, а потому прекрасно понимала страстное желание ветророжденной заполучить ее в качестве пленницы.

«Ну уж нет»! — подумала она. — «Лучше я вырву сердце у себя из груди и проткну его, чем стану прислуживать этой твари»!

Тут они ни единой секунды не кривила душой. Древняя не испытывала ни малейших иллюзий относительно способности Кайсы заставить ее исцелять раненных воинов Дилириса.

Несколько раз попадались глупцы, желавшие поставить силу Ступившей на Путь Вечности себе на службу, и они всегда действовали одинаково — начинали пытать и убивать на ее глазах людей. Чаще всего — детей. На короткий срок это помогало, но затем либо они допускали ошибку и позволяли Древней вырваться из камеры, либо приходили Кающийся с Охотником.

В первом случае она лично убивала всех причастных, и это было далеко не самым плохим вариантом развития событий, потому что ни Ридгар, ни Изегрим попросту не знали жалости, а их таланты в области причинения другим боли пересиливали даже упрямство и непреклонность этой парочки.

Когда такое происходило товарищи силой уводили Орелию из обреченного замка и устраивали в нем настоящую бойню, обязательно оставляя пару живых, чтобы те передали послание.

Вот только сейчас дела обстояли куда серьезней, и цена пленения была заметно выше.

«А потому, как только наши линии обороны падут, я убью себя», — решила Орелия. — «Какая разница, годом раньше или позже? Я и так уже практически мертва».

Она бросила короткий взгляд на мечущуюся в беспамятстве Игнис.

Вопрос в том, как быть с девочкой. В плен ей нельзя ни в коем случае. Вздохнув, Древняя перевела взгляд вперед, туда, где сквозь рассыпающиеся куски земли уже можно было видеть вражеские отряды.

Они не сумели окружить вагенбург полностью, да и не старались, если честно. Вместо этого — собрались в три ударных колонны, глубиной шеренг в двадцать каждая. Стрелков было не слишком много, основу составляли закованные в полные латы рыцари, держащие в руках укороченные кавалерийские копья.

Нетрудно было догадаться, что именно дилирисцы планируют сделать. Для этого даже не требовался провидческий дар Катержины. Однако у марравцев он имелся, именно поэтому в самый последний момент те сконцентрировали всех стрелков и всю артиллерию на наиболее угрожающих участках.

«Пять минут точного предвидения — много это, или мало»? — подумала Древняя, ища взглядом Оракула.

Та, будучи одной из немногих оставшихся в строю Древних, собиралась сражаться в передовых рядах и ждала начала боя.

Наконец, дождалась — каменный купол обсыпался и буквально в следующую же секунду стрелки, засевшие за фургонами, разрядили свои аркебузы во врагов, которые с не меньшей прытью устремились вперед.

Громыхнуло так что на миг показалось, будто это сам Тор воскрес и занес над головами людей свой всесокрушающий молот.

Вражеские стрелки ответили собственным — куда более жидким — залпом.

Поле боя заволокло пороховым дымом и атакующие бросились на приступ.

«Я должна быть там, должна драться, должна видеть»! — решила Орелия и, не спрашивая никого, направилась вперед.

Она прошла второй ряд фургонов и двинулась туда, где истошно кричали люди и грохотали аркебузы с пистолетами.

В правой руке Древней возник один единственный меч — на большее сегодня она вряд ли была способна — и та погрузилась в клубы порохового дыма, пробираясь через плотные ряды аркебузиров и прикрывавших их алебардистов.

Кто-то заступил ей путь и Орелия с удивлением узнала Рэмируса. Святой выглядел неважно, однако все еще держался на ногах.

— И куда ты держишь путь свой? — поинтересовался он.

— Туда, в сражение.

— Не глупи, Ори, не тебе сейчас плясать с Вечной.