Верховные Эльфы

— Я была в отчаянии, в бешенстве, уничтожена, просто не знала, что делать — хозяйка замка уже вошла во вкус своей исповеди и, я подозреваю, что даже внезапная наша кончина или обрушение здания не остановило бы её. Все непрожитые эмоции давили на нее, тело изнывало под их тяжестью и вот оно долгожданное избавление! Можно выплюнуть весь этот яд и наконец-то задышать, а там будь что будет, эльфийка ничем ей не угрожает, к тому же она была абсолютно уверена, в том, что Изура Латэре покончит со мной в первые же дни моего замужества.

— Мне ничего не оставалось делать, как идти до конца. Поднявшись к ожидавшей нас Изуре я бросила ей в лицо — «Мне нужно имение Локандобарод, избавленное от долгов, и деньги на достойную жизнь, иначе я расскажу о том, что ты организовала мне поход в королевскую сокровищницу и позволила прикоснуться к короне». Это была страшная минута, казалось, что ненависть стала осязаема, вырвалась из тела Изуры и начала жить самостоятельно. Мы поливали друг друга самыми грязными словами, порывались вцепиться в волосы и разорвать друг друга на куски, но, внезапно, она успокоилась и сказала — «Хорошо, но ты немедленно уедешь отсюда и никогда, слышишь, твоя жизнь на кону, никогда не вернешься ко двору. Мой отец выкупит твой замок, но после вашей смерти, как все знают, ты не можешь иметь детей — эта мерзавка знала куда бить побольнее добавила Ядвига — всё ваше имущество перейдёт к семье Латэре». Такова цена нашей сделки. Мы богаты, у нас есть замок, но после нашей смерти, тела наши скорее всего скормят воронам, по крайней мере я бы поступила так, и бросят кости в придорожную канаву.

— А что же стало с вашем мужем — спросил Сейен.

— Сами спросите у этого идиота, я больше не желаю с вами разговаривать — хозяйка дома поднялась и посмотрела на нас с ненавистью. «Наконец-то живые и чистые эмоции, никакого притворства» — подумала я. Даже не знаю, что лучше, скорее всего второе, чистая ненависть лучше фальшивого благодушия. Встав из-за стола, Ядвига больше не сказала ни слова и, слегка пошатываясь от пережитого волнения, пошла прочь из зала.

— Анима, я тебя не узнаю. Ты так быстро меняешься, не успеваю за тобой… — голос Сейена был скорее спокоен, нежели встревожен. Принятие любых изменений, движение в потоке жизни, основной принцип существования эльфийской расы. У моего народа эта трансформация проходила легко, и только я время от времени возмущалась и пыталась идти против течения, возможно, потому что я ещё слишком молода по меркам моей расы. Здесь, среди людей, время течёт по другим законам, и я больше не бессмертна, и ещё не поняла, хорошо это или плохо. Но то, что это не вызывает у меня сопротивления удивительно. Что значила бесконечная жизнь для эльфа, это созерцание и изучения себя, своей силы и души, что значила такая жизнь для человека, страшно подумать. Люди, удивительные создания!

— Сейен, я чувствую, как новая сила зарождается во мне. Как она меняет меня и создаёт эмоции и действия, о возможности которых я никогда даже не подозревала. Я не могу сопротивляться ей, и знаю, что не должна. Мой путь, моя миссия, подразумевает все эти трансформации и, скорее всего, без них я не выживу в этом мире. Поэтому посмотри на меня сейчас, любовь моя. То, что ты сейчас видишь перед собой, это тень Анимы, Верховной Жрицы Верховной расы и, скорее всего уже к вечеру она растает и останется будущая королева государства Матрисоблита. О, Сейен, то страшное зло, о котором говорится в пророчестве, не станем ли мы его непосредственными участниками?

— Не в моей власти предвидеть будущее, но в моих силах не страшиться его, смело идти по своему пути, принимать решения и нести за них ответственность. Я поклялся разделить с тобой судьбу, да и с первой нашей встречи, это было ясно, что я больше не принадлежу себе. Если нам суждено стать карающим злом, так тому и быть, наши дети искупят эти поступки.

— О, разве это справедливо, невинной душе приходить сюда исправлять злую волю родителя?

— В мире нет чистого зла и чистого добра, это как палитра красок, тёмные тона переплетаются со светлыми, то оттеняя, то приглушая, расцвечивая картину этого мира. Никогда не знаешь, какая тень усилит свет. Тебе ли этого не знать?

— Ты как всегда прав, мой дорогой друг! Я благодарю Святую Мать за то, что ты есть у меня, Сейен, благодарю тебя… — уже почти шёпотом добавила я. Когда на твоей стороне такая чудесная душа, всё можно преодолеть.

— Что нам делать со всем, что сейчас произошло!

— Это же очевидно, найти хозяина замка! Но, сначала, скажи откуда ты знаешь про кухарку и подвал? Я что-то пропустил?

— Сейен это был сон или видение… — я постаралась вспомнить все события этого сна, до последних мелочей, надеясь, что это поможет нам в поисках. Сейен слушал внимательно и сосредоточенно, не задавая вопросов.

— Что нам известно о возможности смены тела?

— Насколько я могу судить об истории и практики магии, такого никому не удавалось. Можно было вмешиваться в чужую волю, управлять, но полноценного воплощения в других не припоминаю.

— Согласна, я тоже думала об этом. Выходит, что корона обладает поистине невероятной силой, раз смогла осуществить такое желание. Но в моём сне было видно, что Локандобарод не полностью слился с телом кухарки или не полностью переместился, даже не знаю, как правильно сказать. Возможно, магия ослабевает со временем, прикосновение даёт силу, но скорее всего на время, как любой магический артефакт и, как у любого ритуала, у него есть цена. Возможно, он так увлёкся, что не почувствовал момента истощения магических сил и две души застряли в одном теле или что-то в этом роде. Невероятно, всё, что я сейчас говорю вслух, просто невероятно. Как же нам разобраться во всём этом, что мы можем предпринять, как помочь, или что-то исправить! Может напишем письмо или отправим гонца к эльфийским магам?

Наши размышления прервала Дедика, она вбежала в зал с таким видом, как будто присутствовала при всем, о чём мы рассуждали или даже участвовала. Глаза вытаращены, лицо бледное от ужаса, волосы растрёпаны, в руках она держала два конверта. Не поздоровавшись, пропуская все положенные слова приветствия, она дрожащей рукой протянула письма Сейену, поскольку он стоял ближе к ней. Сделав это она, задыхаясь от чувств, запричитала:

— Я знаете, … готовила комнату госпожи, прошла в хозяйственные помещения за простынями, госпоже надо чистое для ванны, потом кровать, да надо, чтобы свежее… у неё такая нежная кожа… так вот, что это я говорю, да… простыни, я пришла и вижу хозяйку замка, о какая ведьма, бешеная. Она меня оттрепала за волосы, как накинулась на меня, но я знаете ли из крестьян, я сначала терпела, а потом как осадила её она и повалилась на шкаф с бельём. А когда встала такая и говорит — «Убирайтесь, вон, вы все вон из моего замка!» — и протягивает мне два письма — «Передай своей госпоже» — говорит. И так ядовито ухмыльнулась, что всё похолодело у меня внутри, думаю, ну всё беда случилась, и я мигом, мигом прибежала сюда, хотела ещё стражу вашу позвать, но потом подумала, что наверно не надо.

Сейен молча взял письмо из дрожащих рук девушки и начал читать. Через некоторое время он поднял голову и сказал, протягивая мне письмо

— По всей видимости, не все тайны следует открывать, и не все последствия желаний возможно исцелить.

Я взяла письмо, на гербовой бумаге было написано красивым почерком:

«Ваше Величество, прошу простить меня, за то, что сообщаю Вам скорбную весть, мой супруг и я, заболели моровым поветрием, что делает крайне опасным дальнейшее Ваше пребывание в стенах замка. Прошу Вас, ради сохранения Вашей жизни, немедленно покинуть нас. Возношу молитвы Всевышнему, моля его, чтобы эта хворь не коснулась Вашего Величества, уповаю на Вашу милость и прощение, что наше гостеприимство было столь краткосрочно. Смиренно прошу милости и прощения, молюсь за Вас всегда, Ваши покорные слуги. Локандобарод».

Я посмотрела на Сейена и он молча протянул мне второе письмо.

«Ваше Величество, пишу Вам, не как королю, а как доброму другу, надеюсь, я все ещё смею так называть себя» — какая пошлость, промелькнуло в моей голове. «Так сложились обстоятельства, что Ваша драгоценная воля, не может быть выполнено мной, я падаю на колени и умоляю Вас о прощение и снисхождении» — какое лицемерие! — «в наши края пришла ужасная болезнь и поразила меня и моего супруга, опасаясь за жизнь Вашей будущей супруги, мы вынуждены просить её во избежание опасности сразу отправиться во дворец. Уверяю Вас, принцесса Анима династии Тритуфа, готова к жизни при дворе и ничем не огорчит Ваше Высочество, манеры её безупречны. Прошу простить меня ещё раз и, если мне суждено умереть от этой хвори, я умру с Вашим именем на устах. Преданная Вам графиня Ядвига Локандобарод». - на последних строчках я чуть не расхохоталась, но решила не шокировать Дэдику, которая была и так на грани обморока и подавила смех усилием воли.

— Дэдика, милая, успокойся, так сложились обстоятельства, что наше пребывание в замке закончено. Прошу тебя, займись сбором вещей, прикажи нашим сопровождающим готовить карету и лошадей к отъезду.

Девушка молча слушала и кивала. Как хорошо, что она такая сообразительная, такая помощница, это действительно настоящий подарок. Святая Мать, благодарю тебя, за все дары, которыми ты делишься со мной. Сделав необходимые распоряжения, я откинулась на спинку стула и посмотрела на стол, где среди разбитых бокалов остался один целый с небольшим количествам вина. То, что нужно, подумала я, и потянулась к бокалу.

— Всем доброго дня! Что я пропустил, во дворе суета, выкатили карету, запрягают лошадей. Вы решили прокатиться до дома, забыли зеркальце? — хохоча, начал сэр Джокос, ввалившись в залу. От него несло потом, землей и лошадьми, на поясе у него висели тушки двух кроликов с торчащими арбалетными стрелами. — Ого, что здесь произошло? — Взгляд его упал на разбитые бокалы, на царящий за столом хаос, потом перешёл на наши лица. Скорее всего вид у нас был впечатляющий, сэр Джокос протяженно сказал — Да-с — и уселся за стул, перехватив бокал, к которому тянулась я и осушив его содержимое. — Знатная охота — добавил он зачем-то.

Повисла неловкая пауза, я лихорадочно пыталась собрать мысли во что-то связное и логичное, чтобы объяснить, что произошло, но получалось плохо.

— Сэр — начал Сейен — пока вас не было произошло очень важное событие, графиня и граф, опасно заболели и просят нас немедленно покинуть замок, чтобы мы не подвергали себя опасности. У меня к вам будет особое поручение. Поскольку в замке нас так рано не ждут, вам придется выехать немедленно, чтобы передать это письмо королю и предупредить о том, что мы прибудем раньше и просьбу ускорить приготовления к нашему приезду. Мы дадим вам фору в один день, вы поедете сейчас, мы вечером. Прошу передать это письмо Его Величеству.

Сейен протяну письмо оцепеневшему вельможе. Сэр Джокос хотел подробностей, он пытался по нашему виду и словам понять суть происходящего, но у него ничего не выходило. Я почувствовала, что, сейчас мой выход.

Встав со своего места, я подошла и коснулась рукой его щеки: