Кальдур Живой Доспех II

Виденье 18. Ничего не меняется

Жаркое солнце и приятный ветерок отвлекали от боли в коленях, спине и ступнях, поступающей с каждым шагом.

Обезлюдившие зимой дороги, стелющиеся по холмам и островками леса, далёкие от городов у реки, снова наполнились путниками. Они не были паломниками, вольными путешественниками, крестьянами-соседями или бродячими жрецами. Не были даже беженцами, что пытались спасти свои жизни и нажитое имущество от чёрной армии. Вести о первой победе не успели разнестись далеко, но пламя надежды горело уже.

Люди шли к Опалённой Твердыне.

— Что-то ты бодро шагаешь, старик? — проворчал Кальдур, на ходу разминая одеревеневшие икры. — У нас что появился какой-то план? Куда мы вообще идём? Это не запад. Чёрная Крепость в другой стороне.

— Да. Появился, — Дукан ухмыльнулся. — И настроение у меня пока хорошее.

— Табака тебе какого-то хорошего намешали в крепости или фляга пока не кончилась? — съязвил Кальдур.

— Эй! Следи за языком, пацан.

— Ну, так просвети, чтоб я не выглядел дураком.

— А то ты сам не видел. Дела на фронте оказались куда лучше, чем бы я мог представить.

— О-о-о нет, старик, — Кальдур нахмурился. — Неужели вялая осада крепости впечатлила тебя? Если бы чёрные хотели её взять, то взяли бы. И скорее всего возьмут. Просто чуть позже. Это всё мышиная возня. Ты не видел на что способны их силы. Это была просто разведка.

— Это ты не понимаешь, Кальдур. Эта маленькая, квёлая, ничтожная победка теперь перерастёт в большую борьбу, которая будет разгораться и разгораться. И которую затушить уже будет не так-то и просто. Но я радуюсь не поэтому.

— А почему же?

— Потому что мы идём глянуть на Северные Пики.

— Великая Госпожа! — Кальдур подавился от удивления и сбил шаг. — Туда идти дней десять, не меньше! А назад? Мы месяц потратим, старик! Месяц! Чтобы что?

— Чтобы проверить зацепку.

Кальдур уцепился за него взглядом, ожидая продолжения. Дукан какое-то время шёл с загадочной ухмылкой, специально раздражая юношу.

— Пока ты дрых, пацан, мы вели долгие и задушевные беседы с господином чародеем. И он много чего припомнил. Например, о том, что Храм Солнца располагался, скорее всего, на вершине одного из Пиков на севере. И что в тех горах живёт одно из немногих племён, что не признаёт укладов королевства, в котором ничего не меняется и которое сильно чтит свою историю. И много чего может помнить. Угурмы.

— Это те, что варвары, людоеды и поклоняются мраку? — глаза Кальдура полезли на лоп, он снова подавился и рассмеялся. — Которые поклонялись мраку, ещё до пришествия Морокай? Ты серьёзно?

— Скорее те, которых корона нанимала в качестве проводников и разведчиков для выявления будущих мест добычи руды и угля. Они знают горы как свои пять пальцев, а остальное про них… думаю, преувеличено.

— Но ты не знаешь точно?! — воскликнул Кальдур.

— Понятия не имею, — от этой сцены Дукан помрачнел и ускорил шаг.

— И мы идём через полкоролевства, чтобы спросить у них?

— Получается так.

— Я только согласился… быть с вами. Я только заставил себя делать всё это снова… Представь, что мы с Розари могли сделать там за месяц, который уйдёт на дорогу.

— Ну не месяц. Дней пятнадцать, с учётом поиска на месте. Я рассчитываю, что Розари сможет нас перекидать назад, пускай с паузой в день-другой.

— Это не имеет смысла. Люди не жили там, так далеко от Явор. На севере ничего нет, старик. Мы идём зря.

— О нет, пацан. Ты ошибаешься. И плохо знаешь нашу историю. Первое железо нашли именно там. Первое королевство пошло оттуда. Одна из столиц была на севере, а Явор имела куда больше притоков с горных рек раньше. Раньше там было многое. А теперь там прекрасное место, чтобы укрыться.

— Отличный план! Ты слышала? — обратился Кальдур к Розари язвительно. — Что думаешь?

— Ничего. Мне плевать. Топай давай, не бузи, — отрезала она и пошла впереди.

— Две недели, Кальдур, ничего не решат там. Тут уже не надо быть великим стратегом, чтобы понять — обе стороны возьмут паузу. Следующие шаги будут очень осторожными и подготовленными. Чёрные не дураки и не могут позволить себё ещё одной оплошности. А наши будут цепляться за открывшуюся возможность всеми лапками. Обоим сторона потребуется, по крайней мере, подготовка. Не говоря уже о маршах. И у меня большие сомнения, что они снова будут пытаться брать крепость. Выберут другую цель.

— Чёрные просто развернут оставшиеся два крыла и снова ударят на днях. Вот и всё старик. Не будет Опалённой через две недели. Уже через неделю не будет.

— Увидим, — процедил Дукан и отвернулся от него.

Анижа всю дорогу шла немного в стороне от них, любовалась видами или смотрела под ноги. Кальдур заметил, что на её раненной ладони теперь красуется тонкая перчатка из хорошей кожи, а сама она больше не выглядит уставшей или потерянной.

— Дуешься ещё на меня? — спросил он её, когда они немного отстали.

— Я не дуюсь. Просто разочарована, — ответила она спокойно.

— Они убили невинных беззащитных людей, Анижа. Моих близких. И я уверен, что это был не первый раз. Нельзя было оставлять их в живых. Это бы только приумножило, как ты не понимаешь.

— Зло будет приумножаться, пока все вы не уважаете жизнь.

— Хорошо-хорошо, прости... прости, что сделал это на твоих глазах.

Анижа не приняла его извинений, покачала головой и ускорила шаг, что оторваться от него.

Кальдур посмотрел ей в след и тихо выругался. Слишком уж этим жричкам сильно промывают мозги. Тёмные совсем не уважают жизнь, даже свою собственную, как она может относиться к ним так же, как и к невинным людям? Глупая, глупая Анижа.

Дорога изогнулась вверх ещё круче, и боль в икрах и коленях изгнала все его мысли словно метёлкой. Он задышал тяжёло, то и дело кривился от боли, смог преодолеть подъём только на тихих проклятьях и стиснутых зубах. Поднялся на вершину и дыхание у него перехватило ещё сильнее — дорога спускалась в низинку под приличным узлом и тут же уходила вверх в холм раза в четыре выше и длиннее.

Розари сидела на корточках чуть дальше, дышала натужно и с теми же мыслями что и он смотрела на приграду. Дукан и Анижа уже начали спуск и, судя по темпу ходьбы, чувствовали себя неплохо.

— Ты в порядке, Розари? — спросил Кальдур.

— Да. Нужно немного отдышаться, — с натугой ответила она.

— Я тож себя паршиво себя чувствую. Словно по мне стадо быков проехало, — Кальдур сплюнул густую слюну, согнулся и упёр руки в колени. Садиться он не решился — побоялся, что не захочет вставать.

— Не первый раз, — отмахнулась Розари. — Могло быть и хуже.

— Всегда может быть хуже.

— У них почти не было оружия из чёрной руды, — Розари задумчиво посмотрела вдаль, делала длинные паузы между словами. — Пару стрел и пару ножей заметила... Но я думаю, что они просто были не готовы к тому, что мы тоже будем на стене. Вряд ли они повторят эту ошибку.

— Да-а-а, — Кальдур вздохнул. — Знаешь, если так подумать, то в дни Шестой Битвы я получил немало шрамов без всякого чёрного оружия. Один раз во меня даже баллистой как-то попали. То ли повезло, то ли зазевался. Прошило доспех на раз. Ну и когти порождений тоже вполне способны, как выяснилось.

— И как?

— Ну-у-у, дыхание сбивает, знаешь ли. Но доспех исцеляет очень быстро. Буквально на глазах. Старается на поле боя. А мы потом расплачиваемся, — он показал ей свои посиневшие предплечья и запястья, она показала ему в ответ свои. Он ещё немного отдышался и попытался подбодрить её: — Раны это ничто. Да, больно, да, неприятно. Главное просто выжить. Не перестать дышать. Доспех подлатает. Можешь не бояться.

— Скажи это девяносто восьми нашим братьям и сестрам, которых мы никогда не увидим.

Её тон был ледяным, но она не хотела задеть его, просто констатировала факт. Он посмотрел на неё и признался.

— Я, наверное, не полезу больше в такую мясорубки, сестра. И прослежу, чтобы ты не полезла. Мёртвыми от нас никакого толку.

Она усмехнулась. Посидела ещё немного, распрямилась, отряхнулась и пошла вперёд. Кальдур пошёл за ней.

***

Через поля и холмы дорога вывела их на куда более ровный старый тракт, почти прямой, широкий и уже достаточно утоптанный и раскатанный телегами, чтобы их путешествие пошло куда быстрее.

Кальдур немного расходился и разогрелся, боль и скованность почти перестали ему докучать и он вошёл в темп.

— Эй, старик! — окликнул Кальдур и Дукан поравнялся с ним. — На севере же ни черта нет, где мы будем брать жрачку? У тебя хоть были такие походы в прошлом?

— О, пацан, если б ты знал, сколько прошли эти ноги по Эррезиру! — Дукан закатил глаза. — Не переживай, проглот, еды найдём, с голоду не подохнешь. Пока будем держаться тракта и закупаться у местных, но подальше от постоялых дворов.

— Эм?

— Постоялые дворы — это первое место, где мы можем столкнуться с неприятностями, — пояснил Дукан в ответ на непонимающий взгляд. — Убийцы королевы или наёмники темников будут наведываться туда. И спрашивать про нашу компанию. И могут даже столкнуться с нами лицом к лицу.

— Ты серьёзно думаешь, что нас будут искать на сраном севере?

— Моё дело думать над тем, как не просрать всё. А на счёт таких мелочей... моё дело — просто не совершать тупых ошибок. Всё мы дольше проживём. Если захочешь крышу над головой — попросимся на ночлег в любом доме, в любой убогонькой деревеньке. А на счёт кормёжки в постоялых дворах... ты вообще был там хоть раз на кухне и видел, как эти ребята готовят?

— Ладно-ладно, понял, никаких постоялых дворов. Только вот я не уверен, что они вообще есть на севере.

Старик задумался, но ответить не успел.

— Помогите! — вдалеке раздался женский крик.

Кальдур и Дукан обменялись взглядами. В глазах у старика стоял холод и желание пройти мимо, и это разозлило Кальдура. Он был готов бросить их с Розари в сам Мрак, только бы защитить никому не нужную крепость, а теперь, когда речь шла явно о чём-то меньше и куда более безопасном — ему вдруг стало плевать на обычных людей, за которых он не раз ратовал в разговорах с Кальдуром.

Вдалеке, слева от дороги, по которой они шли, над солидным двухэтажным домишкой поднимались чёрные клубы дыма. Невысокая фигурка мельтешила у крыльца, размахивала руками и кричала о помощи. Но вокруг никого и ничего не было. Только поле, дорога и этот дом.

Кальдур нагнал Розари, хлопнул её по плечу, кивком указал на пожар и, не дожидаясь её, лёгким бегом устремился туда.

— Помогите! Там люди! На втором этаже!

Кричала женщина лет тридцати. Её платье было изорвано, волосы всклокочены, кожа покрыта кровью, следами побоев и гарью. Она волокла тяжёлое ведро от колодца, пыталась закинуть его на высоту выбитого окна на первом этаже и опрокинуть. Оттуда вырывались языки пламени, но она не обращала внимание на то, что огонь уже лижет ей руки.

Кальдур не сомневался. Призвал доспех и прыгнул в огонь, проломив вместе с окном и часть стены. Женщина успела испугаться, выронить ведро и упасть на землю.

Огонь и дым уже царствовали внутри, объял стены, потолок, пол и грубую мебель.

Кальдур не стал рисковать с лестницей на второй этаж — она могла обрушиться под его весом. Опустил голову, прикрыл её руками, и что было силы, оттолкнулся от пола. Брусья под его ногами предательски скрипнули, прогнулись, но всё же устояли под его мощью. Прошёл сквозь доски потолка как нож сквозь масло, улетел выше, и едва не пробил головой крышу. Немного поболтал ногами в воздухе, побарахтался, вырвал голову из плена досок и перекрытий.