Брак по-Тьерански

Ничейный сад. Для всех, в том числе и для его, Уотера, пользования. Самые крайние строения, шедшие впритык к каменной дорожке, к той самой, по которой фланировал Уотер, впрочем, садами окружены не были. Но они и не были домами - так, какие-то длинные сооружения без крыш и окон.

Выйдя на окраину города, Уотер увидел, что сады плавно перешли в цветники, подобные тому, посреди которого приземлился звездолет. Только растения на клумбах были разные, и кустарник тоже. На том, возле которого сейчас стоял Уотер, пламенели фонарики каких-то ярко-красных ягод. Уотер попробовал - ягоды оказались жесткими и невкусными. Должно быть, еще не поспели.

Глянув вниз, Уотер отыскал глазами звездолет и решил спуститься, чтобы прихватить с собой кассетник и диски. Но он зря утомлял ноги: входной люк звездолета был не только закрыт, но и заперт. Подобрать шифр Уотер не смог, хотя и сделал такую попытку.

Эта маленькая неудача не испортила ему настроения. До моря в самом деле было около полутора часов ходьбы; ярусы, на которых располагался город, сразу же за последними домами круто бежали вниз. Спускаться было легко, центральная дорожка была кое-где террасирована на ступеньки по 20 см высотой каждая, и если бы не духота, усиливавшаяся по мере продвижения вниз по склону, все было бы еще чудеснее.

Море встретило Уотера приятной гладью почти зеркальной поверхности. По воде отдельными симпатичными пятнышками плавали островки вполне земных и на вид безопасных растений: вот розовели среди громадных листьев крупные кувшинки, вот поднимались изящными группками заросли лотоса (Уотер видел его когда-то на картинке у учебнике древней истории, а потому узнал). Несколько в отдалении склоняло метелки нечто, наполненное съедобными на вид зернышками, и какое-то другое нечто, стебли которого были покрыты колючками, плавало возле зеленого островка, окружая его с трех сторон.

Поколебавшись, Уотер рискнул раздеться и тоже поплавать. Хотя он вдосталь наслушался в свое время россказней о смертельных опасностях, подстерегавших неосторожного купальщика в незнакомых водоемах, но до сих пор все повествования об ужасах неосвоенных планет оказывались элементарнейшим блефом.

"Если бы море было опасным, девчонка наверняка бы меня об этом предупредила," - подумалось Уотеру.

Ему так и почудился ее насмешливый голос: "Какой идиот стал бы запускать в водоемы разную гадость?"

И точно, никакой ядовитой живности на Уотера не набросилось. Может, что-то где-то там и водилось, но, наверное, это было отсюда далеко. Или предмет, заплескавшийся в воде у берега, показался этим тварям невкусным. Как бы там ни было, никто даже не попытался подкормиться Уотером, наоборот, угощение было преподнесено ему.

Полакомившись зернышками из метелок, он заинтересовался стеблями, извивавшимися в толще воды. Кроме листьев и шипов, растение густо облепляли крупные наросты, сцепленные по три. Уотер отодрал один нарост - внутри находился орех, недозрелый, но на вкус вполне.

Вот только вода особой свежестью не отличалась, она была слишком теплой, однако опять же, не везде. Поверхность моря только с виду казалась спокойной, в действительности вода текла, и отдельные струйки ее были разными на ощупь. Чуть подальше от берега, за кувшинками, проходило невесть откуда взявшееся холодное течение, и было очень приятно после палящего зноя местного солнца нырять в прохладу, чтобы перехватывало дух, а потом вдоволь нежится в теплых волнах на мелководье. Уотер качался на спине и воображал, что лежит в ванной. Ванны у него дома не имелось, но он много раз видел эту штуку в кино. На лицах актеров было написано блаженство. И поскольку именно блаженство испытывал Уотер, нежась в окружении водяных лилий и без них, то он мог считать себя очутившимся где ему заблагорассудится: 150 метров прибрежной полосы давали простор для любых фантазий, лишь закрой глаза.

Обратная дорога в домик с изображением пантра на воротах заняла у Уотера раза в два больше времени, чем путь вниз, зато вернулся он с богатым уловом.

- Что мы со всем этим будем делать? - ахнула девчонка, увидав его добычу.

- Мисс недовольна? - поднял Уотер бровь, изображая крайнее удивление.

- Довольна, но... У нас нет холодильника!

- Можно еще засолить, - Уотер придал своему голосу снисходительность.

- Так и соли нет!

- Совсем?!

- Да. То есть практически нет. Я как-то не подумала, что когда кончатся концентраты, и нам придется переходить на местные овощи, их надо будет подсаливать. Что мы будем делать, Уот?

- Значит, я старался зря, - опустился на пол Уотер. Вся накопленная за день усталость вдруг навалилась на него неподъемной массой.

- Да нет же! Рыба не пропадет, я что-нибудь придумаю. Я постараюсь. Но что мы будем делать через 3 дня? Вся пища будет нам казаться безвкусной!

Девчонка была просто в отчаянии.

- Разве нельзя слетать за?

- Можно, но нежелательно. Мы же робинзоны, ты забыл?

Уотер подумал.

- А если выпаривать морскую воду? Так добывали соль некоторые, я смотрел по видео.

- Наше море не соленое. И вообще на нашей планете соль большая редкость.

- А как же вы без нее живете?

- Когда находят, то делают запасы.

- Значит, и здесь они где-то должны быть?

- Конечно. Были. Только вряд ли что осталось.

Уотер снова подумал.

- Ерунда, - сказал он. - Никогда не бывает так, чтобы склад выгребался под метелку. Нам с тобой и нужно-то всего пару килограмм. Давай-ка сюда твою карту. Ну, помнишь, ты ее таскала? План города?

- Вот он, - сказала девчонка совершенно убитым голосом, вытаскивая из своего рюкзака сложенный в восьмеро огромный лист. - Только там нет никаких складов.

- А что есть?

- Магазины.

- С них и начнем. Только не сейчас. У меня просто копыта подламываются от перебежек. На сегодня-то хоть соли хватит, горе-хозяйка?

- Ужин давно ждет.

- Ужин? - Уотер глянул в окно: солнце из прихожей не было видно, но когда Уотер завершал свой сегодняшний поход и открывал калитку, оно стояло еще высоко.

- Разве ты еще не проголодался?

- Вообще-то нет, хотя жареной рыбы я бы поел.

- Жареной не получится, - вздохнула девчонка. - Жира нет.

- Нет так нет, - пожал плечами Уотер. - А что у нас есть?

- Можно сварить. Или испечь.

- Так испеки.

Он прислонился к стене и, протянув девчонке связку рыб, принялся наблюдать за дальнейшими действиями своей хозяйки, а когда та, приняв добычу, отправилась на кухню, встал и двинулся за ней. Там, усевшись на подоконнике, он вытянул ноги, уперев их в косяк окна, и принялся смотреть дальше. Девчонка занервничала.

Впрочем, с процессом потрошения его мисс справилась довольно уверенно. Заминка возникла, когда оказалось, что и запекать рыбу не в чем. То есть, духовка имелась, но отсутствовала тара, в которой полагалось бы возлежать рыбе при запекании.

- Я лучше отварю, - неуверенно произнесла девчонка.

- Можно обернуть в листья, - сжалился над ней Уотер.

- Какие еще листья? - девчонка надулась.

- Любые, лишь бы не горькие. Чешую тогда снимать не обязательно.

- И все-то ты знаешь... - оскорбительное продолжение реплики она благоразумно опустила.

- Кино надо чаще смотреть, - отпарировал Уотер.

- Хорошо, попробую.

И побежала в сад.

"То ли еще будет, дорогая, - думал Уотер, снисходительно глядя ей в след. - Ты у меня быстренько отучишься нос задирать!"

Рыба получилась на славу. Уотер проглотил свою порцию, и ему показалось маловато. Он хотел было намекнуть свой мисс, чтобы она приготовила еще, но передумал.

- Я пошел к себе, - сказал он вместо этого. - Ко мне не заходить и до утра не беспокоить. В общем, встретимся за завтраком.

- Хорошо, - девчонка покорно кивнула головой. - Тебя разбудить или сам проснешься?

- Только сам. И сегодня, и завтра, и всегда.

Эти слова Уотер произнес, уже поднимаясь по лестнице, но достаточно громко, чтобы девчонка могла их слышать. Он сказал их просто для куража, на самом деле он не испытывал ровно никакого неудобства, будучи утром разбуженный матерью, если она это делала вовремя. В данном случае, однако, он сам пока не знал, когда захочет проснуться, потому что, направляясь в мансарду, вовсе не собирался там зависать. Наоборот, он намеревался покинуть свои апартаменты как можно скорее, но покинуть тайно, чтобы девчонка о том не пронюхала. Уотер отправлялся в поход по магазинам.

Заперев дверь своей спальни изнутри, он выбрался из окна на карниз и перелез на кровлю. Перебравшись на тыльную часть дома, он спустился на крышу ближайшей хозпостройки и вскоре уже был на земле. Поскольку окно кухни смотрело с фасада, то он не стал выходить на улицу через калитку, а выбрался задами к соседнему дому и очутился на центральной улице яруса. Улица эта вела прямехонько на площадь, вокруг которой, согласно плану города, располагались магазины. Всего таких площадей было двадцать, по одной на каждый ярус, так что было где развернуться, но разумней было начать со своей. И Уотер разумность проявил.

Между прочим, на плане площади именовались фонтанами, точно так же их называла и девчонка. Там, за фонтанами, начиналась деловая часть города, то есть заводы, мастерские, учереждения и вместо множества частных садов значились парковые линии, по две на каждый ярус. В общем, там делать было практически нечего, и дальше площадей можно было свои помыслы не устремлять.

Занятый приятными размышлениями, Уотер не успел оглянуться, как очутился вблизи небольшого скверика, обсаженного по периметру густой древесной растительностью. Растительность эта была столь высока, что за ней совершенно терялись дома на противоположной стороне. Не продумай Уотер заранее свой маршрут, он бы точно решил, что вот-вот очутится за городом. Но память подсказывала: пугаться не стоит, впереди по курсу то, что требуется, то есть площадь.

Подойдя, он понял, что когда-то деревца располагались свободно относительно друг друга и были вполне компактного размера, но теперь все пространство между вытянувшимися в длину стволами заполняла молодая поросль неизвестной породы, и взору людскому являлся дикий лес во всем его первозданном, чуждом человеку виде.

Каменные дорожки, правда, не позволили стихии совсем уж возобладать над разумом, четко указывая: проход здесь. Уотер сделал шаг, другой. Листва раздвинулась - и он замер, ошеломленный. Посреди зеленой лужайки на камушке, брошенном в центр струящегося потока, лежал огромный каменный букет. Ничего прекраснее Уотер в жизни не видел. Это был букет до боли знакомых ему земных цветов, невесть кем оставленный возле кипящей брызгами воды. Уотер так и ринулся к возникшему перед его взором видению. Вблизи букет не так бил по нервам, но зато казался еще прекраснее. Это было нечто, способное очаровывать так, как может очаровывать лишь подлинное искусство. Субъект, склонный к романтическим грезам, точно бы на месте Уотера впал в транс. Уотер ко впадению в транс склонен не был, но и он долго не мог оторваться от созерцания фонтана.