Шерлок Холмс и десять негритят

Глава 26. Правильный шаг

В жизни бывают моменты, когда все огорчения и неприятности будто сливаются воедино. Именно такие минуты переживал комиссар Каттани. Маленькая победа над Марлоу дала ему лишь временное утешение. Его ужасала эта непрерывная цепь убийств, эти трупы, число которых все растет и которым не видно конца. Черт дери, зачем он только соблазнился стать полицейским?! Послушал бы папочку, хотевшего, чтобы он стал адвокатом, теперь безбедно жил бы на денежки из карманов своих клиентов — совсем как этот самодовольный тип Перри Мейсон.

Каттани хотелось любой ценой избавиться от засевшего гвоздем в мозгу мысли об очередном мертвеце. Но, находясь в компании бормочущей себе что — то под нос старухи, болтающего ножками священника, дымящего трубкой француза, недобитого американца и ежеминутно расчесывающего свои странные усы бельгийца, — это было просто невозможно.

Вдруг ему показалось, что он нашел подходящее решение. Он выскочил из гостиной и на полной скорости помчался к спальне Деллы Стрит.

Она стояла у двери, будто поджидала его.

— Что случилось, комиссар? Вы решили меня допросить?

— Нет, — ответил он. — Скажем так: я пришел за консультацией.

— За консультацией, — задумчиво повторила она. — Вы не возражаете, если мы поговорим об этом в постели? Я как раз собиралась прилечь.

Коррадо задержал ее руку в своей.

— Знаете, я заметил, — сказал он, — что, когда я вас не вижу, мне вас очень не хватает.

Налив из графина себе и ему виноградного сока, девушка спросила с ободряющей улыбкой:

— Ну, так какого же рода вам потребовалась консультация?

Каттани повертел свой бокал в руках, посмотрел его на свет, потом вдруг резким движением выплеснул содержимое через левое плечо и сухо произнес:

— На самом деле я не нуждаюсь в каких — либо консультациях. Я уже все понял сам. От вас я, пожалуй, мог бы услышать лишь подтверждение своим подозрениям.

— Каким подозрениям?

— Ваш шеф… он — импотент?

— А что… это в самом деле так заметно?

— Не уклоняйтесь от ответа.

— Ну-у, допустим.

Каттани присел на стул, устремив долгий взгляд на невозмутимое лицо Деллы Стрит.

— Вы знаете, — наконец проговорил он, — что вы очень симпатичная женщина? У меня бы сердце разорвалось от горя, если бы мне вдруг пришлось вас арестовать.

— Ах, ах, ах… А с чего бы это вам пришлось меня арестовать? Даже и не надейтесь. Я чиста, как стеклышко.

— Вы подсыпаете своему шефу какие — то наркотики, в результате чего он становится ни на что не годен.

— Ничего — то вы не понимаете, — вздохнула она.

— Вполне возможно, что отравление Ниро Вульфа и Огюста Дюпена — ваших рук дело. Они, должно быть, оказывали вам какие — то знаки внимания, а вы не хотели, чтобы они к вам клеились. Но в итоге вы переборщили с дозой.

Делла повторила с искренней досадой:

— Ничего — то вы не понимаете, — и присела к нему на колени, обняв руками за шею. — За весь вечер этот пузатый Ниро Вульф интересовался только жареным поросенком на блюде, а Огюст Дюпен куда чаще посматривал на мисс Марпл, чем на меня.

Губы Каттани раскрылись в улыбке.

— Ну, хорошо, — сказал комиссар совсем другим тоном. — Значит, вы чисты, — и он принялся искать молнию на ее юбке.

— Комиссар, что вы со мной делаете?

Делла помогала ему в этой игре. Она смеялась. Каттани не мог оторвать от нее глаз.

— Какого черта вы теряете время, служа в полиции? Из вас в Голливуде сделали бы потрясающего героя — любовника.

— Вы мне льстите, Делла. Ведь я могу и разочаровать вас…

— Коррадо, вы шутите!..

Они улеглись в старинную кровать с балдахином, и Каттани дал волю своему южному темпераменту…

Потом комиссар закурил. Предложил пачку девушке, но она отказалась.

— Так получилось, Делла, — сказал он, — что совсем недавно я завязал. Просто не желая больше ни во что вмешиваться. Поселился в монастыре, подружился с монахами… Знаешь, чем я там занимался?

— Молился о спасении души?

— Делал фигурки для рождественских елок.

— Очень трогательно.

— Но, увы, мафия не дала мне насладиться спокойной жизнью. И вот я здесь.

— Разве ты не рад нашей встрече, милый?

— Я люблю тебя, — проговорил Каттани. — Но я не могу увлекать тебя за собой в пропасть. Создалась очень странная и запутанная ситуация.

— О чем ты?

— Этот день, Делла, явится поворотным моментом во всей истории борьбы с мафией.

Она погладила его по щеке.

— Коррадо, ты перегрелся, — и чмокнула его в нос.

— Ты потрясающая женщина, — проговорил Каттани, поцеловав ей кончики пальцев. — В замке действует хорошо организованная банда. Но я уничтожу их всех! Всех до единого.

— Ох, да ты сумасшедший! — покачала головой Делла.

— Слушай же. Меня в любую минуту могут убить. Ты должна знать: Шерлок Холмс и доктор Ватсон — мафиози, они по уши завязли в наркобизнесе. Огюст Дюпен был их постоянным клиентом. Он слишком много знал, и его убрали. Ниро Вульф любил нюхать свои орхидеи. Думаю, что он также нюхал и кокаин. Что — то они там с ним не поделили, и толстяка пришлось отравить. Арчи Гудвин вышел на убийц своего шефа, и его заставили замолчать навсегда, — облегчив душу, Каттани притянул девушку к себе и стал осыпать ее жаркими поцелуями.

— Нет, ты сумасшедший, — шептала Дела, — сумасшедший.

— Это, наверное, с голоду.

— Мы же только что поели.

— Это голод иного рода, синьорина.

— Какие у тебя холодные руки, Коррадо, — прошептала она, и он нежно поцеловал ее в губы…

Выйдя от Деллы, Каттани спотыкнулся о мисс Марпл и расквасил себе нос.

— Каблук сломался, — пожаловалась старушка, силясь приподняться с колен.

— Мама мия! — сочувственно выдохнул комиссар, помогая ей встать на ноги, и пошел в свою комнату — рыдать от сочувствия себе, мисс Марпл и всему несчастному человечеству.