Багряные крылья

Глава 20. Другие двери

Сокровищница джинна встречала гостей затхлым запахом помещения, где уже давно никто не был. Плотный слой пыли под ногами заглушал шаги и вздымал в воздух мелкие облачка серого цвета. Дверь захлопнулась за мной с тем же приглушенным светом, и вспыхнул свет, озаряя сокровищницу от порога до самой дальней стены.

Чего там только не было! Видимо джинн тащил сюда все, что плохо лежало, а иначе, как объяснить, что кроме драгоценностей прямо на полу лежали десятки книг, ветхие тряпки, игральные кости, дюжина карточных колод, парочка одинаковых винных кувшинов и мертвый змей. У стены, в холщовых мешках, обитало золото — монеты и слитки. Драгоценностей была — уйма, целый угол только занимали рубины и изумруды. Жемчужин тоже было в избытке, но треснутой в самой середине я не нашла. Честно обшарила каждый закоулок, но тщетно. Надо сказать, что я не расстроилась. Следовало ожидать, что не будет все так просто. Нашла око, нашла крыло, спасла Оллу, вернула ему силы и остановила Каина. Три раза «ха-ха», ничего не выходит так легко.

— Ты нашла? — тень Мин появилась рядом со мной и склонилась над очередным мешком с драгоценными камнями, но там было пусто. Я помотала головой, оглядывая сокровищницу. Везде посмотрела, ничего не пропустила. Дар тоже молчал, а значит, рыскать тут бесполезно. Жемчужина в другом месте.

— Делаааа, — протянула Книга, скрещивая бесплотные ручки на груди и прикусывая губу, — я была уверена, что око тут. Ворюга все сюда перетащил, сделав из меня временный склад.

— И что нам делать теперь? — спросила я и вздохнула. Вопрос был риторический, ответа я не ждала. Мин молчала, отшвыривая в сторону тонкую книжонку. Переплетена та была дурно, желтые листы тут же разлетелись под ногами, и теперь, каждый раз, когда на них наступали, издавали шуршание и крошились.

Так и стояли мы, пораженные собственной неудачей как громом, когда от подвала до чердака дома на скале, грянул разъяренный крик Каина: «ДАНАЯ!»

Узнал. Зол. Мне крышка. Мысли в голове мелькали как калейдоскоп, но не одна не задевала чувства. Мин грубо толкнула меня к выходу и исчезла. И я вновь помчалась, куда глаза глядят, подбирая юбки.

«Беги, я попробую его задержать, выиграть время. Ищи око» — донесся до меня шепот Мин из каменных стен, и я на бегу кивнула, прибавляя скорости. Хорошо ей говорить «ищи око», но ведь дом огромен, где мне его искать, если даже сама Книга Синода не знает, где прячется проклятая жемчужина! Не заглядывать же мне в каждую комнату, которая будет попадаться на глаза!

Хотя, лучше хоть что-то, чем совсем ничего. Я как раз пробегала мимо одной неприметной дверки, можно и туда заглянуть.

Дверь отозвалась длинным, протяжным скрипом, но поддалась с первого раза. Хоть что-то радует, не хватало еще искать ключи заново.

Но меня там не ждали. В мелкой комнатушке, где едва помешался колченогий деревянный стол и парочка табуретов, чаевничали змеелюды. На просунувшуюся в щель голову ни один из троицы не обратил внимания. Они громко чавкали вытянутыми вперед челюстями, периодически отвлекаясь, чтобы шустрыми змеиными языками смочить глаза. У них не было век, и без подобных процедур глазные яблоки постоянно сохли. Змеелюды входили в личную гвардию Триад, элита и гордость Синдиката. Но зачем Каин оставил их здесь, в тесной каморке? На случай непредвиденной ситуации, где потребуется помощь? На зеленой чешуйчатой коже змеелюдов оттиск печати Синдиката слабо мерцал, а не горел.

Старший из змеелюдов отвесил товарищу хлесткую затрещину, когда тот без спроса потянулся за чайником. Иерархия у этих существ очень строгая, без дозволения более старшего и мудрого члена стаи, никто и пикнуть не смеет. Я отступила назад на цыпочках и прикрыла за собой дверь. Повезло, что они меня не заметили. Еда и чай для змеелюдов — священны, стоит им сесть за обеденный стол, как все прочее для них исчезает. Ровно до того момента, пока не кончится еда. Дальше будет уже печальнее.

Я прошла еще несколько коридоров, пустынных и темных. Мин обещала задержать Каина и его свиту, но время истекало. Еще одна дверь располагалась так, что взгляд непременно должен был на нее упасть. Створка была разрисована бутонами и открывшимися цветками, такими реальными, что я уловила аромат. Попробовать зайти? Но кто знает, что ждет меня в этой комнате. Я колебалась, опасаясь повторения ситуации. А вдруг Каин с собой из Города Дверей не только прихвостней Синдиката захватил, но и кого поопаснее? Каин непредсказуем, кто знает, что ждет меня там. Но я решила рискнуть. Лучше жалеть потом об этом, чем сокрушаться, что не воспользовалась шансом.

В комнате было темно и холодно, волосы на загривке встали дыбом. Напротив двери светилось широкое окно, не задернутое тканью, а около него, тесно обнявшись, стояла пара. Приглядевшись, я обомлела. Этого не может быть! Прошлое не возвращается, оно всегда остается позади!

Мой испуг был обоснованным, ведь я наблюдала со стороны саму себя. В объятиях меня держал Каин, и был он куда моложе, чем нынешний. Те же буйные кудри, та же улыбка, что и много лет назад. Картина, словно вышедшая со страниц памяти.

— Ты же не бросишь меня? — моя копия пытливо заглядывала в глаза Каину-копии, прижимаясь к нему с нежностью давней любовницы. Дыхание перехватила, я уже знала, каким будет ответ.

Двойник Каина зарылся лицом в волосы юной Данаи и промолчал. И меня снова ударило болью под дых: в тот раз я восприняла этот ответ как гарантию его верности. Но все было ровно наоборот. Нет, пора отсюда сваливать. Дверь тихонько скрипнула, когда я вернулась в коридор.

Тревога, несносная дама, поселилась в груди. Я брела по дому, погрузившись в собственные мысли, выуживая из памяти каждую сцену, где я упивалась своей любовью, и наслаждалась болью. Когда-то давно, после самого первого предательства Каина, я могла продолжать так целыми сутками, без перерыва на сон и обед. Я обожала жалеть себя, мол, какая я несчастная и преданная.

Со временем обида улеглась, поостыла. Каин раз за разом разочаровывал меня, являлся внезапно, наносил сокрушительный удар по устоявшейся жизни и снова исчезал в безызвестности. Но сейчас, когда я попыталась провернуть тот же трюк, память меня подводила. Воспоминания о неприятностях, в которые меня втягивал Каин, тускнели. Боль упрямилась и не собиралась приходить. Меня куда больше волновал Олла. На рассвете его собирались казнить, и даже если казнь отменят, то он все равно умрет — сорхан дажер, Брачный Союз клана курпусов, не прощает предательств. В тот момент мне даже мысли в голову не пришло, что с моими чувствами что-то не так. Я полагала, что сместился фокус, в сторону наиболее важных задач. Но я лгала себе.

Еще одна комната. Помня о том, чему стала свидетелем, я по началу прошла мимо. Но снова звоночек интуиции тренькнул в голове и смолк. Пришло повернуть назад, но я не сдержала тяжкого вздоха.

Дверь с ноги я, конечно, открывать не стала, но и осторожничать не было смысла. Но я не ожидала, что зайду в комнату, сгоревшую дотла. Обгоревшие стены, закопченный потолок, под ногами хрустели догоревшие угли. На окне вместо шикарных занавесей из шелка, колыхались под сквозняком прожжённые тряпки. А у окна, за столом из золы, восседал Люиндаль. Он блуждал рассеянным взглядом по стенам, нервно перебирая пальцами золотую цепь на шее. На мое появление он обратился внимания не больше, чем на осыпающуюся с потолка труху.

— Отец? — обращение к Люиндалю далось непросто, но он единственный в доме не пытался отвести меня под венец в добровольно-принудительном порядке. Старик не откликнулся, продолжая созерцать обгоревший кабинет с совершенно бессмысленным выражением лица. Я приблизилась, дотрагиваясь до его плеча. Взгляд в миг стал осознанным, но Люиндаль по-прежнему не издавал не звука.

— Отец?

— Дочь моя, — голос Люиндаля звучал сонно, расслаблено, как если бы я выдернула его из глубокого сна. Он обернулся, окидывая меня взором, и тут же расплылся в умиленной улыбке:

— Какая ты красавица! Церемония уже началась? Я кажется, немного задремал…

И снова погрузился в задумчивость, все сильнее дергая цепочку. Та позвякивала, соприкасаясь с массивным перстнем на безымянном пальце старика. Я не обратила на него внимания — на каждом пальце северного князя таких колец было по две-три штуки, но тут в окно заглянул первый рассветный луч, падая на крупный камень в самой его середине. Я затаила дыхание — в самой сердцевине жемчужины, которая венчала перстень, была червоточина. Незаметная трещина, которую и не сразу разглядеть получится, если не знаешь об особенности камня.

Люиндаль медленно поднялся на ноги, зябко кутаясь в мантию c широкой меховой опушкой. Первые шаги старика были неловкими, скованными, но он быстро освоился. Гордо выпрямив спину, он обернулся через плечо и протянул мне морщинистую руку:

— Пойдем, нельзя заставлять твоего будущего мужа ждать.

Я торопливо закивала, хватаясь за предложенную руку как за спасительную соломинку. Как же мне получить кольцо? Отобрать? Нет, не годится. Люиндаль — марионетка Каина, тот в миг узнает.

— Отец, — как можно более непринужденно сказала я, останавливая его у самого порога, — я хочу попросить тебя о подарке.

Старик нахмурился, не понимая, о чем я веду речь:

— Подарке? У тебя богатое приданное, милая, его будет вполне достаточно.

Я покачала головой с робкой улыбкой. Роль, которую я отыгрывала, обязывала быть нежной и трепетной с отцом. Я была юной невестой, которую отдают в чужую семью в качестве откупа для вступления в Союз. Не думаю, что история предполагает частые визиты в гости к отцу, в одинокий дом на краю скал.

— Приданного вполне достаточно, отец, но вот память… Я ухожу и хочу иметь что-то, что в далеких южных краях будет напоминать мне о доме.

Я замолкла, опуская глаза в пол. Для Люиндаля данный жест означал безграничную печаль о доме и семье, о северных далях и суровому ветру.

После минутного раздумья Люиндаль легко сдернул с пальца кольцо и вложил в мою ладонь. Я крепко сжала пальцы, чувствуя, как жемчужина начала теплеть.

— Возьми его. Пусть оно будет напоминать тебе о доме там, где солнце круглый год поливает жаром землю.

Едва не расплакавшись, я бросилась Люиндалю на шею. Он не настоящий, твердила я себе, но у меня никогда не было настоящего отца, так что на несколько минут можно забыть о том, что я нахожусь в выдуманном мире.

Мин тенью вышла из стены, приложив палец к губам. Я и не думала выдавать ее присутствие, пока она не приблизилась и не шепнула:

— Каин близко. Больше я ничего не могу тебе помочь, пожалуйста, будь осторожна.

Люиндаль отстранился, снова беря меня за руку:

— Нам пора, милая.

Я кивнула и последовала вслед за ним к залу церемоний. Никаких сомнений, никакого страха. Я была готова встретиться лицом к лицу с Каином и спасти Оллу. И я знала, что у меня получится. Главное — верить в это.