Клоха

Вика была просто взбешена - ей даже не хотелось идти рядом с этими идиотами! Так и шли - гуськом: Ксюша, за ней Даниил, и уже за ними - Вика.

- Ну вы и придурки... Куда вы вообще идёте? Я домой. Вот так пойду, не через школу. Пока.

- Вот, - вдруг остановилась Ксюша. Так резко, что "гуси" чуть не налетели друг на друга.

- Что "вот"?

- Вот сюда вы идёте. - На Ксюшиной ладошке лежала связка ключей.

- Да ты прям... Буратино! - усмехнулся Даня. - Это от чего?

Этот - от ворот, наверно. А остальные от... от остального.

От каких ворот?

От парка.

- Ты у Мити ключи...?! - обалдела Вика. - Зачем??

- Не знаю. Как-то как получилось. Мы ещё когда к его дому подходили, у меня всё как-то через "не" началось...

- ??

- Ну, как будто всё со знаком минус. Не дом, не поговорим. Смотрю на печку - даже печка какая-то не-печка... И эти не вокруг всего крутятся. Надо было уходить. А тут ключи....

- Клептоманка, - заключил Даня. - Ну а делать нам в этом парке - что?

- Я не знаю точно...

- Ну хоть не точно. Примерно - тоже сойдёт, - снизошёл Даниил.

- Примерно. Клоха хочет домой. Ей нужна помощь.

- Нам летающую тарелку подтолкнуть?

- Нет, тарелки не было, - на полном серьёзе не согласилась Ксюша. - Там всё по-другому было. По-другому и как-то неправильно. Как будто всё, что она делала - ошибка...

- Ну да. И сама она - ошибка! - подхватил Даня. - По крайней мере так выглядела...

- Она такая ужасная? - Ксюша продолжала не видеть Клоху. Ни в одном из её видений не было Клохиной внешности. Разве что цвет. Но бердниковский грун - Ксюше он понравился тогда и нравился до сих пор.

- Она? Ужасная? - как-то глуповато переспросил Даня.

Ксюше показалось, что он расстроился, а Вике - что испугался. На самом же деле он вдруг, прямо сейчас, совершенно неожиданно понял, что Клоха и "ужасная" из автобуса как-то очень и очень связаны. Как? Чем? Почему? Но он был в этом просто уверен. Ну не слово же - "ужасная" - натолкнуло его на эту мысль! Да это и не было мыслью, догадкой, это была уверенность, знание...

Через какую-то секунду от Даниной растерянности и следа не осталось. Его охватила какая-то спешка, горячка. Он не мог медлить, сомневаться, собираться, что-то говорить или слушать, мог только делать, и только две вещи его волновали, только их он мог хотеть: 1) видеть Клоху, 2) прямо сейчас!

- Как-как вы её вызывали?

- Жутко, - выдохнула Вика. - Просто так она не появляется...

Едва попрощавшись с Ксюшей, Даниил набрал такую скорость, что у Вики не хватало дыхания - и бежать, и рассказывать, как же её "вызывать".

Даня слушал и не слушал. Он нёсся, а Вика шла, - нет, она быстро шла, но то и дело отставала, и ей приходилось переходить на бег.

- Отстаёшь? - только однажды бросил Даня.

Вика ещё где-то на подходах - а Даниил уже отворяет ворота, открывает этот странный теремок, он уже там, внутри, рядом с ярко-красным медведем и зелёным ослом величиной с пони...

- Ну где ты? - хрипло спрашивает Даниил, глотая звуки. И упирается в невидимую преграду... Он садится на пол, чтобы отдышаться и успокоится, но вместо этого снова спрашивает: "Где ты?".

- Я же тебе говорю, она не появится просто так. - Вика стоит в дверях и с удивлением смотрит на Даню. - Она появляется, когда тебе плохо.

- А что, похоже, что мне хорошо?

- Да нет, не похоже. Похоже, что ты того... - Вика трогает пальцем висок. - Но этого мало, наверно...

Некоторое время Даня лихорадочно оглядывает теремок ("Да не торчит тут никаких железяк!") и, в отчаянии, изо всех сил рубит ребром ладони по полу...

В следующую секунду он, поскуливая, прижимает ладонь к груди, а прямо перед ним вспыхивает огромный жёлтый шар.

Даня протягивает к нему красную гудящую руку...

Туннель, полёт.

Движущие сверкающие стенки.

Водянистая легчайшая синева над головой.

Всё так же, как и в прошлый раз. И Дане так же безумно хорошо, и он понимает, что может до бесконечности плавать-лететь в этом сверкающем пространстве. Рука беспокоит, но не настолько, чтобы лечиться, не настолько, чтобы возвращаться (излечение значит возвращение, это-то он понял). Настолько, чтобы возвращаться, беспокоит сама Клоха...

Даня касается синевы - и прямо из-под "небесного душа" оказывается в теремке. Клоха перед ним, но уже не такая яркая. Она бледнеет, гаснет, тает... Уже исчезает? Но это куда быстрее, чем тогда!

- И Митя говорил, что она стала исчезать быстрее... - (Это Вика бормочет. А он и забыл про неё!) - Ты как? Рука прошла?

Даня молчит. Он смотрит и смотрит на гигантскую бледнеющую голову, смотрит так, как будто его взгляд может это остановить - остановить исчезание, таяние...

- Ты смотришь, а она - нет... - комментирует Вика. Видимо, просто чтобы не молчать.

- Не смотрит... - еле слышно соглашается Даня, не отрывая глаз.

Клохины глаза - без ответа, без взгляда. Они и подрагивать перестали. Но... почему?..

- Не смотрит, не смотрит, - быстро повторяет он. - Почему ты не смотришь? ПОСМОТРИ НА МЕНЯ. Ты меня видишь? ПОСМОТРИ...

Маслянистые черные грибки Клохиных глаз оживают, начинают двигаться, подниматься.

- Видишь? - ликующе шепчет Даня - непонятно кому, Вике или Клохе?

Да... И исчезать перестала... - Вика почему-то тоже шепчет. Она, как и Даня, сидит на полу, но чуть поодаль.

Клоха не просто перестала исчезать - она проявилась с прежней яркостью. И какой внимательный у неё взгляд. Безотрывный. Непривычный. Другой...

- Опять рука заболела? Ты такой... белый весь.

- Рука? Да нет вроде... - Даня протягивает руку - и касается Клохи!

Его буквально окатывает чем-то холодным и пугающим. Таким холодным и таким страшным, что ему хочется - прямо сейчас - уйти, убежать, никогда не возвращаться. Никогда не видеть больше это странное существо безумной формы безумного цвета...

- Ты дотронулся? А та стенка? Та, которая защита или что там...

- Нет никакой стенки.

- Ткачук звонит!.. Да, да... Да нет... Не надо было её трогать, - говорит Вика, глядя на Даню, и в голосе у неё такие глупые поучительные нотки! Как будто речь идёт о какой-нибудь крапиве. О крапиве - и непоседливом бутузе, который незнамо зачем её цапнул!

- Отстань... - просит Даня, продолжая мёрзнуть и бояться с такой силой, что не хватает сил ни на что другое. На то, чтобы ему стало за это неудобно - уж точно...

Вика его не слышит, она слушает трубку.

- Не надо было её трогать, - повторяет Вика, наконец-то убирая телефон и вставая. - Ксюша говорит, что...

- Отстань. - Только этого ему не хватало - чтобы Вика дополнительно его напугала!

- Да я и не приставала. Хочешь - так вообще оставайся тут один со своей любимой головой, - фыркает Вика, с некоторой опаской косясь на Клоху. - Ксюша сказала...

- Заткнись, - Даня не кричит, но наверно, лучше бы крикнул. Получается так твёрдо и окончательно, что Вика действительно "затыкается".

Так, молча, она и направляется к двери. Но потом всё-таки оборачивается:

- Ксюша рассказала обо всём бабушке.

- Бабушке? - всё-таки нашёл в себе силы усмехнуться Даня.

- Да.

- Сейчас сюда ещё и бабушка притащится?

Вика вышла.

Даню охватила досада. Охватил бы и смех, но - не до смеха. Бабушек на сегодня - ему стопудово достаточно!.. Что он тут вообще делает? И что все эти ощущения делают в нём?