Где-то рядом

Глава 21. Мокрые

Холодный ветер сменился дождем. Было все так же мокро, словно мы и не вылезали из реки. С другой стороны, вода у нас под ногами была грязной, а потоки сверху — чистыми. Я поднял лицо к теряющейся в облаках вершине лабиринта, умываясь и позволяя дождю смыть с себя усталость. С самого детства этот нехитрый прием был со мной и сейчас сработал, словно я опять оказался в привычной роще между садиком и домом.

— Чистая вода, — Зашам вскинула морду рядом со мной.

Я скосил взгляд в ее сторону. Дождь барабанил по чешуе, старался затечь в ушные и носовые впадины, но специальные мембраны перекрывали путь воде. Забавно: я знаю все о силе своей ученицы, стараюсь понять ее желания и стремления, а вот о такой мелочи, как строение ее организма, оказывается, не имею ни малейшего понятия.

— Мокро, — в голосе Кейси мелькнули странные нотки.

И я неожиданно осознал, что тут все почти как с базовыми способностями. Да, ее детство прошло во временной петле в одной большой драке, но… Кейси всегда обладала силой. Как и Карик, замерший сейчас рядом с ней. Стоять под дождем и не иметь возможности защититься от него — это было так странно для них. Словно пытаться вдохнуть воздух, который неожиданно отлетает в сторону, а потом дает тебе пощечину.

Вот только Зашам ведь тоже не была обычной смертной, и почему тогда ее реакция так отличается?

— Когда ты успела погулять под дождем? — спросил я у ящерицы.

— Не знаю, — та продолжала просто стоять и щуриться. — Возможно, для моего народа это как умение ходить. Сидит настолько глубоко внутри, что всегда с тобой.

«Она не забыла, что была рождена как дух Грани?» — рядом со мной остановилась Майя. Идеальная позиция, чтобы прикрыть от острых зубов, если Зашам решит добраться до моей шеи. Или не совсем Зашам, такое тоже исключать нельзя.

«Все остальные рефлексы у нее без изменений, — через пару мгновений затишья я понизил уровень тревоги. — Так что подмены тут нет».

«Но новые воспоминания и рефлексы… — задумалась о замеченной странности Майя, а потом сама нашла ответ на этот вопрос. — Получается, ее оригинал кто-то убил, и теперь все, что осталось от ее личности, собирается в единственном живом теле».

«Не вижу других вариантов, — кивнул я. — И мы же оба понимаем, что это не случайность. И тот, кто это устроил, вряд ли думал о том, как бы добавить Зашам полноту восприятия мира».

«Изменившееся восприятие может помешать использовать силу, — продолжала размышлять Майя, перечисляя возможные версии. — Еще есть вариант вложить что-то убийственное в умершую часть личности. Как яд, который вводится на расстоянии. Кстати, помнишь силу тех уничтоженных алтарей Бо?»

«Считаешь, это было не столько разрушение, сколько способ передать какое-то послание?» — я задумался, насколько порой какие-то события могут расширить взгляд на мир.

Еще недавно ты даже не помышлял о подобной возможности, но потом барьер рушится — ты делаешь шаг за границу и совершенно по-новому видишь и чужие поступки, и собственный потенциал.

«Подожди! — меня неожиданно осенила еще одна мысль. — А как ты со мной говоришь? Мы же лишились всех сил».

«Не знаю, — Майя тоже растерялась. — Я просто позвала тебя как обычно, и получилось. Так привыкла, что даже не подумала, что теперь эта сила под запретом».

«Получается, либо ты сломала правила самого испытания демиургов, — я улыбнулся, — либо наша связь сильнее даже законов лабиринта».

«Сильнее? — переспросила Майя. — Это была бы красивая история…»

Я не знал, о чем именно она сейчас думала, но увидел, как напряженное все это время тело немного расслабилось. Что бы ни давило на мою жену, это ушло, и я был этому чертовски рад. Тем более что у нас тут было достаточно и других неприятностей. Где-то впереди раздался вой, и стало понятно, что нам придется посражаться и как обычным смертным.

Едва Майя услышала вой — судя по тональности, кто-то размером с обычного земного волка — как тут же стала готовиться. Рядом хищники, они без оружия, значит, придется сражаться по старинке. Девушка стянула куртку и стала наматывать ее на правую руку.

— Держи, — Кот протянул Майе несколько заточенных костей.

Она узнала ребра крупных пираний, что до этого атаковали их во время перехода. Получается, Кот заранее понял, что будет дальше, и немного подготовился. Выбрал рыбок покрупнее, вырвал из них кости, а потом заточил, пока простейшие способности еще не были отобраны лабиринтом. Очень разумный подход, учитывая, что общая логика испытания была очевидна. Как и то, чем все должно было закончиться.

— Лучше змей, а не одежду. Они покрепче, — Зашам, как выяснилось, тоже готовилась и протянула каждому из отряда по шкуре.

Майя прикинула ее крепость: действительно, если обмотать вокруг руки раза три, то обычные зубы не доберутся до кожи, даже если и смогут прокусить чешуйчатую защиту. Карик в свою очередь поделился почти десятком камней. Не то чтобы он надеялся поразить местных хищников с их-то силой обычных смертных, но камни и возможность атаковать на расстоянии открывали перспективы по управлению тактикой. Если волков будет много, кого-то можно выманить раньше или, наоборот, сбить атакующий порыв, заставляя хищников раскрываться и опять же нападать по очереди.

На этом усиления для всего отряда закончились, но остались те, кто позаботился о себе. Кейси вытащила найденный неизвестно где панцирь огромного краба, пристроив его на руку наподобие щита. Лже-Старуха же держала в руках живую гадюку. Если распотрошенные Зашам змеи брали размером и мышцами, то эта была размером со шнурок: маленькая, тощая, но при этом достаточно ядовитая, чтобы вывести из строя как минимум одного противника. Майя не сомневалась, что повелительница Смерти сумеет правильно ткнуть гадюку по врага, чтобы змея воспользовалась возможностью хоть кого-то укусить.

В итоге единственной, кто не захватил никакого оружия, оказалась сама Майя. Это было обидно, но девушка понимала, почему так вышло. Все из-за разговора Кота с лже-Старухой, который ей удалось подслушать. Они этого не заметили, думали, что рядом с искрой ментальная связь не работает, но она смогла сделать невозможное. Пробилась к Коту, чтобы помочь ему, а вместо этого услышала их разговор. Тогда Майя узнала, что их Старуха — это всего лишь сестра настоящей, а еще она услышала про ее цель. Вернуть своей спасительнице нормальную жизнь. Использовать испытание не чтобы изменить мир, а чтобы избавить от боли одного конкретного человека. И эта мысль показалась Майе такой интересной.

Она не могла об этом не думать — каково это, выбрать кусочек из прошлого, когда ты был счастлив, и подправить временную линию, чтобы он длился максимально долго? Насколько это честно? Майя не знала. Но она вспоминала свою жизнь, и в той было не так много счастья. Сначала жесткое детство, когда мать ломала ее и готовила к роли будущей жницы — в итоге она даже научилась получать от этого удовольствие, но повторять точно бы не хотела. Потом была встреча с Котом, сражения с Кариком, путешествия по разным мирам — это было уже интереснее. Она в итоге нашла свою семью и даже пожила спокойно. Всего пару лет, пока мир считал их главным злом и настороженно держался в стороне.

Увы, счастье всегда подходит к концу. Иногда его может сменить новое счастье, а иногда, бывает, враг закидывает нас в бесконечное нечто, где можно выжить только через боль, пот, кровь и слезы. Майя помнила тот момент, когда они с Кейси вырвались из осколка мертвого мира в обычное пространство. Она могла просто забыть все и начать жить с нуля, стать счастливой там, где никому не было до нее дела. Но она выбрала другой путь: принялась искать дорогу назад, столкнувшись с тысячами новых врагов, умирая и возрождаясь. Снова и снова. Боль, кровь, бесконечная гонка, которую она сама только ускоряла, создав Охотника, продолжая бороться… Ей всегда казалось, что по-другому и быть не может. Она должна вернуться к Коту, и они снова будут счастливы, но слова Сараны открыли новую реальность.

Можно было стать счастливой и просто так. Без борьбы, одной… И Майя не могла выкинуть из головы эту мысль. Что такое любовь, если ради нее она была готова сражаться тысячи лет? Зачем нужно счастье, если за него постоянно нужно бороться? Так ли ей дорог Кот, чтобы никогда не знать покоя? Она не могла найти ответ. А потом он протянул ей горсть заточенных рыбьих костей, посмотрел своим завораживающим взглядом темных, почти черных глаз, и она снова почувствовала это. Плечо, которое всегда будет рядом, сердце, которое всегда поддержит, руки, которые согреют даже когда весь мир вокруг будет рушиться, превращаясь в ничто. Одна — она просто одна, с ним — они больше, чем сама бесконечность.

Майя подошла к Кейси и положила руку ей на плечо, делясь своими чувствами. Та вздрогнула — сначала от осознания того, что ее мать что-то может даже сейчас, а потом от того, что на нее накатило.

— Зачем это? — голос Кейси на мгновение дрогнул.

— Хотела, чтобы ты знала, за что я сражаюсь. И не соглашалась на меньшее!

На них устремились взгляды всех остальных. Кот с Кариком точно ничего не поняли. Зашам о чем-то задумалась, а лже-Старуха — та точно обо всем догадалась и широко улыбнулась. Словно почему-то решила, что все это только благодаря ей.

А потом вой местных хищников сменился неритмичным перестуком лап, и из коридора перед ними вырвалась стая волков. Не настоящих: они больше походили на чьи-то слепленные из лоскутов кошмары. Вот только сражаться с ними все равно было нужно.

— Карик! Вместе! Принимаем первый удар! — Кот сделал шаг вперед.

— Замедли боковых! — Карик посмотрел сначала на Кейси, на ее обычные человеческие мышцы, а потом перевел взгляд на Зашам. — Постарайся сбить камнями крайних!

Ящерица кивнула, все остальные тоже. Их роли были распределены, теперь оставалось только сражаться и победить. Как всегда. И никакого покоя! Пусть он останется мертвым!

С волками-инвалидами мы расправились где-то через час. Несмотря на кривые тела, нападали они довольно разумно. План заставить кого-то из них отвлечься с помощью камней сразу полетел ко всем чертям, прикрытые змеиной кожей части тел волки тоже игнорировали, а вот более простые вещи работали. Щит, руки, чтобы держать чужие зубы подальше, и кости, чтобы пробивать чужие шкуры.

Мои рыбьи ножи ломались после первого же удара, но свою задачу выполняли — три-четыре кости в шею или глаза, и очередной волк выпадал из игры. Пробовали бить и в другие места, но быстро отказались от этой идеи. Раны в живот давали слишком мало, до сердца просто не получалось добраться сквозь ребра. Пару раз вышло подрезать мышцы, но, учитывая, что от таких атак ножи тоже ломались, а волков потом все равно приходилось добивать, проще было сразу бить на поражение.

— Тридцать шесть, — Карик сжал шею последнего зверя. Мышцы напряглись, что-то хрустнуло, и обмякшее тело упало на землю.

Когда подошла вторая стая, у нас уже почти не осталось ножей, так что пришлось экономить. Один, чтобы ослабить, а потом добивать уже вручную.