Тулса
Читать книгу "Тулса"
Глава 17
Оборудование, созданное командой «диких», вызывало уважение. Прогресс за барьером не стоял на месте. Люди прекрасно ориентировались в алгоритмах работы МАКа и понимали, куда можно влезть, а куда не стоит. При помощи компьютера, созданного из разных запчастей, использовали чужой профиль, чтобы отправить посылку. Внутри лежала какая-то безделушка, но Сластоцвету Светлорукому в сопровождающем письме было сообщено, что там находится сюрприз от поклонников его могучей веры в единение всего со всем в гармоничном экстазе.
Влас несколько раз прочел текст письма, отредактированный Светочем, и каждый раз плевался.
— Боже, ну и патока. Какая липкая мерзость. Неужели здравомыслящий человек поведется на это? Если бы я был безумно влюблен в женщину, а она взяла бы и написала мне такое письмо, я бы бежал от нее, сломя голову.
— Между нами есть разница. — Пояснил Светоч. — Мы настроены на получение комплиментов. Для нас это нормально.
— Чем больше я узнаю о городе, тем отчетливее понимаю, что выжечь его в ядерном огне не такая уж и плохая мысль. — Высказался Влас.
— Это плохая мысль. МАК можно перенастроить и все пойдет иначе.
— А иначе, это как? — Спросил Влас.
— Я не в курсе подробностей. Меня не посвящали. Точно знаю, что алгоритм защиты себя должен измениться коренным образом. Война закончится. Лояльный пояс так называемых ренегатов поймет, что поддержки больше нет, и вынужденно займет примирительную позицию. Барьер перестанет быть жесткой границей. Люди снова начнут ездить в обе стороны. Чем сильнее будет этот обмен, тем скорее горожане поймут, что люди с той стороны никакие не дикари.
— Не знаю. — Влас с сомнением отнесся к изложенному Светочем. — Люди каждый раз пытаются сделать, как лучше, а получается полная хрень.
Светоч провернул этот разговор в голове, сидя в темной будке почтового грузовика по дороге к «Белым Башням». Не хотелось верить, что над человечеством висит рок, мешающий создать такую жизнь, о которой мечтается. Если существовал подобный непреложный закон вселенной, то все жертвы были напрасными. Светоч выгнал из головы дурные мысли и сконцентрировался на предстоящей операции.
— У тебя ладони вспотели. — Шепнула ему на ухо Коломбина. — Волнуешься?
— Очень. — Честно признался он. — А если все напрасно?
— Не напрасно в любом случае. Я долго думала о моральном праве отнять жизнь у человека. На первый взгляд этому нет оправдания, но если все оставить как есть, то мы становимся соучастниками убийств в будущем. А это уже тысячи людей. Нам надо сделать этот тяжелый выбор, мы не хотим этого, но ради прекращения убийств, обязаны его принять.
— Спасибо. — Светоч поцеловал ее руку. — Ты меня убедила.
— Возможно, тебя это подбодрит еще сильнее, но горожанин не стал бы колебаться, если бы ему сказали убить «дикаря» ради какой-нибудь общей пользы. — По-своему поддержал его Влас.
— Нет, это меня не подбадривает. Я не хочу быть таким же, как он. Пусть я всё сделаю осознанно, с тяжелым сердцем и в муках, чем убью его, как надоедливую муху. Мы же люди, и нам свойственно относиться к жизни и смерти по-особому.
Влас долго ничего не отвечал.
— Что ж, в нашей команде только проповедника не хватало. — Произнес он спустя время.
Машина остановилась. Предводитель нелегалов посмотрел на голубой экран устройства в его руках.
— На месте. Давайте еще раз пройдемся по пунктам плана. Как только почтальон протягивает жертве… клиенту посылку, Светоч и Коломбина ставят ширму, закрывающую происходящее от чужого взгляда, а Гертруда при помощи пневматического шприца всаживает ему дозу вещества под кожу. Потом я хватаю его за грудки и затаскиваю внутрь. После чего вы все грузитесь в машину. Почтальон забирает ширму и бросает ее в салон. Мы отъезжаем, а дальше дело техники Светоча. Я ничего не упустил? — Главный команды «дикарей» бросил взгляд на команду.
Его лицо демонически подсвечивалось бледным светом экрана.
— Ничего. — Ответила за всех Гертруда. — Я добавила своего препарата в смесь Светоча, чтобы, чтобы он отключился в первые секунды после введения. Не уверена, что его вещество среагирует так быстро, как нам нужно.
— Ладно, доверимся тебе. — Произнес Влас.
— Он вышел из подъезда. — Раздался голос из кабины.
— Поехали. — Влас хлопнул в ладоши.
Светоч и Коломбина схватили заранее приготовленную раздвижную ширму. Она должна была скрыть от нечаянного взгляда происходящее у грузовика. Со стороны на ней был нанесен рисунок боковины грузовика, что с пары десятков метров в темноте можно было легко принять за боковину машины. Выбрались наружу вместе с Гертрудой и спрятались за передней частью грузовичка, прикрывшись ширмой.
— Почему так поздно привезли? Я уже собирался принять ванну. — Недовольным тоном поинтересовался подошедший Сластоцвет.
— К сожалению, клиент, который отправил вам посылку, работает допоздна. Сказал, что тоже хочет себе такой же рейтинг. — Ответил почтальон заранее придуманной легендой.
— Многие хотят, но только единицы способны. — Самовлюбленным тоном произнес Сластоцвет. — Не тяжелая?
— Один килограмм, семьсот грамм. Это брутто. Нетто на триста грамм меньше.
— Что это такое, брутто, нетто? Человечий язык никак не выучите? Давайте уже посылку.
— Начинаем. — Шепнул Светоч.
В такой момент, когда можно было ожидать от себя малодушия, страха и неуверенности, эти чувства никак себя не проявили. Светочу казалось, что он просто делает работу. Сластоцвет вначале внимания не обратил, что вокруг него появились люди с куском ткани. Рассматривал надпись на коробке и пытался определить встряхиваниями содержимое. Он отвлекся, только когда Гертруда потянулась к его шее пневматическим шприцом, похожим на фантастический пистолет. Реакция, как и подобает человеку с таким рейтингом, у него оказалась отменной. Он увернулся от пистолета.
— Вы, что за люди? — спросил он с негодованием.
Светоч понял, что сейчас тот просто сбежит, бросил ширму и схватил Сластоцвета за руки. Гертруда не растерялась и ткнула ему в шею ствол шприца. Раздался шипящий выстрел. Светоч удерживал Сластоцвета в руках, чтобы тот не сбежал, пока наркотик не разойдется по крови. Из кабины выскочил Влас и потянул уже ничего не соображающего горожанина в будку.
— Все внутрь. — Скомандовал он.
Коломбина оставила ширму. Она не упала, как и было задумано. Заскочили в будку и спрятались за стенами. Почтальон вышел, скатал ее и подал внутрь будки.
— Как все прошло? — Поинтересовался он.
— По плану. Катайся вокруг дома, пока не постучим. — Приказал Влас.
— Хорошо, уже еду. — Он закрыл дверь.
— Давай, начинай. — Нетерпеливо поторопил Светоча командир отряда.
— Сейчас. — Светоч скинул с себя верхнюю одежду.
— Зачем тебе это сейчас? — Спросил Влас.
— У меня в кармашке на теле спрятана картинка, взглянув на которую я активирую запуск программы эмуляции ДНК. Мне понадобится свет экрана от вашего устройства.
— Почему ты сразу об этом не сказал? Я мог не взять его.
— Не подумал.
Светоч вынул из подмышки кусок пластика с картинкой. Поднес ее к экрану и всмотрелся в нарисованные каракули.
— Заработала? — Спросил Влас.
— Я не знаю, как должен это понять. Думал, ментаграмма подскажет. — Признался Светоч.
— Сдурел? Может ей еще разрешение у МАКа запросить. — Усмехнулся Влас. — Вот будет номер, если мы этого нарцисса зря грохнули. Надо было запрограммировать, чтобы у тебя в глазах квадратики летали или бабы голые, как у меня на спящем экране.
Сластоцвет вдруг начала дергаться в спазмах. Его корчило, как при эпилепсии.
— Что с ним, Гертруда? — Спросил Влас испуганно.
— Мне кажется, он умирает. — Решила она.
— Этого нельзя допустить! — Выкрикнул Светоч. — Необходимое время для обмена данными шесть минут. Если мы не успеем, то труп Сластоцвета останется с его ДНК и будет начато серьезное расследование. Влас, держи ему ноги. Девчата, прижмите руки. — Распорядился он.
Дождался, когда его просьбу выполнили, оседлал Сластоцвета сверху и принялся делать непрямой массаж сердца и дыхание рот в рот. Мысли о брезгливости даже не приходили ему на ум.
— Живи, давай, живи, чертов нарцисс. — Приговаривал Светоч.
Сластоцвет иногда опадал безвольно, и всем казалось, что он умер. Но Светоч не прекращал реанимировать, и тогда его снова начинало корчить в конвульсиях. При этом было непонятно, работает программа эмуляции ДНК или нет. Светоч боялся, что после того, как Красавина полазила программатором в его «клеще», оттуда могло исчезнуть что-нибудь важное. Однако ему ничего не оставалось, как продолжать поддерживать угасающую жизнь в теле Сластоцвета как можно дольше, чтобы точно убедиться, что программа не сработала.
Он взмок, руки уже не слушались, в ушах свистело, и кружилась голова. Светоч уже был на грани опустить руки, когда ментаграмма произнесла.
— Уровень кислорода и адреналина в крови превышает норму. Вам рекомендуется воздержаться от серьезных физических нагрузок перед сном. Сейчас будет проведена стимуляция участков коры головного мозга слабыми токовыми импульсам для расслабления и приведения в норму. Прошу занять сидячее или лежачее положение.
— Сейчас не надо. Давай через полчаса. — Вслух попросил Светоч и откинулся к стене. — Готово. МАК принял меня за него.
— Ура. — Захлопала в ладоши Коломбина.
— Слава тебе, Господи. — Произнес Влас. — Так говаривал мой друг, оставшийся на внешнем кольце, каждый раз, когда ему перепадал лишний ужин или выпивка.
Тело Сластоцвета дернулось в последний раз и обмякло.
— Всё, пошел перед богом рейтингом хвастаться. — Произнесла Гертруда. — Господи, прими душу раба твоего, Сластоцвета. Тьфу, прости меня Господи, что осквернила губы свои таким именем.
— Высадите нас. — Попросил Светоч.
— Переоденься. — Буркнул Влас. — А этого наоборот наряди в твои пятнистые тряпки, чтобы сомнений не было, что загнулся именно ты.
— Я? — Светоч не думал, что ему придется одевать и раздевать покойника.
— А кто у нас сегодня сорвал джек-пот? Мы поедем назад в свое подземелье, а ты заберешься на Олимп и будешь поплевывать на окружающую действительность сверху. Напрягись напоследок, небожитель.
— Хорошо. Поможешь? — Светоч обратился к Коломбине.
— Конечно.
Влас посветил экраном своего устройства, чтобы помочь им. Пятнистая военная форма совершенно изменила облик Сластоцвета. Исчезла лощеность, внешняя исключительность. Он стал обычным, а вот Светоч преобразился.
— Мы с тобой как инь-янь. — Произнесла Коломбина, рассматривая его.
— А кто это? — Светоч никогда не слышал этого слова.
— Это символ единения двух противоположностей, черного и белого. — Она положила смуглую ладонь поверх белой одежды.
Влас рассмеялся.
— Теперь глаз да глаз за этой половинкой. — Предупредил он и постучал в перегородку, отделяющую грузовой отсек от кабины.
Грузовик остановился. Почтальон постучал в стенку, сигнал, что можно покидать машину.
— Я вам премного благодарен за помощь. — Светоч пожал руки Власу и Гертруде.