Так сложилось...

Глава 4.

Глава 4.

Игры хороши, когда в них ведешь ты.

Прижав к себе девушку, в чьем теле все еще гуляли отголоски оргазма, подтянул скатавшееся сбоку одеяло и накрыл обоих. Прижавшись губами к макушке, упивался мигом единения и рассматривал множество вариаций дальнейшего развития событий. В какой-то момент, Саша дернулась, намереваясь отстраниться, и он тут же напрягся, заключая ее в надежный кокон из собственного тела. Осознав безвыходность ситуации, кроме как открытого требования отпустить, сдалась и приникла лбом к его груди. Он тут же позволил себе расслабиться, бережно подоткнул одеяло с ее стороны и вновь уткнулся в ароматно пахнущие волосы. У нее будет целая неделя, чтобы в одиночестве обдумать свою линию поведения, только все ее усилия пойдут насмарку, но знать ей об этом еще рано.

Ощущая сладкую негу в теле, Саша томно потянулась и раскрыла глаза. Знакомая обстановка зала, ледяным душем обдала сознание. Попеременно извлекая из недр памяти предшествующие события, приходила в ужас и одновременно восторг. Причем о первом голосил разум, а о втором – пело тело. Подобного она даже с Мишей не испытывала и не теряла головы, хотя последнее можно списать на потрясение от собственной смелости и испуга неординарным поведением Евгения. Они оба действовали под давлением эмоции, и это привело к непоправимым последствиям. Как теперь вести себя дальше, ведь его работа еще не закончена и он наверняка приедет в выходные, если не раньше, а еще важнее понять, какую тактику поведения изберет. Осторожно выбралась из постели и, завернувшись в одеяло, на цыпочках пробралась в кухню, чтобы воочию удостовериться в отсутствии машины и самого Болдина. Уехал поутру предоставив ей возможность прийти в себя и переосмыслить нестандартную ситуацию.

К середине недели закончив покраску крыльца и наведя генеральную уборку в доме, тем самым занимая руки, но освобождая место для дум, пришла к решению продолжить общение с Женей с той ноты, на которой остановились до вопроса с урсой. Разговор на тему трат, грозил вылиться в новый скандал, который таковым и назвать-то сложно, однако оставить все на данном этапе, значит позволить ему и дальше нести расходы. Имеет смысл чуть повременить, позволить ему закончить с крышей и осторожно подвести к просьбе о компенсации, главное не перегнуть палку. Либо сводить на нет договоренность и в дальнейшем обходиться собственными силами.

Старательно баррикадируя сознание от вмешательства извне, готовилась к предстоящей встрече с Болдиным, которая по ее предположениям должна состояться в пятницу, и, узрев - раньше отведенного срока - на пороге мужскую фигуру, почувствовала уходящую из-под ног землю. Радость при виде мужчины, оказалась подмята смущением и растерянностью. Поймала себя на желании прильнуть к нему и вновь очутиться в надежном коконе, свитом из крепких рук, и тут же поспешила одернуть себя. Подняла взгляд выше и напоролась на странное выражение в глазах, мгновенно сокрытое от нее темными ресницами.

- Привет, - голос подвел, трусливо выдав состояние хозяйки и окрасив щеки румянцем.

- Привет. Накормишь, голодающего?

Изначально взятый гостем будничный тон, помог взять себя в руки и отбросить неуместные мысли, однако все внутри томительно взывало к мужчине. Уронив нечто невразумительное, повела Евгения на кухню и шустро накрыла для него стол. Пока он насыщался, глянула за привезенные им покупки и нахмурилась. Очередной пакет с продуктами, согласно ее списка, оказался доставлен преждевременно, поэтому поджав губы, принялась трамбовать упаковки в шкафах и холодильнике.

- Что-то не так? – легкий прищур серых глаз пристально следил за ней, заставляя нервничать, и она вдруг осознала, как непросто будет вернуться к прежним отношениям, если это вообще возможно в нынешней ситуации.

- Нет, - солгала она и, искоса взглянув на наливающуюся напряжением фигуру, поторопилась отвлечь: - Тебе еще долго возиться с крышей?

- Спешишь избавиться от меня?

Ирония, насыщенная неприятием, встала комом в ее горле, так как вопрос весьма близко отражал истинное положение вещей. Судорожно перебирая мысли, искала себе оправдание, страшась обидеть его, и когда таковое нашлось, не преминула озвучить:

- Хотела попросить сделать навес над столом из остатков шифера, а то лак выгорает.

- Не проблема. В пятницу, на крайний случай в субботу займусь.

Принял ее объяснение, чуть расслабился, но затаенное недоверие сквозила во всем облике. Каким-то чутьем предугадывал последующее за исполнением этой просьбы событие и удосужился прозрачно намекнуть на собственные намерения:

- Сарай тоже скоро сложиться как карточный домик.

Она выпрямилась, тиская в руках пустой пакет и потерянно взирая на Евгения, сложившего посуду в раковину. Вот он обернулся к ней, медленно приблизился и замер, нависая над ней, подобно могучему дубу. Упрямо глядя в его грудь, боялась обнажить собственные чувства, выразительно проскальзывающие во взоре, но мягкая хватка за подбородок, свела на нет ее усилия. Запрокинув голову, он цепко впился в янтарные глаза и насмешливо произнес:

- Разберись-ка в себе, Кроха, и придумай хороший обоснуй, прежде чем отказаться от моей помощи.

Пальцы разжались и убрались прочь от ее лица; негромкая поступь и она одна во всем доме. Вот и все, ее поставили перед фактом, оставив малюсенькую лазейку ускользнуть из ловко расставленной ловушки и ясно дав понять, что словосочетание «не хочу» или «не надо» в данном случае излишни. Не то чтобы она возражала против столь неоценимых услуг, однако так откровенно заявленные права на место в ее жизни воспринимались в штыки. Всегда предпочитала держать руку на пульсе собственного бытия, с осторожностью впуская в душу людей, и каким-то непостижимым образом вдруг потеряла контроль. Всегда признавала в Болдине наличие жесткости и впервые ощутила ее на себе. Без зазрения совести пользовалась отдушиной в его лице, а теперь видать пришел час расплаты. В этом есть смысл и если такова цена за спасение ее жизни, она готова смириться, знать бы только до какой поры продлиться расчет, чтобы не потерять себя и не растворить в нем, с честью принять его уход и не затаить обиды. Да, возврата к былому действительно больше нет, всего лишь предполагая подобный исход, даже не подозревала, как близка окажется к истине.

Ночь неумолимо приближалась, будоража воображение и порождая сладкую истому в теле. Задаваясь вопросом «потребует ли он близости или это не входит в условия негласной сделки», первым пропустила в душ гостя, а сама ринулась прибирать на кухне. Едва ванная освободился, на полную включила краны и в нетерпении разоблачилась. Натруженные прополкой мышцы тянуло и дергало, требуя незамедлительного релаксанта, поэтому не дожидаясь наполнения чугунного резервуара, забралась в горячую воду. По мере погружения в обжигающую жидкость напряжение уходило, в теле образовывалась легкости и волнами набегала сонливость. Когда остывшая вода изгнала прочь, в голове осталась единственная мысль - утонуть в постели. Облачившись в халат, распаренная покинула ванную комнату и тут же оцепенела. Напротив, лениво облокотившись на стену, стоял Болдин и с прищуром взирал на нее. Дыхание замерло на устах, а в следующий миг с ее головы бесцеремонно сорвали полотенце и прижали к стене, запечатав готовые сорваться с губ возмущения. Разум стремительно скатывался в бездну, так как тело плавилось в его руках. В этот раз он сокрушал ее защиту не яростью, нежностью, хотя хватка на волосах и торс вдавливающий в твердую поверхность не оставлял иного выхода, кроме как покориться. Он просто не давал ей ни малейшего шанса на отступление, размашисто очерчивая границы дозволенного, а именно ночи в этом доме, которые отныне принадлежат только ему. Собственнически завладев ее ртом, скользнул рукой под ворот и по-хозяйски накрыл грудь, исторгая из ее груди придушенный стон. Не в силах усмирить жажду, пылко отозвавшуюся на его прикосновение, послала к лешему все запреты и ответила на поцелуй. Ее ноги тут же оторвались от пола и по незримой указке оплели мужскую талию. Всего мгновение и они из света переместились во тьму. А дальше тишину оглашали только стоны и хрипы, ни одного слова не было сказано во мраке, они казались лишними, ненужными в этой эстафете ощущений и чувств.

Много позже, пребывая в приграничном состоянии между сном и явью, ощутила невесомые - словно бабочка вспорхнула - прикосновения губ к плечам и затылку. Таяла от эфемерности ласки и ластилась к мужчине не в силах унять волнение. Ощутив ее отклик, он в плотную притянул ее к себе, повторяя контуры женского тела, будто два пазла сошлись в идеале, и почти заслоняя собой миниатюрную фигурку, лицом зарылся в длинные волосы. Оплетенная конечностями и сокрытая мощным торсом, чувствовала себя совсем крохотной и уязвимой, отнюдь не перед ним, а перед целым миром, что открывался сразу за пределами его объятий. Почему-то из всех знакомых ей мужчин, только с ним ощущала значительную разницу в комплекции, дарующую чувство беззащитности и стремление найти оплот именно в нем. Замечала особую прелесть пребывания в его руках, наделяющих чувством комфорта, и в то же время сомневалась в правильности происходящего. Глубокое дыхание, согревающее макушку, бередило душу и вместе с тем приводило в смятение, требующее от нее действий. В итоге осторожно выбравшись из ослабевших объятий, подобрала с пола вещи и отправилась в ванну. Ей нужно встряхнуться и освежиться, иначе ей грозит ночь полная пустых размышлений.

После прохладного душа, завернувшись в халат, вышла в коридор и в замешательстве остановилась. Вернутся к нему, впоследствии получить изрядную порцию неловкости. Это ведь всего лишь секс без обязательств, а значит, нет необходимости проводить с ним всю ночь, и имеет смысл вернуться к себе в спальню. На этой мысли Саша, решительно потопала в свою комнату и с блаженством вытянулась на постели. Приятная усталость все еще звенела в мышцах, незримо напоминая о причине пробудившей сие утомление. Мягко укачиваемая на волнах дремы, готова была соскользнуть в сон, как дверь резко распахнулась, явив темный контур мужской фигуры. Три шага и с нее сбрасывают одеяло, обнажая нагое тело, чтобы в следующий миг подхватить на руки.

- Еще раз поступишь подобным образом, лишишься единственной кровати в доме, - прозвучал ультимативный тон, бросивший ее в дрожь. Сомневаться в исполнении озвученной угрозы, подтверждающей подозрение о принадлежащих ему ночах, не приходилось - нечто необъяснимое в голосе, запечатало на устах все мысли о возражении.

Плотно прижав девушку к горячему торсу, миновал коридор и, уложив ее на диван, лег рядом. Немного повозившись с одеялом, крепко обнял со спины и укрылся. После этого, сколько Саша не прислушивалась к его дыханию, не услышала того же мерного ритма. Он явно не намеревался засыпать, пока ее не сморит глубокий сон, вовсе покинувший с приходом мужчины. Попытавшись было найти более располагающее к дреме положение, неожиданно оказалась перевернута на другой бок. Решив, что у Жени кончилось терпение, устало прислонилась лбом к груди и тут же ощутила поцелуй в макушку, опровергающей сие заблуждение. Чуть позже на голову опустилась тяжесть подбородка, и тьма поглотила сознание.