Нельзя шутить со скелетами

6. Новый дипломат

Завхоз ушел. Появилась Света.

— Можно звать нового дипломата?

— Зови.

— Вы знаете, как его зовут?

— Знаю. Антон Павлович Шолохов.

— Ведь надо же! Родители у него точно с приветом. Назвать сына Антоном! Антон Павлович Шолохов. Алексей Максимович Пушкин. Федор Михайлович Маяковский. Идиотизм.

— Главное, Света, не фамилия, а человек, — не согласился Сергей Иванович. — У меня в школе был одноклассник, его звали Степа, а фамилия у него была Рембрандт. Степа Рембрандт. Так вот этот Степа Рембрандт рисовать не умел совсем, а его все время назначали редактором стенной газеты. Пусть заходит.

Новый сотрудник, которого действительно звали Шолохов Антон Павлович, уверенно вошел в кабинет. На нем был костюм из тонкой серой ткани и замысловатой расцветки галстук. Это был мужчина среднего роста, упитанный, с почти круглым лицом и большими глазами.

Сергей Иванович встал из-за стола:

— Давайте знакомиться. Рюмин Сергей Иванович, посланник, шарже д'аффер.

— Шолохов Антон Павлович. Легко запомнить.

— Совершенно с вами согласен. Садитесь, пожалуйста.

Шолохов сел.

— Какой институт окончили?

— Бауманский.

— У нас уже есть один сотрудник с Бауманским институтом. К нам посылают инженеров, будто у нас промышленный объект. Место вашей последней работы?

— Лужники. Я руководил компрессором по заливке льда.

— Заливка льда… — вслух задумался Сергей Иванович. — Не очень-то востребованная профессия для Африки. Я думаю, с учетом ваших знаний и опыта вам лучше всего заняться координацией работы наших специалистов. Всего на острове сорок пять специалистов. Самая большая группа — строители. Строят ГЭС. В нашем понимании небольшую, так, колхозного масштаба. Поезжайте. Посмотрите. Если надо, посоветуйте. Есть ли какие-то вопросы?

— Вот, пожалуй. Есть ли здесь жирафы?

Сергей Иванович не удивился. И не такое доводилось слышать.

— Жирафы? На острове? Нет. Если и были, то их еще неандертальцы съели. Ни жирафов, ни слонов.

Шолохов был разочарован:

— А какие есть… звери?

— Коровы. Свиньи.

— А тропики?

— Тропики? Тропическая флора в полном наличии. Бананы. Авокадо. Вы любите авокадо?

— Я предпочитаю редьку со сметаной. Я добавляю туда немного хрена…

— Попробуйте добавлять смородиновый сок.

— Попробую, — обрадовался Шолохов.

«Тупой», — про себя отметил Сергей Иванович и продолжал:

— Только вам придется подождать, когда вернетесь домой. Потому как смородины у нас на острове нет. Будут еще вопросы — прямо ко мне. Дел у меня много, но для вас я всегда время найду.

— Я человек любознательный, — успокоил его Шолохов.

— Это я уже заметил. Осваивайтесь.

Он ушел, а посланник доверительно сообщил входящей в кабинет Свете:

— И редьки на острове тоже нет.

Пока она соображала, что это означает, он спросил:

— Ты знаешь, какая разница между идиотом и дураком?

— По-моему, это одно и то же, — ответила она.

— Не совсем. Дурак дает глупые ответы, а идиот задает глупые вопросы.

— Будете диктовать?

— Буду.

Не успела она расположиться у машинки, как в кабинет быстрыми шагами вошел пинкертон. Дел у него, как всегда, было мало, а если говорить по правде, совсем не было, и он, по обыкновению, изображал из себя крайне занятого человека:

— Мне донесли, у тебя конфликт с женой по поводу душа.

— Кто донес?

— Бухгалтерша.

— В доносчики рвется. Не хочешь взять на полставки?

— Она дура.

— Наблюдательная дура опасней снайпера. Снайпер может промахнуться, а дура — никогда…

— Как тебе новый дипломат?

— Техническое образование. Специалист по заливке катков.

— Даже так! Как к нам попал?

— Ума не приложу. Вроде бы к МИДу никакого отношения не имеет.

— Чей-то родственник?

— Не без этого. Но уж больно несерьезный родственник. Чтобы к нам в дыру! Ты его вчера вез из аэропорта. Какое впечатление?

— Со странностями. Пристал ко мне, не знаю ли я, сколько будет километров от нашего острова до Москвы по прямой.

— Может, задумал улететь на воздушном шаре? Хорошо бы.

Пинкертон ушел, и посланник погрузился в бумаги.

Глава вторая