Шёпот Вселенной

– Не изменяю традициям, – хмыкают в ответ.

Занавески трепещут, кот вальяжно разгуливает по комнате, лениво разглядывая перед собой предметы. Английские слова вперемежку с русскими, и дым, заполняющий собой небольшое пространство. Девичья рука тянется к упаковке, но по ней легонько ударяют.

– Ага, прямо сейчас.

– Я тянулась за одной, а не за всеми.

– Ты же «в завязке» – подмечает он.

– В легкой, если только.

– И четыре месяца – это так, пустяк? Нет уж, обойдешься, ты и так пока чахоточная ходишь от воздействия никотина. И, к тому же, выслушивать нотации от Дани мне совсем не хотелось бы.

Девушка знала, что ее план подтолкнет разговор в нужное русло, поэтому решила «подобраться» ближе к сути:

– Выслушивать, да? Но это при условии, что долгожданная встреча все-таки произойдет.

Предупреждающий взгляд. Кромка льда опасно начинает трещать.

– Возможно. В параллельном измерении.

– Ну, если будешь продолжать избегать его, то да, так и случится.

– Я не избегаю.

– Точно, это действительно не так.

Парень начинает медленно закипать.

– И что ты хочешь сказать?

– Что пора бы уже поговорить с ним.

– Мы уже поговорили.

– А то, как же! И не ты ли сейчас сидишь, убиваешься в своем творчестве?

– Писать музыку не смертельно..

– Продолжая изливать на чистом нотном стане свои мысли, желания, надежды, страхи?

– Это важная основа..

– Бесспорно, но она не должна отнимать у тебя друга.

– Все уже решено!

– Да черта с два! – кричит она в ответ. – Это твое решение. Ты вообще пытался у него-то спросить?

– Он думает также.

– Ты отвечаешь за него, – возмущается она.

– Но так оно и есть. Встречи ни к чему.

– Вот же.. – отвечает она, – что ты, что он – упрямые идиоты, только ты вдвойне!

– И что, неужели с таким, как я, он жаждет общения? – язвят в ответ.

– Представь себе! Да, то, что было – непросто: не только для тебя, но и для него, но это не значит, что необходимо обрывать дружбу. Ты же понимаешь, что ему больно так же, как и тебе.

– Это лучший исход. Для обоих, – отмечает он.

– Нет. И ты знаешь, что не прав, – говорит она, упрямо глядя в глаза.

Репетиционная база: простая – снаружи, красочная от изобилия инструментов – изнутри. Спутанные провода, «вьются» к усилителям. Гитары настраиваются, ища тот самый, правдивый лад. Проверка установки: малый барабан, затем хай хэт, следом – бас-бочка. Легкий треск от микрофона, слегка «заезжая» на ультразвуковой сигнал. Сумбур аккордов по клавишам, переключение режимов – в порядке, как всегда.

В помещение врывается девичья фигура, на ходу скидывая теплый, ярко-красный шарф.

– Привет, ребята! Мчалась изо всех ног, но все равно опоздала, – суетливо отвечает она, неловко посмеиваясь и натыкаясь на недовольный взгляд. – Ну, Маакс, ну прости, пожалуйста-пожалуйста!

Глубокий вздох, недовольное покачивание головы. Что там, когда опоздания в крови, – этого не исправишь.

– Тогда начинаем, – говорит он, когда до его ушей доносится голос девушки:

– А? – растерянно произносит она, осекаясь. – А где?..

– Что? – недоуменно уточняет Макс.

– Аааа! – восклицает она, выбегая в расстегнутом пальто обратно в коридор.

Удивленное молчание, выжидательные минуты. Доносящиеся шорохи, приглушенный скрип деревянного пола, недовольное бормотание. Вновь звук отворяемой двери и голос девушки:

–.. дурак, и это так. В трех соснах – и то затеряешься! Надеюсь, топографический кретинизм не заразен..

– Заткнись, – смущенно и тихо отвечают в ответ. – Здесь нет моей вины. Все это здание состоит из одних сплошных извилистых поворотов..

– Да-да, оправдывайся, оправдывайся.

В комнату входят двое. Девушка продолжает переодеваться, пока парень стоит на пороге, неловко оглядываясь.

– Здравствуйте? – неуверенно произносит он.

– Здравствуйте.. – отвечает Макс, вопросительно смотря на девушку.

Юноша неулюже ежится, стараясь унять волнение. «Надо было остаться дома и не слушать эту ненормальную», – думает он.

– Знакомьтесь, это Даня – мой хороший друг. Собственно, такой же отбитый, как и мы. Ярый фанат искусства, поэтому с нетерпением ожидал увидеться с вами.

Он недовольно смотрит на нее. «Умеет же представлять», – мысленно восклицает он, краснея.

– Ну, что ж, ярый фанат Даня, приятно познакомиться. Макс, – улыбается парень, протягивая ладонь.

– И мне, – отвечает он, неуверенно сжимая руку.

Неловкое приветствие, зарождение новой юношеской дружбы, расцветаемой незнакомыми чертами, знаками и творчеством между.

«Надо смотреть после дождя,

Выходя за пределы собственного мира,

Прикасаясь к прекрасному, невесомому,

Вглядываться в n-ые очертания,

И объять необъятное, но такое знакомое»

– Почему c-moll?

– Любимая тональность, – удивленно отвечают в ответ. – Так ты в музыке шаришь?

– Так, немного, – улыбается он.

– Немного.. – задумчиво протягивает парень. – А твоя?

– es-moll, – мгновенно произносят. – Так ты не ответил на вопрос.

– Только после твоего ответа на вопрос.

– Ну? – с любопытством доносится рядом.

– Тоже сочиняешь?

– Не то, чтобы. Похоже на баловство.

– Покажешь? – интересуется он.

– Свои псевдоэскизы на «рахманиновский мотив» с оттенками на современность? – смеется он. – Нет уж, уволь.

– Тогда не буду отвечать на твой вопрос.

– А это уже не честно! – возмущается парень, добавляя: – И больше похоже на шантаж.

– Поправка: любопытство.

– Знаешь, что случилось с Варварой как-то на базаре? – подшучивает он над юношей.

– У Варвары был неправильный подход в ситуации, – парируют в ответ.

– Но она не избежала незавидной участи. – Отмечает он с улыбкой. – Почему думаешь, что с тобой это прокатит?

– Не попытая счастья, не узнаешь.

– Ну да, как же без этого.. – посмеивается Даня. – Тогда, что насчет компромисса?

– В чем подвох? – подлавливают его с улыбкой.

Тот, пытаясь скрыть хитрую улыбку, произносит:

– Могу тебе показать несколько, но с одним условием.

– И что это будет? – осторожно спрашивает он.

– Ты.. возьмешь в том такте вторую ступень, – мило улыбаясь, отвечает он.

– Я знал, что ты тот еще хитрюга, – воскликнул парень. – А ведь поначалу и не было видно, что такой божий одуван способен на махинации.

– В тихом омуте, как говорится, – произносит он, посмеиваясь над другом.

– И то – верно, – фыркает тот. – Ладно, была твоя воля – сменю. Но знай, это потому что так лучше звучит!

Юноша еще шире улыбается. Конечно, как может быть иначе.

– Тебе она нравится?

– Ну да, я испытываю к ней теплые эмоции.

– Я о другом, Макс.

– Хорошо к ней отношусь.

– Но?..

– Как к другу, – отвечает он.

– Эх, судьба – злодейка, – вздыхает тот. – А вы неплохо бы смотрелись вместе, даже гармонично.

– Не городи ерунды, – отмахивается парень.

Неловкости в обыденности, отрицания в свойственной манере, невысказанные обрывки слов, не дошедшие до адресата. Судьба – злодейка, бросившая игральные кости на летописи жизни, – непреклона, на страже сердца.

– Звучит необычно.

– Брось, это опять запись в никуда. Я ж говорил, что бездарность.

– Развивай фантазию и больше пробуй, скептик.

– Ага, а то, как же.. Думаю, Фортуна повернулась задом к такому, как я.

– Тогда пусть моя вера в тебя будет твоей новой Фортуной, – улыбается парень, добавляя:

– Подражать кому-то в творческом пути и поиске новых форм – вполне нормально и естественно. А техника придет со временем.

– Оптимист..

– Извечный, – гордо улыбаются в ответ

– Уф, выручил, спасибо! Кто бы мог подумать, что случится такое чп и не будет Даши. Как хорошо, что ты был рядом и смог помочь мне и группе отыграть программу.

– Да ну, это пустяки, – отвечает он. – Друг друга в беде не бросит. Никогда.

– Все равно я хочу тебя отблагодарить.

– Не стоит.

– Надо! Ты любишь апельсины? Сейчас в такую погоду витамины – наши спасители.

– Так.. ничего мне не надо, – отмахивается он.

– Я должен «поставить» витамины в твой организм!

В ответ доносится смех. Не отходя от хохота, парень говорит:

– Отстань ты от меня со своими витаминами, благодарный ты наш!

– Бунт на корабле не принимается, – вторит он.

Смех становится еще громче.

– Тогда, тогда.. припрусь с цветами.. Например, с ромашками, и заставлю тебя их съесть. Они как раз полезные, безобидные и съедобные..

– Какое-то странное у тебя чувство благодарности, однако, – пытаясь удержать смех, отмечает тот, но все-таки смеется. – И вообще, где ты зимой собрался найти их?

– Ну, знаешь, кто ищет – тот всегда найдет..

По бесшумной улице идут двое, весело гогоча и подшучивая друг над другом. Хлопья снега кружат, огни мерцают. Слова рождаются, перетекая в музыку – поначалу незаметно, бесформенно, слишком чутко. Будто боясь, будто наощупь.

– Были ли у тебя серьезные отношения?

– К чему спрашиваешь? – интересуется он, с любопытством поглядывая на друга.

– Слишком напрягает вопрос?

– Скорее, удивляет. Обычно не поднимаем эту тему, а тут.. Не люблю об этом распространяться. Если только с близкими людьми, друзьями..

– А ты считаешь меня таковым?

Неловкое молчание, задумчивые взоры. Осторожность на стыке противоречий.

– Я.. Нет, ты хороший друг, но.. не близкий. Близкие – те, кто знает меня вдоль и поперек. Понимаешь, меня целиком..

Оборванные нити. Рука, тянущаяся к свету, одернута назад – перелом неизбежен.

– Я понял. Спасибо за исчерпывающий ответ.

– Что с ним не так?

– В нем было слишком много информации для простого друга..

Горечь обиды осадком покрывает неизбежные, первые раны. Предчувствие неприятным комом отзывается гулом, навязчиво преследуя и не находя покоя – своеобразная idée-fix. Взращивая что-то, отдаляя от неизбежности.

– Может, все-таки останешься? – уточняет он у девушки.

– Нет, прости, я не смогу совмещать учебу с репетициями, и ты знаешь об этом..

– Что только ты нашла в этой своей журналистике? – бурчит парень.

– Тоже, что и ты в музыке, – иронично отзывается мужской голос.

– Мальчики, а ну, хватит бузить! Мое решение, и это не обсуждается. И я уже нашла себе замену.

– И кто же? – проскрипел Макс.

– Вася, – кратко отвечают в ответ.

– Не уверен, что мы с ним сработаемся..

– Если быть точнее, то с ней. И тебя можно понять, – слышится позади.

Немое недопонимание, минутное замешательство. Девушка стоит поодаль. Короткие волосы, слегка топорщащиеся в стороны. Вздернутый нос, серьга над бровью, голубые глаза – смотрят живо, с озорством и нескончаемым вызовом. Упрямые губы слегка поджаты, руки скрещены на груди.

– Ты принята! – оживленно отвечает юноша.

– Эй, Даня, придержи-ка коней, – осекает его второй. – Рад знакомству. Макс.