Я не сын маминой подруги

Глава 1

Февраль 2005 года.

Данька стоял, спрятавшись за углом школы искусств, и ловил ртом снежинки, медленно спускающиеся с неба, которое из серого превратилось в ярко-синее. Окончательно ещё не стемнело, однако сумерки неумолимо сгущались.

Да где этот Епифанов? Почему так долго? Так-то не месяц май, стоять тут. Тем более, в семь часов ему надо быть дома. Конечно, сейчас ещё… ещё… Данька достал из внутреннего кармана куртки свою гордость: серебристо-чёрный маленький телефон. С полифонией, между прочим! С цветным дисплеем, с разными играми, и даже с камерой на один и три.

Правда, прозрачный чехол уже пожелтел от времени, но мама обещала Даньке подарить на двадцать третье февраля новый, чёрный, под кожу, с тонким ремешком, — такой, чтобы можно было повесить телефон на шею.

Телефон этот Даньке подарил на Новый год зять Дима. Да-да, у девятилетнего третьеклассника Даньки уже есть зять, и даже маленький племянник Стасик. Всё потому, что сестра Даньки, Лена, старше его на целых семнадцать лет.

Когда Данька Рубцов появился на свет, его маме, Валентине Андреевне, было сорок два года; отцу, Александру Михайловичу, — сорок восемь, а сестре Ленке — семнадцать.

Как утверждает отец, с тех пор спокойная жизнь в их семье закончилась. А если верить маме, которая иначе, чем «горе луковое», Даньку не называет, аист где-то на подлёте Даньку явно подменил.

В школу — то к учителям, то к директору, то на педсовет — мама ходит почти так же часто, как на работу. Даже на заседании комиссии по делам несовершеннолетних дебют Даньки уже состоялся. Это случилось после того, как Данька затолкал картофелину в выхлопную трубу соседской машины. Пузатый и вредный дядя Боря вечно придирался к Даньке и его друзьям. А жена соседа, тётя Клава, высокая плотная женщина средних лет с короткими волосами, похожими на шерсть рыжего барана, всегда поджимала губы, едва завидев Даньку, и постоянно жаловалась маме.

Правда, батя тогда так ему всыпал, что Данька сидеть не мог до следующего дня. И ещё его гулять целую неделю не выпускали, а в школу и из школы водили «под конвоем». Позорище.

С тех пор Данька осторожничал. Соседям не пакостил, с гаражей не прыгал. И даже отказался попробовать курить, когда неделю назад один из друзей притащил сигареты, которые стащил у старшего брата.

Кто всегда относился к Даньке хорошо и даже в какой-то мере уважительно — так это зять Дмитрий. Ленка вышла замуж три года назад, когда окончила институт, вернулась домой из краевого центра и начала работать бухгалтером в управлении социальной защиты населения.

Дима был младше Лены на два года. За полгода до их знакомства он вернулся из армии и начал «мутить бизнес» с одним из друзей. Вскоре молодым предпринимателям, которые успели открыть два магазина автозапчастей, понадобился бухгалтер на удалёнку.

Хорошо всё-таки, что Димка влюбился в Ленку, женился на ней и забрал её жить к себе. Хотя Данька честно не понимал, как в Ленку можно влюбиться — настолько вредной она ему казалась. Постоянно умничает и придирается к нему, Даньке. А пока жила с родителями, контролировала брата пуще, чем мать с отцом.

Сейчас-то она совсем другая стала, подобрела, особенно, с тех пор, как родился Стасик. А ещё с тех пор, как Дима купил крутую тачку. Никто из Ленкиных подруг на такой не ездит, а она ездит.

Дима никогда не придирается к Даньке. При встрече неизменно жмёт исцарапанную и не всегда чистую Данькину ладонь и говорит: «Здорово́, Данила! Опять подрос? Совсем мужик!» Данька зятя очень уважает и гордится им. И совсем не из-за крутой тачки, хотя и из-за неё тоже. Но гораздо больше из-за того, что Дима когда-то всерьёз занимался самбо, а потом служил в ВДВ.

А незадолго до Нового года Дима купил себе новый телефон, последнюю модель. Данька не ожидал, что Дима решит отдать ему свой, и в голову ничего подобного не приходило. Он даже не сразу поверил своему счастью. Думал, что Дима шутит, разыгрывает его. Однако подарок оказался настоящим.

Теперь у Даньки самый навороченный телефон не только в семье (и у мамы, и у бати «пищалки» с чёрно-белым дисплеем), но и в классе.

Итак, сейчас уже восемнадцать пятнадцать. Вроде, у Веньки Епифанова занятие в школе искусств должно было закончиться без пяти шесть. Где он там⁈

Венька Епифанов был новеньким в их классе. Семья Епифановых переехала в их городок в середине ноября прошлого года.

Венька, единственный из мальчишек их класса, занимался в музыкальной школе (по классу флейты) и посещал художественное отделение школы искусств. К тому же, учился на одни пятёрки.

За прошедшие три месяца Епифанов ни с кем в классе не сдружился, но и не поссорился. Хотя Пашка Тетерин, главный заводила и самый сильный парень в их классе, несколько раз пытался Веньку задирать, тот от конфликтов уходил.

Потому Тетерин решил устроить Епифанову «тёмную» просто так, для профилактики. Чтобы тот не слишком заносился. А Даньке удалось узнать о том, что сегодня вечером Тетерин и трое его друзей будут караулить Веньку возле оврага, мимо которого лежал путь к единственной в районе девятиэтажке. Именно в этой девятиэтажке живёт семья Епифановых.

Не то что бы Данька был настроен против Пашки Тетерина. Авторитет его он, в принципе, никогда оспорить не пытался. Но и друзьями они не стали. Скорее, относились друг к другу нейтрально. Но допустить, чтобы с безобидным Епифановым поступили настолько некрасиво, Данька не мог. Он не терпел несправедливости. А тем более, не терпел, когда четверо против одного.

Наконец-то на крыльце школы искусств появилась тщедушная фигурка Вениамина. Данька, узнав одноклассника, скорее, по очертаниям и вещам, потому что стало почти совсем темно, коротко, но громко свистнул.

— Епифанов! — позвал Даня, появляясь из-за угла.

— О, Рубцов, привет! — Венька поправил очки. — Ты чего тут?

— Тебя жду, — Данька зашагал рядом.

Они были почти одного роста, только Венька слишком уж тощий. Данька был покрепче. Тем более, он не по музыкалкам бегал, а ходил на занятия по самбо. Ну… не очень долго пока ходил, только начал прошлой осенью. Очень уж ему хотелось когда-нибудь победить зятя Диму. Но только в честном бою, без всяких там игр в поддавки.

— Зачем? — не понял Венька.

— Затем, что хочу тебя до дома проводить.

— Я не девчонка, чтобы меня до дома провожать! — возмутился Епифанов.

— Я тебя не как девчонку и провожаю. Рюкзак твой не тащу, и эту штуку тоже.

Данька указал на длинный чёрный футляр, который Венька держал в руке.

— Это тубус, — сообщил Епифанов.

— А он тяжёлый? — с интересом спросил Данька.

Мало ли, вдруг пригодится?

— Нет, — покачал большой круглой головой Венька. — Лёгкий.

— Жаль, — сокрушенно вздохнул Данька.

— И всё-таки, что тебе надо, Рубцов?

— Вот привязался! Тебе Пашка Тетерин решил сегодня тёмную устроить.

— Пусть попробует! — Епифанов даже приостановился, а его веснушчатое лицо вспыхнуло.

— Конечно, попробует! С ним будут ещё трое.

— Ого! — плечи Епифанова опустились. — Если бы один на один, я бы поборолся! А так…

Данька снисходительно покачал головой и даже языком цокнул, как всегда делала его вредная сестра Ленка. Поборолся бы он! Видали силача?

Вскоре они уже подходили к оврагу, и Данька весь подобрался. А через пару секунд в него прилетел снежок. Потом раздался громкий свист. А потом дорогу им с Венькой преградили четыре тёмных силуэта.

— Да здесь ещё и Рубцов! — в голосе Пашки Тетерина звучало удивление. — Ты что, тоже в великие художники метишь? Репин? Или Шишкин?

— Малевич, — неожиданно ответил Епифанов.

В следующий момент Венька получил короткий удар в скулу и сел в сугроб. Хорошо, что после того, как Данька Рубцов его предупредил, он успел снять очки и спрятать.

Данька первым кинулся на Тетерина, и вскоре на его стороне был перевес. Потом Данька дрался уже против двоих, а потом, вспоминая все навыки, которые успел получить на тренировках, и все приёмы, которым его научил Дима, — со всей четвёркой «смельчаков».

Он получил несколько ощутимых ударов, был подбит глаз, а из носа текла кровь. Затрещала куртка. И вдруг Данька услышал странный вопль. Он даже не сразу понял, что это орёт Венька Епифанов.

— Убьюююууууу!.. — во всё горло орал Венька, воинственно размахивая своим тубусом. — Разошлись! Пошли вон отсюда! Иначе берегитесь!

И тут же одному из «смельчаков» ощутимо прилетело по голове, а потом и второму. В это время Данька, изловчившись, разбил нос Тетерину.

— Бежим, парни, они чокнутые! — гундосым голосом крикнул Тетерин, зажимая ноздри.

— Да, я чокнутый! — крикнул вслед улепётывающим «смельчакам» Венька. — Ещё раз сунетесь — убью!

— А говорил, что он лёгкий, — тяжело дыша, Данька кивнул на тубус.

— Главное — мотивация и сила удара, — авторитетно заявил Епифанов. — Меня папа научил так. Он сказал, кулаки — не наше оружие. Наше оружие — интеллект. Но если нападут, хватать, что под руку попадётся, и отбиваться, что есть сил. Один раз кому-то хорошо прилетит, тебя станут считать бешеным и не будут связываться. А тебе куртку порвали.

— Знаю, — Данька ощупал куртку на предмет повреждений и прикинул, что примерно ему скажут дома.

Но потом он вдруг застыл, и внутри всё похолодело.

— Что случилось, Даня? — спросил Венька, увидев его лицо.

— Телефон, — испуганно прохрипел Данька. — Где телефон?

— Потерял? — с ужасом спросил Венька.

Данька не мог ничего сказать, горло слишком сильно пересохло. Потому он просто обречённо кивнул.

— Вот потому мне родители и не покупают телефон, — затараторил Венька, опустился на колени и начал рыть снег, как собака, почуявшая грызуна. — Папа говорит, бессмысленное приобретение. Легче деньги просто по ветру пустить, без заморочек.

— Это подарок, — откашлявшись, ответил Данька. — Муж моей сестры подарил, Дима. А он…он, знаешь, десантник. Настоящий.

Данька тоже встал на четвереньки и начал рыться в снегу.

— Десааантник, — с уважением протянул Венька. — Подарок да, тем более жаль… В овраг телефон улететь не мог, мы слишком далеко от края. Значит, где-то здесь. Давай ещё искать.

Они перерыли весь снег на том участке, где происходила драка, и уже почти отчаялись, когда Данька нащупал что-то твёрдое и холодное.

Сначала он очень обрадовался, но только сначала. Увидев, во что превратился его телефончик, Данька охнул, а потом даже всхлипнул. Видимо, в пылу борьбы по телефону основательно потоптались, и скорее всего, даже не один человек.

Чехол был порван, а корпус телефона треснул. Трещины, похожие на паучьи лапы, расползлись и по всему дисплею. Понимая, что это абсолютно бесполезно, Данька попытался включить телефон. Стоял и тупо нажимал кнопки. Дисплей и клавиатура оставались тёмными и безжизненными. Как дом, в котором пусто, и никого нет. И всегда теперь будет пусто.

Как же так? Почему он не уберёг Димкин подарок? И как теперь об этом Диме рассказать? А рассказать придётся, утаить не получится.

Наверно, Дима очень расстроится и разочаруется в Даньке. И дело даже не в том, что больше ничего не подарит, а в том, что перестанет доверять. И руку перестанет пожимать, и говорить: «Здоро́во, Данила!».