Машенька ищет Медведя

12. Михаил

12. Михаил

Добренький дядя Миша… Нахрена позволил себя уговорить? Даешь слабину, товарищ майор. Окопавшись в куче бумаг, пытаюсь сосредоточиться на деталях дела, но ничего не получается. А причина этому — тихая мышка, мирно сидящая в углу моего просторного кабинета. Замерла, словно статуя, сложив руки на коленях. Она хоть дышит?

Встаю со стула, подхожу к невысокой тумбочке, стоящей у окна и щелкаю кнопку электрического чайника.

— Кофе будешь? — нарушаю тишину в кабинете.

Мышка, словно в прострации, продолжает гипнотизировать стену моего кабинета. Подхожу к ней ближе. В нос ударяет легкий запах цветочных духов, мой рот наполняется слюной. Да что с тобой такое, Медведев? Обыкновенная Мышка, а ведешь себя, как первобытный человек, утащивший женщину в свою пещеру. Она вся трясется от страха, даже с другой женщиной боится в одной камере сидеть, а тебя пугается, и это видно невооруженным глазом.

Слишком я добрый и мягкий с женщинами. Но и быть строгим с ними не могу. А вот держать в страхе — не мужское это дело. Воевать с женщиной — это дно.

Наклоняюсь над ней и щелкаю пальцами перед ее лицом.

— Хьюстон, Земля вызывает!

— А? — наконец отмирает девушка и переводит свой расфокусированный взгляд на меня. Наконец-то!

Глаза у нее светло-серые, мелькает мысль в голове. Зачем мне эта информация?

— Кофе будешь? — голос меня подводит. Выпрямляюсь и направляюсь к тумбочке, где храню кружки, кофе, сахар. Выполняю все необходимые манипуляции, пока девушка разглядывает меня. Не выдержав пристального взгляда, поворачиваюсь к ней.

— У меня на спине что-то написано?

— Н-нет, — тихий заикающийся голос девушки поднимает волоски на моей коже. Что ж тебя от нее так ведет, товарищ майор?

Кабинет у меня большой, как и положено начальнику. Когда я вступил в должность начальника МВД, приказал сделать ремонт и мастера постарались на славу.

Ненавязчивый светло-серый цвет стен навевает сосредоточенность. Вишневого цвета деревянные двери и столы придают строгому стилю некую пикантность. Два кожаных дивана черного цвета для негласных переговоров и моего отдыха притаились в углу кабинета. В одном из них и замерла мышка-училка, что вызывает у меня тахикардию каждый раз, когда я смотрю на нее.

К моему рабочему столу перпендикуляром приставлен еще один. Для совещаний. Вдоль этого стола выстроились в ряд не менее удобные стулья с низкой спинкой, обитые черной кожей.

— Не зажимайся так, я тебя не съем, — приглашающим жестом указываю на один из стульев. Хочу, чтобы девушка оказалась ближе, и я смог рассмотреть ее внимательней. Приглушенный свет настольной лампы способствует этому, но не распространяет свой свет до диванов.

— Н-нет, спасибо. Я здесь тихонечко посижу.

Делаю глубокий вдох. Что ж так сложно-то?

Заливаю кипяток в кружки и несу к диванам. Ставлю одну на журнальный столик, стоящий перед Мышкой. Занимаю другой диван, грея руки горячей кружкой. Лизка мне их подарила на день рождения. Обе белые, тяжелые и большие. Как я люблю. А одной из них надпись: «Не спорь с начальником», а на другой «Cool Major»*. Дочка у меня с чувством юмора. Обожаю ее

Указываю на кружку глазами.

— Пей.

— Я подожду, пока остынет. Спасибо.

— Точно.

В кабинете повисает неловкая тишина.

Нервно постукиваю пальцами по своей кружке, пытаясь придумать тему беседы.

— И часто ты попадаешь в такую ситуацию? — разрезает тишину мой гулкий голос.

— Первый раз, — сухой лаконичный ответ. — И мы с вами на «ты» не переходили.

— О! Строгая училка! — внезапно веселюсь я. Хоть какая-то эмоция прорвалась в обороне девушки. Пусть даже дерзость. Мне нравится.

— Вы имеете что-то против учителей? — поднимает свою голову девушка.

— Нет. Хочу понять. Ты не похожа на искательницу легких путей. И тем не менее чуть не оказалась за решеткой в одной камере с клофелинщицей и воровкой.

— Это случайность.

— Не спорю. Это не место для таких девушек, как ты, — голос мой теплеет.

— А где мое место? — вскидывает голову девушка и впивается в меня пытливым взглядом, под которым я начинаю чувствовать себя неуютно. Чувствую себя не майором полиции, а нашкодившим первоклашкой, которого отчитывает строгий классный руководитель.

Не знаю, что ответить, поэтому молчу. И она молчит. Так и сидим, думаем каждый о своем. Серый свет от окна освещает хрупкую фигурку девушки, ее напряженную позу.

За окном занимается рассвет. Судя по всему, время уже шесть утра. Вот и новый день настал. А мне ещё разбираться с клофелинщицей, вызывать потерпевших, заполнять кучу бумаг…

Тишину в кабинете прерывает звук открывающейся двери.

— Можно? Я привезла паспорт, — в дверях стоит запыхавшаяся рыжуля.

— Давайте, — встаю с дивана, оставляя кружку на столике. — Присаживайтесь, — взмахом руки указываю на диван.

Пока я делаю копии паспортов девушек и проверяю их в базе данных, девушки шушукаются в углу кабинета, и я невольно прислушиваюсь к их разговору.

Я не любитель влезать в чужие дела, но скромная пугливая мышка с прекрасным именем Мария вызывает во мне совсем нескромный интерес, и я хочу хоть немного приоткрыть завесу ее жизни.

Ознакомившись с данными в паспорте, я выясняю, что ей 30 лет, недавно развелась, детей нет.

— Прости меня, Машк, — долетают до меня слова рыжули.

— Все в порядке, Анжел, — голос Марии уставший, будто все горести мира свалились на нее.

— Я так больше не буду, — продолжает утешать подругу рыжуля.

— Надеюсь, — снова тихий вздох, от которого кровь по моим венам начинает течь быстрее. Да что ж такое-то?

— Может быть свободны, — кладу на стол их паспорта. — Распишитесь в протоколе, оставьте номера телефонов и ждите звонка.

— Какого звонка?

— Вы свидетели по делу об отравлении наркотическими веществами моего сотрудника, — как ребенку объясняю рыжуле. — Вас вызовут в суд для свидетельствования.

“Если он будет”, - добавляю про себя.

Как только девушки выходят за дверь, меня одолевают грустные мысли.

И как потом ловить эту горе-клофелинщицу? Отпустить придется — это факт. Будет ли она заниматься дальше этим делом? Я не хочу вдаваться в подробности, почему бедная девушка ступила на этот скользкий путь: родители алкаши, тотальная нищета, нужда или что то другое. Она преступница. И меня бесит тот факт, что я не могу отправить ее за решетку. Я поступил в школу полиции для того, чтобы ловить преступников и защищать мирное население от бандитов. Но романтические мечты о благородной профессии разбиваются в прах, после увиденных картин реальных преступлений. Кровь, насилие, голодные избитые дети, изнасилованные молодые девушки. Все это отбивает желание быть снисходительным к преступникам, которые по глупости или в силу обстоятельств стали на скользкую дорожку. Малое преступление, оставшееся безнаказанным порождает насилие и беспредел. Теперь сердце болит лишь за непутевую дочь, которая постоянно влипает в дурацкие ситуации. Хорошо, хоть я знаю, что сейчас она дома. В безопасности.

*Cool Major — Крутой Майор (перев. с английского)