Машенька ищет Медведя

4. Михаил

4. Михаил

Дождь льет как из ведра, разбиваясь мелкими каплями об лобовое стекло. Погода дрянь! Можно подумать, что снова наступила осень, хотя на календаре март. Снег только расстаял, как на небо наползли тучи и смыло дождем все весеннее настроение.

Чем еще заняться майору полиции пятничным вечером в ненастную погоду? Правильно — ловить особо опасных преступниц. А все почему? Потому что сыночек высокопоставленной особы стал жертвой симпатичной клофелинщицы. Проснулся наутро — а в доме ничего ценного не осталось. И вот удивительно — на камерах, которыми напичкан весь дом, ни разу не всплыло лицо подозреваемой. Со слов облапошенного сыночка мы знаем, что она молода, привлекательна. А вот черты лица в памяти молодого ловеласа не осталось. По камерам видно, что это стройная блондинка. На этом все.

Начальство песочило меня вдоль и поперек, когда выяснилось, что это не единичный случай. А результатов по делу расследования — ноль целых, ноль десятых. Знаем, что орудует эта девушка в клубе «Фараон», возле которого и припаркована моя машина, откуда я веду операцию по внедрению нашего сотрудника.

— Тополь, тополь, я сосна. Как слышно? Прием? — ржет Митя в наушнике.

— Сейчас так соснешь, что на всю жизнь запомнится. — Отвечаю в наушник шутнику. — Свети смазливой мордахой, дорогими часами и выискивай потенциальную преступницу.

— Ох, шеф, тут такие потенциальные… — Тянет Митя. — Можно я после операции… того?..

— Кого того? — не въезжаю я.

— Ну это… — мнется шутник. — Организм молодой, требовательный.

— Ох ты ж. Митя! Если ты мне найдешь эту девку, я тебя в отпуск отправлю. Оплачиваемый! Работай давай!

— Есть шеф! Только тут это…

— Что еще? — взрываюсь я. Нелегкое это дело сидеть в вагончике микроавтобуса. С моим ростом ноги вытянуть некуда, а сидеть, скрючившись — эти самые ноги затекают. Размяться негде. Кошмар какой-то!

— Тут дочь ваша… — хрипит Митяй в наушник.

— Что? — подскакиваю с места и больно ударившись головой об потолок нервно вскрикиваю. Только Лизки тут не хватало!

— Елизавета Михайловна с подружками, — развеивает мои сомнения Митя.

Мою Лизку знает каждая собака в отделе. Дочь часто приходит «навестить отца, который сгорает заживо на работе (на вот подкормлю тебя вкусненьким пирогом)».

Пироги у нее получаются что надо, а вот с мозгами беда. Нет, она умненькая. Лучшая в учебе, спорте. Только с поведением крах полный. С тех пор как умерла ее бабка год назад, Лиза совсем слетела с катушек. Звонки на работу из школы с просьбой прийти сыпятся как из рога изобилия. Ну не могу я пока! Начальство дрючит и подкидывает новую работу.

Вхожу в клуб, на секунду зажмурившись от громкой музыки, басов и танцующего света.

Митя проходит мимо меня, стреляя глазами в нужном направлении. Проследив за его взглядом, утыкаюсь в мою Лизоньку. Вот же она — красавица моя. В коротком серебристом платье, фейс разукрашен как у клоуна, сияет как новогодняя елочка. И подружки, ее одноклассницы тут же. Сидят потягивают коктейли, вечело щебечут и обсуждают кого-то. Лиза наталкивается взглядом на мой хмурый вид и маска веселости вмиг слетает с ее лица. Ставит оранжевый коктейль на столик и вытягивается, как струна. Побледнела даже кажется. Подруги, уловив ее телодвижения оборачиваются и следуют примеру моей дочери. Неспеша подхожу к ним.

— Папа, я все обьясню, — кричит дочь.

— Обьяснишь. Дома, — не могу перекричать громкую музыку, но мне это и не требуется. Дочь понимает все без слов и достает телефон, вызывая такси в приложении. Оплачиваю их счет, хорошо, хоть коктейли безалкогольные. Ну достанется от меня секьюрити за то, что не проверяют паспорта, прежде чем впустить в клуб!

Терпеливо жду, пока девочки гуськом пройдут в гардеробную, помогаю одеться и провожаю до такси.

— Чтоб отзвонились мне все, как дома будете.

— Пап, ты же знаешь, что все будет пучком! — лопочет дочь.

— С тобой дома отдельно поговорим.

— Домашний арест? — смиренно спрашивает Лизка.

— До конца жизни, радость моя, — обещаю, захлопывая дверь автомобиля. Внутренне ржу с испуганного взгляда дочери. Она знает, что, если я ору, то это можно спокойно переждать, виновато хлопая глазками. Но если я спокоен, как удав, или не дай Бог шучу, то все. Хана ёжику.

— Шеф, тут это… — хрипит в наушнике голос моего помощника.

— Что еще? — срываюсь на крик.

— Митька нажрался и зажимается с какой-то рыжулей.

— И что?

— Она под возраст потенциальной преступницы не подходит. Дамочке лет тридцать, а клофелинщице по словам Егорова, — 22.

— Бл*ть! — В сердцах бросаю я и снова иду в клуб.