Машенька ищет Медведя

31. Машенька

— Мария Ивановна, вас Виталина Андреевна вызывает к себе в кабинет, — встревоженным тоном встречают меня коллеги на рабочем месте в учительской.

Ловлю такой же немного испуганный, наполненный тревогой взгляд Анжелки и направляюсь к нашему столу.

— Она с утра совсем не в духе, — шепчет мне подруга, пока я выкладываю конспекты из сумки на стол. — Влетела в учительскую злая, как собака, тебя не увидела, хотела уволить, но я сказала, что у тебя нет двух первых уроков.

— Спасибо, Анжел, — стараюсь скрыть предательскую дрожь в голосе. — Что она ещё говорила?

— Сказала, чтоб, когда ты явишься, зашла к ней. Машк, хочешь я с тобой пойду?

— Не нужно, я сама.

— Видимо бесится из-за вчерашнего, — подмечает Анжела. — Драгоценного жениха обидели, как он теперь будет выглядеть на свадебных фотографиях? — прыскает в ладошку подруга.

— Он сам виноват, — возмущаюсь я. — Михаил меня защищал.

— Ох, Мань, не завидую я тебе, — вздыхает Анжела. — Кстати где ты была?

— В соцопеке. Принесла им характеристику Лизы.

— И как? — любопытствует подруга, но ответить мне не даёт громкий голос Виталины, вышедшей из своего кабинета:

— Воронцова! Зайдите ко мне! — истерика звенит в ее голосе, лаская мое раненое самолюбие. С удовлетворением замечаю, что внешний вид завуча немного изменился. Синяки под глазами, не уложенная в прическу копна длинных окрашенных в блонд волос унылой гулькой скручена на затылке. Только губы подведены, как обычно, алой помадой, да неизменное декольте являет миру аппетитную грудь.

Поэтому, видя ее неуравновешенное состояние решаю добавить перцу:

— Я Смирнова, — выдвигаю вперёд подбородок, выпрямляю плечи и неспешной походкой от бедра, направляюсь в кабинет Виталины, огибая ее и, не оборачиваясь, усаживаюсь на стул, стоящий возле ее стола. Через секунду слышу звук захлопнувшейся двери и передо мной на свое место садится разъяренная Виталина.

— Воронцова, ты совсем охренела?

— Повторяю, моя фамилия Смирнова, а Воронцовой скоро станете вы. Неужели вы хотите, чтобы мы были однофамильцами?

Губы Виталины смыкаются, в ее глазах выстраивается точный маршрут, по которому она мысленно меня посылает, но не озвучивает. Любой сапожник постеснялся бы выражений, написанных на разъяренном лице завуча.

С минуту мы сверлим друг друга взглядами, она — бешеным, я же — спокойно-удовлетворенным, хотя ее ярость передается мне, отчего тело дрожит от страха и ожидания тотального конца света.

Я вижу, как разглаживается кожа на лбу Виталины, грудь больше не вздымается от частых вздохов, в глубине глаз завуча появляется спокойствие. Уголки рта чуть приподнимаются в легкой ухмылке, и Виталина пододвигает ко мне красную папку с документами.

— Почитай, — загадочным тоном чуть ли не поет она.

— Что это? — киваю в сторону папки, не желая прикасаться к ней. Мне кажется, я себя в грязи изваляю, когда прочитаю информацию, находящуюся там.

— А ты открой, — нараспев произносит Виталина. — Тебе будет интересно.

Она откидывается на сиденье компьютерного кресла, а я, преодолев свою брезгливость, решаюсь взять папку в руки. И тут же ахаю, открыв ее и увидев на фотографии лицо моего бывшего после вчерашней драки.

— Нравится? — подстрекает Виталина, пока я листаю фотографии и с блаженством, смешанным со страхом наслаждаюсь синей физиономией своего бывшего мужа.

— Что с ним случилось? — невозмутимым тоном спрашиваю я, закрывая папку и бросая ее на стол.

— Твой хахаль избил моего будущего мужа! — кричит Виталина, вставая с кресла. — Как нам свадьбу отмечать, если он в больнице и неизвестно, когда выйдет оттуда? Ресторан заказан, внесен залог! Как он в ЗАГСЕ появится с таким лицом? Ты мне за это заплатишь! — каждое слово Виталины отдается легкой дрожью в моем теле. Представляю удивленные лица коллег, сидящих за дверью кабинета и ловящих каждое слово Виталины.

Откидываюсь на сиденье удобного стула, кладу ногу на ногу и смотрю в глаза Виталины.

— Не понимаю о чем вы говорите, Виталина Андреевна, — голос мой холоден, как сталь.

— Прочитай дальше, — Виталина берет папку со стола и протягивает мне. — Читай, читай.

Я беру в руки красную папку и открываю ее, не глядя пролистываю фотографии бывшего мужа и, когда дохожу до страниц документов, снова тихо ахаю.

— Нотариально засвидетельствованные показания твоей соседки и копия заявления об избиении, — озвучивает Виталина написанное на белой альбомной бумаге.

"Был избит майором полиции Михаилом Медведевым"…

"Бывшая жена Смирнова Мария Ивановна преследовала, угрожала жизни и здоровью"…

"Вступили в преступный сговор с целью"…

Дочитать я не смогла, захлопнула папку, бросила на стол и склонилась, прижав похолодевшие руки к горящим щекам.

— И ещё… — продолжает Виталина довольным тоном, — учитывая тот факт, что Лиза Медведева теперь находится под наблюдением соцопеки, то твой хахаль может легко лишиться родительских прав на единственную дочь.

Последние слова бьются набатом, когда я медленно поднимаюсь со стула, испепеляя Виталину разъяренным взглядом, которая, ничуть не смутившись, продолжает:

— Я знаю, как тебе дорога эта девочка. А учитывая твои отношения с ее отцом, то…

— Ты что творишь? — не выдерживаю я. Сквозь шум в ушах пробивается мой тихий голос, пропитанный ядом. — Ты хочешь подставить ни в чем не виноватых людей!

— Он избил моего жениха!

— Твой жених пытался меня изнасиловать! Миша защитил меня! — мой крик кажется слышен за пределами школы.

— Да ты посмотри на себя, замарашка! Серая мышь! — задыхается от ярости Виталина. — Ты ему жизнь испортила! Ребенка не смогла выносить! — каждое слово для меня как пощёчина. Чувствую, как немеют скулы, в глазах скапливается предательская влага. — Он же презирает тебя! Столько лет ныл, какая ты никчемная! Я умоляла его развестись, а он жалел тебя!

Сердце замирает в груди.

— Лет?.. — прочистила горло от комка слез и мертвым голосом задаю вопрос, изучавший меня все эти месяцы: Сколько времени длился адюльтер моего мужа?

Видя потрясение в моих глазах, Виталина злобно смеётся, как ведьма в мультике:

— Четыре года, Маша! Четыре года я спала с твоим мужем, а ты влюбленная дура ничего не замечала.

Завуч наслаждается своей победой, довольным блеском глаз впитывает мой жалкий потрясенный вид.

— Вы все подстроили… — осипшим голосом шепчу в пространство, обессиленно падая на стул.

— Это Госпожа Удача на моей стороне. Я знала, что ты такая сердобольная защитишь убогую сиротку. Но то, что ты влюбилась в ее вспыльчивого отца… — причмокивает языком Виталина. — Короче, — придвигает ко мне злосчастную папку с фотографиями и документами, — если ты не подпишешь дарственную на мое имя, то твой драгоценный Медведев пойдет по этапу, а его девчонка в приют.

— Да не встречаюсь я с Медведевым! — кричу я, — он мне никто!

— Я тебе не верю, — продолжает Виталина. — Через два месяца наша с Вадимом свадьба. К тому моменту я хочу переехать в твою квартиру. И кстати, речи об обмене жильем уже не идёт. Ищи квартиру, выселяйся и увольняйся отсюда к чертовой матери.

— А если нет?

— Тогда Вадим отнесет оригиналы этих документов в прокуратуру.

***

— Ну ты и попала, мать, — ошеломленно шепчет Анжела, когда после уроков мы сидим на лавочке в парке. Я рассказала ей все. Не могу держать это в себе. Что делать дальше не представляю.

— Ты понимаешь, — сквозь всхлипы продолжаю я, — Михаил ведь не бил Вадима по лицу, а на фотографиях… Ыыы…

— Все, Маш, успокойся, — подруга обнимает меня за плечи, — прорвёмся. Подставили вас конкретно, конечно. Но мне кажется, что Вадим не даст этому делу ход.

— П-почему?

— Твой Вадим хлюпик. Слабак. Тюфяк и тряпка. Представляю, как у него поджилки тряслись, когда он этот план осуществлял. И наглости же хватило! — возмущается подруга.

— Анжел, — тихо осаждаю ее.

— Так вот. Я думаю они просто попугать тебя решили. Ну сделали они эти фоточки, написали писульки. Представь, что Вадим приходит в полицию относить эти бумажки, — ржет она, а мне не до смеха. Совсем. — Михаил твоего бывшего в порошок сотрёт голыми руками.

В ее словах есть логика.

— Что же мне делать?

— Не дёргаться, — суровым тоном отвечает Анжелка. — Я попрошу своего лейтенанта помочь.

— Как? — стону я.

— Как попрошу или как помочь? — улыбается подруга.

— Анжел! Я и так знаю, как ты его просить будешь.

— Ха-ха, — смеётся она и тут же становится серьезной: — Попрошу собрать информацию на Вадима и Виталину. У Мити есть парочка знакомых детективов…

— Кого? — удивляюсь я.

— Ну тех, кто следит по заказу за людьми, собирают компромат и прочие гадости.

— Я знаю, кто такие детективы и чем они занимаются! — во мне снова просыпается занудная учительница. — Чем мне это поможет?

— Тем, что у тебя будет компромат на Виталину и Вадима и ты сможешь парировать на их угрозы.

— До этого ещё дожить надо.

— У тебя есть время. Свадьба через два месяца.

— До этого времени я должна подписать дарственную, — отвечаю куда-то в пространство, смотря вдаль расфокусированным взглядом. Как же я устала!

— Не торопись. Соберём компромат, и не придется ничего подписывать.

— И она получит квартиру до свадьбы. И при разводе не будет делить ее с мужем, — продолжаю я, глядя вперёд.

— Вот продуманная дамочка, — восхищенно шепчет Анжела. — Мань, я замёрзла, — тут же ворчит она. — Пойдем в кафе отогреваться.

Не отвечая, поднимаюсь с лавочки, цепляю сумку на плечо и направляюсь к выходу из парка.

— Мань, — догоняет меня подруга.

— Ммм?

— А если бы Вадим не побоялся отнести свое заявление в полицию, ты бы подписала дарственную? — любопытствует Анжела.

— Я не знаю.