Машенька ищет Медведя

Годы спустя

— Дышите. Еще дышите. Глубже. Спокойно.

— Пап, через это проходят все, чё ты паникуешь.

Из-за дверей палаты раздается мучительный крик моей любимой училки. Очередной. Не знаю, как через это проходят женщины, но я рад, что мужчинам это не суждено испытать. Она очень сильная — моя любимая. Справится, я знаю.

Крик стихает и за ним раздается мучительный стон.

Бедная моя. Как она там?

Смелая моя девочка. До сих пор не могу поверить своему счастью. Прихожу после работы домой и меня встречают запахи вкусного ужина, ласковые объятия любимой. Вопросы как прошел мой день.

Я ни о чем не жалею в своей жизни. Ни о том, что Леля ушла, ни о пятнадцати годах одиночества. Все померкло в тот момент, когда я увидел ее, ждущей такси, под проливным дождем. Маленькая, стройная. С испугом в глазах и разговорами о маньяках. Когда сидела в моем кабинете со стеклянным взглядом. Когда целовал ее, ласкал в кромешной тьме ресторана. Когда она согласилась выйти за меня замуж. Скоропалительная свадьба… Она в красивом длинном фиолетовом платье, словно принцесса из сказки. Ждёт меня в стенах ЗАГСа с купленным Лизкой букетом белых роз. Ее тихое: "Да" на вопрос регистраторши. И потрясающая новость через четыре месяца после свадьбы: "Миш, я беременна".

Я не знаю, кто из нас стал счастливее от этой новости: я, Машка или Лизка, которая в этот момент собирала чемоданы для переезда в общежитие института. Я помню, как весь воздух из лёгких выбили, когда моя немного смущенная женщина с радостным блеском в глазах протянула мне тест с двумя полосками на ладони. Лизка заверещала от радости на всю квартиру, оглушая громким звуком нас с Машей. Бросилась обнимать и поздравлять нас. А потом не замолкая трещала о том, как нужно переделать ее комнату для малыша.

И сейчас моя дочь приехала из другого города, чтобы быть рядом в столь волнительный для меня день, за что я ей чрезмерно благодарен.

Знаю, что каждая женщина проходит через эти муки, чтобы родить ребенка. Плод нашей любви. Но слыша ее мучения там за дверью, мне становится плохо. В сотый раз проклинаю себя за то, что подверг ее этому испытанию.

Снова слышу мучительный крик.

Резко встаю с кушетки, на которой сижу и порываюсь в палату. В глазах темнеет, в голове гул. Чьи-то руки надавливают на плечи, когда я опускаюсь обратно на кушетку в сидячее положение.

— Спокойней, папаша. Ей Богу. Сколько вас таких перевидала. Один другого краше. — Под нос суют ватку с отвратительным запахом. — Кто-то в обморок хлопается, кто-то блюёт не переставая. И все как на подбор — зелёные. — Смеётся пожилая медсестра. — А ещё сильный пол называется. Эх. — Качает головой и уходит.

Снова этот крик и: “Тужься. Ещё тужься. Молодец девочка”.

На несколько минут все затихает. Не слышно ни звука. Или это у меня барабанные перепонки полопались от напряжения?

Чувствую холодную ладошку дочери, поворачиваю голову в ее сторону и ловлю испуганный взгляд.

— Поздравляю папаша, — дверь операционной резко открывается и оттуда выходит врач в белом халате, несущий маленький сверток. — У вас мальчик. — И протягивает его мне.

Дрожащими руками беру младенца на руки. За восемнадцать лет забыл, как это делается.

— Какой он крошечный! — удивлённо шепчет Лизка, заглядывая под край одеяла, в которое завернут мой сын.

— Ты тоже такая была.

— Фу, — морщится Лизка. — Чтоб я на такое решилась… Пристрелите меня.

— Все вы так говорите. Ваша жена смеётся, что скоро за вторым придет, — цокает врач.

— Тьфу, тьфу, тьфу. Не дай Бог. — Качаю головой, а врач и Лизка смеются.

— Можно мне?… — киваю в сторону палаты, в которой только что моя любимая родила нашего сына.

— Через минуту.

На ватных ногах тихонечко вхожу в палату, боясь потревожить свою жену, которая отдыхает на кушетке в родовой комнате. Бледная, измученная. На лбу выступила испарина. Но, когда она открывает глаза и смотрит на меня, будто я подарил ей весь мир, все меняется. Ради этого счастья в ее глазах я готов горы свернуть.

— Миша, — шепчет она побелевшими губами. Направляюсь к ней, отдавая малыша Машке в руки. Она с умилением разглядывает маленькое личико. — Он такой красивый, Миш, — тянет она.

— Весь в маму. — Целую ее в макушку. — Спасибо любимая.

— Тебе спасибо, Миш. Я так счастлива. — Машка поднимает голову, впивается в меня взглядом. В глазах ее стоят слезы.

Обнимаю ее за плечи, стараясь не придавить малыша.

Наш сын.

Медвежонок. Игорь Михайлович Медведев.

Я так счастлив.

Больше книг на сайте - Knigoed.net