Бывшие. Вспомнить всё...

14

— Фигасе! А тебе идет, Адеева. Можно сказать, украшает…

Пискнув от ужаса, я толкнула дверь обратно.

— Куда?! — Макс подставил ногу в щель, не давая двери закрыться. — Лада! Прекрати бегать от меня. Пока не поговорим, я никуда не уйду.

— Уходи, Воронов! — заверещала я, чувствуя, как засохшая маска начала кусками отваливаться от кожи.

Да что же я такая невезучая, а? Ну почему у других получается красиво встретиться с бывшими, а у меня вот это всё?!

Я навалилась на дверь, пытаясь захлопнуть. Заорала:

— Сейчас в полицию позвоню!

— Звони! — рявкнул этот взломщик и толкнул дверь со своей стороны.

— Уй-ю-ю! — взвыла я, получив удар по подбородку и немного по губе.

Схватилась за лицо, уверенная, что теперь еще и без зубов осталась. Отскочила от двери, врезалась спиной в стену и сползла по ней на пол. Снова зарыдала, на этот раз от боли и жгучей жалости к себе.

— Лада?! Ладушка, где больно?! — передо мной появилось перепуганное лицо Макса. В следующий миг он подхватил меня на руки и куда-то понес.

— Девочка, маленькая моя. Прости. Это я сделал тебе больно?

— Ты, Воронов! Ты все время делаешь мне больно! — проревела я и уткнулась зеленой физиономией ему в плечо.

— Сейчас я тебя полечу, моя хорошая, — пробормотал он и спустил меня на пол. — Давай смоем твою красоту неземную, и я посмотрю, что с лицом.

Оказывается, он принес меня в ванную. Открыл воду, наклонил мою голову над раковиной и начал умывать.

Я дернулась:

— Сама! А ты выйди отсюда!

Всхлипывая и шмыгая носом, принялась ожесточенно соскребать с кожи засохшую маску. Если я переживу этот день, то просто вычеркну его из своей жизни!

Будет у меня двадцать седьмое декабря, а потом сразу двадцать девятое. И никаких двадцать восьмых! И дочерям своим завещаю вымарать этот день из календаря. И внучкам! Если, конечно, они у меня будут когда-нибудь…

Я умывалась, а Макс упорно топтался рядом, хотя я несколько раз взлаивала, чтобы он убирался из ванной. Из квартиры тоже чтобы убрался. Из жизни моей, в конце концов!

— Ну все, Лада, хватит! — в какой-то момент Макс решительно закрыл кран. Снял с батареи полотенце и принялся осторожно вытирать мое лицо. — Все, все, моя хорошая. Уже чистенькая, красивенькая. Давай, иди ко мне на ручки…

Отбросил полотенце, подхватил меня и вынес из ванной.

— Где твоя комната?

— Не надо в комнату! — переполошилась я. Нечего ему там делать! У меня там лифчик на кресле валяется. И постиранные трусы я вчера не успела в шкаф убрать.

— Тогда пошли на кухню, — покладисто согласился Воронов. С силой прижал меня к груди. Зарылся лицом в волосы, длинно втянул воздух. Что-то пробормотал и понес на кухню, безошибочно угадав направление.

Через двадцать минут, почти успокоившись, я сидела на табуретке с залитой йодом губой и чашкой в руках.

Помаленечку отхлебывала горячий чай с медом и смотрела, как Воронов разбирает пакет с заказом, который, наконец, доставил курьер.

— Ты решила напиться, Оладушек? — Макс внимательно изучал этикетку на бутылке. — По какому поводу?

— Не твое дело, — огрызнулась сварливо. — Вообще, уматывай отсюда! Скоро квартирная хозяйка с работы вернется и выгонит тебя поганой метлой — она терпеть не может мужиков. Особенно таких как ты.

— А какой я? — Воронов покосился на меня, даже не подумав испугаться.

— Наглый.

— Всего-то?

— Бессовестный.

— Ерунда.

— Подлый.

— Еще больше ерунда…

Макс, наконец, оставил бутылку. Шагнул ко мне, забрал из рук чашку и сдернул меня со стула.

Подхватил под попу, в два шага донес до подоконника. Усадил на него, широко раздвинул мне колени и вклинился между них.

— Ты что творишь! — ахнула я, когда полы старенького халата разъехались, по самое немогу обнажая ноги и демонстрируя полное отсутствие нижнего белья. Схватилась за подол, потянула, пытаясь хоть как-то прикрыть бедра.

— Не дергайся. Не собираюсь я к тебе приставать, — Макс поймал мои руки и завел себе за шею. — Обними меня…

Положил ладони мне на спину и крепко-крепко прижал к меня груди. Зажмурился, прошептал — Просто посиди так, моя маленькая. Знала бы ты, как я соскучился!

Уткнулся носом в мои волосы и задышал, будто хотел собрать весь их запах.

— Макс…

— Тш-ш, просто помолчи…