(Не)случайный донор

Часть 12. Валя

— Знаешь что?.. — подталкивает меня босс, а я не могу выдавить из себя и слово, понимая, что выдам тем самым чужую тайну.

Нервно кусаю губы, не желая подставлять Дениса, ведь он так сильно помог нам с Викой. Мне становится так сильно не по себе, что начала этот разговор, но и ходить вокруг да около не могу, потому Илья Сергеевич кажется мне адекватным человеком, и я боюсь, что мы оба запутаемся в этом «знаю — не знаю».

Глупая игра на самом деле.

— Знаю, про вашего сына… И про мою дочь!

Поднимаю взгляд и некоторое время смотрю на мужчину. Отмечаю, что он начинает дышать чуточку чаще. На его лбу проступает лёгкая испарина пота, но затем лицо босса мрачнеет.

— И как давно ты знаешь правду, Валя?

Илья Сергеевич сбрасывает серьёзность тона, и теперь сверлит меня пристальным взглядом, ждёт ответа, а меня начинает подташнивать, но я понимаю, что должна была признаться и сказать ему правду.

— Со вчерашнего обеда… Денис приезжал, и когда он увидел, как мы с вами столкнулись, он решил рассказать мне правду. Прошу вас, вы только не наказывайте его за то, что не сохранил врачебную тайну. Я понимаю, что это неправильно, но он заботится обо мне со школьной скамьи, мы с ним дружим, поэтому он побоялся за меня сейчас.

Илья Сергеевич с облегчением выдыхает и кивает.

— Вы с ним вместе? С доктором, который делал операцию?

— Нет! Мы просто друзья, ничего больше. Он на самом деле проявил лишь заботу обо мне, побеспокоился, что вы решите уволить меня или что-то вроде того. Прошу вас, не сердитесь на него.

— Я не сержусь, Валя. Так даже лучше. Теперь между нами не будет недоговорённости. А как ты считаешь, Валя, твой друг мог бы убить одного ребёнка, чтобы спасти жизнь другого? — во взгляде Ильи Сергеевича появляется нездоровый блеск. Он смотрит на меня, как хищник, готовый растерзать добычу.

Господи! Неужели он на самом деле думает, что Денис смог убить его сына, чтобы спасти мою дочь?

— Побойтесь Бога! — лепечу я. — Никакой врач бы не пошёл на такое! Мы с Викой лежали в больнице несколько месяцев. За это время у Дениса было множество шансов так поступить, но он бы ни за что не пошёл на такое преступление. Он помогал мне готовиться к прощанию с Викой. И после операции он ни разу не намекнул мне на романтические отношения, если вы считаете, что он сделал это, чтобы очаровать меня и привязать к себе. У Дениса есть невеста, и у них чудесные отношения.

Илья Сергеевич судорожно сглатывает и кивает.

— Кроме того, насколько мне известно, вашего сына осматривал другой доктор, который констатировал смерть мозга. Только тогда Денис попытался поговорить с вами и упросить не оставить жизнь вашего сына напрасной…

Замечаю, как багровеют кожные покровы на лице босса, и тут же пытаюсь подобрать правильные слова, чтобы извиниться.

— Простите, ради Бога, я не должна была говорить о нём… Обо всём этом… Просто… — я шумно выдыхаю, понимая, что сама загнала себя в тупик. — Я видела, как вчера вы смотрели на Вику. Вы узнали её. Я ужасно боялась, что вы уволите меня или начнёте злиться и срываться на мне из-за того, что моя дочь жива, а ваш сын… Простите… Но теперь я вижу, что вы отнеслись ко всей этой ситуации с пониманием, а потому я хотела сказать, что если вы желаете видеться с Викой время от времени, то я ничего не буду иметь против этого. Мы могли бы изредка встречаться и прогуливаться. Вы не подумывайте, я не пытаюсь таким образом навязаться и уж тем более стать неотъемлемой частью вашей жизни, нет, просто мне казалось, что вам так могло бы стать легче. Простите, если сказала что-то не так.

Роняю побагровевшее от стыда лицо в ладони и не решаюсь поднять взгляд, чтобы посмотреть на мужчину, потому что понимаю, что повела себя как идиотка. Не следовало мне начинать этот разговор, но мне казалось, что так будет правильно. В конце концов, Илья Сергеевич ведь не просто так начал суетиться с организацией детского сада в бизнес-центре. Мне показалось, что он желал чаще видеть Вику.

Или мне просто померещилось это?

— Спасибо за прямоту, Валентина! Я очень ценю людей, которые умеют говорить прямо, а не юлят и не ходят вокруг да около. И да, ты права — по большей части я затеял всё это, чтобы чаще видеть Вику. Я не искал встречи с ней после операции, но когда встретил вчера, мне показалось, что между нами есть какая-то связь, словно сердце моего сына, бьющееся в её груди, тянется ко мне. Я не знаю, как описать свои ощущения правильно, но я чувствовал то же, что и ты сейчас, когда предложил эту идею с садом. Спасибо, что ты поняла меня и пошла мне навстречу. Я не знаю, правильно ли будет встречаться с девочкой, ведь у неё нет отца, и если она привяжется ко мне… Это будет слишком эгоистично с моей стороны втираться к ней в доверие.

— Вам не следует беспокоиться об этом. Вчера я объяснила Вике, что вы мой начальник. Она не станет привязываться к вам, как к отцу. Она умная и понимающая девочка, поэтому она непременно поймёт всё, если мы скажем, что вы кто-то вроде крёстного папы…

Меня вдруг осеняет, что, возможно, это неплохая идея. Илья Сергеевич своим поступком вдохнул в мою девочку вторую жизнь, подарил ей шанс, и если он захочет, то он вполне мог бы стать крёстным отцом Вики.

— И если вы хотите, то можете стать им… Когда Вика родилась, у меня не было возможности крестить её, но мы могли бы сделать это сейчас…

Илья Сергеевич облизывает губы и выдавливает улыбку. Вижу, что ему непросто переварить полученную информацию и принять какое-то решение.

— Вы подумайте, я ведь не давлю, и я никоим образом не хочу, чтобы наша неожиданная связь как-то повлияла на рабочие отношения, просто, если бы вам было проще таким образом пережить утрату…

Я замолкаю, потому что и без того наговорила так много, что хочется язык завязать узлом. Постоянно топталась по его больной мозоли.

Дурында!

Но как обойти тему, на которой всё повязано?

— Я понял, Валя! Спасибо тебе за откровенность. Так странно, но ведь я привёз тебя сюда для того, чтобы признаться, что мой сын стал донором твоей дочери…

Между нами повисает неловкая пауза, а в глазах мужчины мелькает нестерпимая боль.