Шесть лет спустя

Глава 6

— До выпускного осталось совсем ничего, — устало заметила мама, отвлекшись от телевизора. — Тебе нужно купить платье и туфли.

Прикрываю глаза и всего на пару секунд представляю, что могу позволить себе оказаться с одноклассниками в праздничный вечер. Но только на пару секунд, потому что действительность никуда не делась от нашей семьи.

— Нам едва ли хватает тебе на лекарства, мам, — упрекнула ее в легковерности, отметив что и без того паршивое настроение вдруг испортилось окончательно. — Давай не будем, ладно?

— Ничего страшного не случится, если я немного отодвину курс приема препаратов, – настаивала она на своем.

Я только вздохнула, обняв себя за колени и не стала продолжать этот разговор. Мне было сложно представить, что мама могла остаться без лекарств. А если это скажется на ее здоровье, что тогда я буду делать?

Ради нее я готова чем угодно пожертвовать, а она говорит о каком-то вечере среди одноклассников, которые никогда не были мне друзьями. Пашка совсем другое дело, но и он совсем пропал из моей жизни. Мне грустно, тоскливо и обидно. Я не понимаю, в чем провинилась перед ним.

Горько вздохнув, я посмотрела на телефон, а тот словно бы и ждал моего внимания. Дисплей загорелся и уведомил о входящем сообщении. Взяв его в руки я с полной надеждой разблокировала гаджет и с искренним удивлением у ставилась на сообщение от хулигана.

– Выходи во двор? Я на качелях.

На ответное сообщение денег у меня не было. Тариф “Еврей” предусматривал только стандартные трехсекундные дозвоны, которые я делала маме, чтобы она мне перезвонила.

Взглянув на часы я с осторожностью повернулась к родительнице.

– Одноклассник просит выйти на улицу. Я знаю, уже поздно, но мне кажется это важным. Ты не против?

Мама улыбнулась в ответ так, словно я впервые в жизни сделала то, чего она от меня ждала.

– Конечно, иди. Погуляй немного.

Это было максимально странно, но я не стала спрашивать, что она подумала. Подхватила джинсовку, осторожно обула кеды и выскочила в подъезд. Было любопытно, чего хотел от меня Стужев в такое время, да и виделись мы с ним не так уж давно.

Спустившись вниз, я вышла из подъезда и отыскав взглядом темную фигуру на качелях, отправилась к нему.

– Время уже позднее, – отмечаю я, стягивая куртку на груди. – Что-то срочное?

Ярослав покрутил в пальцах сигарету, усмехнулся чему-то и движением пальцев отправил её в дальний, но точный полет до мусорной урны.

– Еще пару минут назад мне казалось, что дело не терпит отлагательств, а сейчас думаю, что девчонки, вроде тебя, рано ложаться спать и в принципе не шарохаются поздними вечерами по дворам, – он взглянул на меня исподлобья, отчего сердце, кажется, споткнулось. – Да, Савельева?

– Ты о чём, Стужев?

Он отвел взгляд в сторону и вздохнул. Показалось, что устало, но я не спешила делать выводов, совершенно не понимая, что происходит.

Молчание затянулось, но через несколько секунд школьный хулиган встал и вплотную подошел ко мне. Только тогда до меня в дошло в чем дело.

– Ты выпил, что ли? – я отшатнулась, ощутив стойкий запах алкоголя. – Так. Я поняла. Стужев, я пойду, мы завтра поговорим!

Но уйти он не дал. Протянул руки и схватил за ворот джинсовки, а притянув к себе приподнял, вынуждая сжаться.

– Что, староста, ты так же против алкоголя, да? – выдохнул мне в лицо.

Не так же, а категорически, о чем непременно сказала бы ему, но он был слишком близко. Просто непозволительно близко, чем пугал меня до дрожи.

– Отпусти меня, Ярослав! – прохрипела я. – Что тебе от меня нужно?

Парень поморщился, но ткань из пальцев так и не выпустил. Наоборот чуть приподнял, заставляя встать на носочки и тихо сказал.

– Знаешь, я вот понять не могу, за что ты мне так нравишься, Савельева. Симпатичная, но не красивая. Стройная, но не сексуальная. Милая, но не ласковая. Простая девчонка, какие везде есть.

Я от удивления чуть дар речи не потеряла. Смотрела во все глаза и пыталась понять, серьезно он это ли шутит.

– Что молчишь? Не нравлюсь?

– Стужев, ты в своём уме? – я наконец нашла в себе смелость поднять руки и оттолкнуть парня, но тот явно не был намерен так легко меня отпускать. – Отпусти тебе говорю! Стуже…

И мир замер в холодной секунде, закружив в водовороте чувств. Теплые губы ласково коснулись чувствительной кожи на щеке, а горячее дыхание чуть позже опалило ухо, накрыв и проникновенным шепотом:

– Лиса-Алиса, прекращай хорохорится. Нравишься мне, говорю.

Хулиган чуть отстранился, заглядывая в моё потрясенное лицо и спросил:

– Пойдешь со мной на свидание?

***

Зло смотрю на новобретенного начальника и усердно размышляю над тем, каким именно способом хочу его убить.

Хорошая медитация, мне нравится. Гильотина или грозный мужик с топором? Как же интересней? О, знаю! На дыбе он прекрасно бы смотрелся. Этот холодный взгляд, возможно, был бы не столь угрожающим, но это ведь к лучшему?

– Алиса, вы записываете?

Сморгнула фантазию и от неожиданного вопроса едва не выдала “Так точно”, но вовремя успела прикусить язык.

– Что именно? – вопрошаю холодно.

А кто сказал, что со мной будет легко? Не умею я работать помощницей и всё тут. Страшно было до десяти часов вечера, а после мне резко как-то всё равно стало. Хочет старосту в помощницы? Ну пусть постарается сам.

Стужев замер и просто препарировал меня не менее злым взглядом. Я медленно положила ручку на блокнот и скрестила руки на груди, давая понять, что разбор полетов будет не таким простым, как ему хотелось бы.

– Издеваешься? – вздернул бровь негодяй.

Да даже не начинала ещё. Это ты у нас всеми правдами и неправдами будишь во мне ведьму – подумала я, а вслух сказала:

– С чего ты взял?

Ярослав мгновенно переменился в лице. Сжал зубы, чем напомнил мне ситуацию шесть лет назад. Я невольно сглотнула и затаила дыхание, ощущая как начинает расти пульс. В ту же секунду мне вдруг захотелось научиться телепортироваться. Желательно мгновенно.

– Послушай, ты, видимо, до сих пор не понимаешь, что произошло, да? – он сделал несколько шагов ко мне, достал смартфон и набрав чей-то номер, включил громкую связь. После нескольких гудков абонент ответил смутно знакомым голосом:

– Да, Ярослав.

– Саш, документы к продаже чайной сети готовы? Что там с покупателями?

После этих слов я резко вскинула на него взгляд, едва сдерживаясь, чтобы не вцепиться в его холеное лицо. Голос Солнцей узнала, но взбесило меня вовсе не это. Он собирался продавать мой бизнес! Мой!

– Я всё подготовила. Покупатели изучают пока всё, нам осталось поставки наладить. Кстати, что с ними?

– Никифоров занимается вопросом, – глядя мне в глаза произнес этот урод моральный!

– А, ну тогда я спокойна.

– Возникнут вопросы, набирай, – начальство сбросило вызов и убрало телефон в карман брюк.

Молчу, едва ли моргая в этот момент. На дыбу? Да этого засранца нужно к лошади привязать и возить по скалам, пока башка сама не отвалится!

– Дошло? – спокойно спросил, протянув руки к блокноту и оценив сделанные записи.

– Более чем, – ответила, старательно сдерживая эмоции. – А вот до тебя, видимо, не дошло, Стужев. Я никуда не собиралась бежать. Вот она я, – развела руками. – Стою перед тобой, зная что ты можешь сделать все, что захочешь. Унизить, растоптать, уничтожить…

Стужев очень внимательно смотрел мне в глаза, словно искал в них что-то.

– Могу, Савельева, - усмехнулся однобоко. – Могу.

Я ничего не сказала. Мне его выражение показалось очень угрожающим. Многообещающим.

Села на свое новое место и отвела глаза в сторону, словно бы этого разговора не было никогда. Кровь после его слов до сих пор стучала в висках и мне было крайне неприятно находится под его контролем.

– Собирайся. Время уже позднее, мы едем в отель.

– В отель? – словно ещё один удар под дых. Обернулась. – Зачем?

Яр не ответил. Развернувшись скрылся в своём кабинете, чтобы через минуту появится передо мной с кошельком и ключами от машины.

– Завтра мы улетаем. Твоя мама предупреждена, вещи она собрала тебе, они уже ждут в отеле.

Я вдруг потеряла способность разговаривать. Открываю рот и понимаю, что оттуда ни слова вывалится не может. Потому что их не было. В голове словно взрыв произошел, оставив после себя звенящую пустоту.

Стужев подхватил меня под локоть, вынуждая подняться, поднял с пола сумку и осторожно, но уверенно повел прочь из приемной.

– У нас несколько часов на сон, а завтра предстоит очень трудный день. Так что давай ты свою истерику оставишь… скажем, на следующий месяц?

Не ответила. Кому вообще нужны мои ответы? Он даже с мамой договорился, причем она мне не звонила весь день, а значит, что не беспокоится. Но остается ещё один нерешенный вопрос.

– А кафе? – спросила, когда за нами уже закрылись двери лифта.

Стужев коротко на меня взглянул, сунул руки в карманы и ответил:

– Никифоров обо всем позаботится.

И тут я вспомнила это его “Не переусердствуй только”, брошенное юристу.

Зажмурившись, я помяла переносицу, чтобы скрыть, наворачивающиеся слезы. Сегодня весь день он маринует меня неизвестностью и различными эмоциями, не позволяя самой принимать решения. Я то убить его хочу, то сказать спасибо, что меня не убил, но опять же, не знаю, что будет дальше. И если спрошу, знаю что ответа не услышу.

– Я тебя ненавижу, – призналась тихо.

Ответа не последовало. Да я и не ждала. Когда двери лифта распахнулись, просто пошла следом, как собака на привязи. Потому что мы оба знаем, что деваться мне некуда. Любое моё сопротивление лишь дает мне отсрочку на неопределенный срок, а вот уровень его агрессии по отношению ко мне пока невысокий. И пусть он таким и остается.

Я села в машину на переднее пассажирское и мгновенно ощутила знакомый запах. Бросила взгляд на зеркало и сжала зубы, увидев знакомую стеклянную бутылочку. Его вкусы совершенно не меняются, похоже.

Запустив двигатель, Стужев уверенно повел машину с парковки. Я же принялась молча созерцать мелькание фонарных столбов. Всегда любила пассажирское сидение. Можно не следить за дорогой и разглядывать людей, магазины, вкрапления природы на каменных джунглях.

– Ты даже не спросишь ничего? – выдернул меня из прострации голос Стужева.

За шесть лет этот голос приобрел мужскую грубость и хрипотцу. Он стал правильным, словно поставленным.

– Что спрашивать? – без эмоций всё-таки спрашиваю я.

– Что я делал шесть лет? Где был? Почему только сейчас появился?

– Мне это не интересно.

Оставшийся путь до отеля мы проехали молча. Когда Стужев припарковал машину, я уже настолько устала, что едва ногами шевелила. Обычно домой я возвращаюсь не так поздно и в будние дни ложусь пораньше, чтобы следующим днем быть бодрой. Сегодня меня вымотали и морально и физически.

– Слав… – вырвалось у меня.

Стужев застыл с протянутой рукой, держащей брелок от машины, чтобы поставить её на сигнализацию. Взглянул на меня с едва скрываемым бешенством, давая понять, что я совершила серьезную ошибку. Но я это и сама поняла.