Дыши

Сайлас Гуднайт уставился на Чейза, не говоря ни слова, но Чейз увидел, что в его глазах мельтешат мысли. У него просто не было возможности побудить его высказать их или найти какой-то способ прекратить это, потому что зазвонил его сотовый.

Он вытащил его из кармана, взглянул на экран и рассеянно пробормотал:

— Извините, я на минутку. — Поставив кружку, нажал «ответить» и, подойдя к раковине, поздоровался: — Привет, детка.

— Мальчик написал нам записку! — взвизгнула Фэй ему в ухо.

Чейз моргнул, глядя на пейзаж за окном.

— Что?

— Мальчик написал нам записку! Его зовут Малахия!

Иисусе, Малахия? Что это за имя, черт возьми, Малахия?

— Он пишет, что любит «Сникерс», — взволнованно продолжала она. — Что спальный мешок очень теплый. Что хочет прочитать «Ямы» и следующего «Гарри Поттера». И еще ему удалось принять душ в кемпинге к северу от города! Разве… не… прекрасно? — закончила она с воплем.

— Ага, милая, — согласился Чейз с улыбкой.

— Мы прорвались! — воскликнула она.

— Ага, — повторил он.

— Он оставил записку в ящике для возврата. У меня тряслись руки, когда я ее читала. Черт, они все еще трясутся.

Господи, она была милой.

И она не ошиблась. Это было потрясающе, поэтому Чейз принял решение.

— Делаем следующий шаг, — сказал ей Чейз.

Она замялась, прежде чем спросить:

— Что ты имеешь в виду?

— Хватит сидеть в джипе и смотреть, как он забирает заначку. В понедельник я останусь в своем грузовике на улице, а ты встанешь у ящика для возврата. Если у тебя получится с ним поговорить, хорошо. Думаю, это знак, что он может захотеть проскользнуть через созданную нами лазейку. Твоя цель будет заключаться в том, чтобы заставить его прийти в библиотеку и поговорить с нами обоими. Рассказать свою историю. Мы приглядимся к нему. Посмотрим, что он нам поведает. Посмотрим, доверится ли он нам и поверит ли, что служба защиты детей сможет о нем позаботиться.

— Тебе не кажется, что для этого слишком рано? — с тревогой спросила она. — Он только что написал нам записку.

— Фэй, дорогая, мы занимаемся этим уже почти две недели, а он спит на голом полу. Мы даем ему вещи, но он все еще сам заботится о себе, и он маленький. Ему нужна крыша над головой. Горячая, полезная еда. Присмотр. Школа. Мы понятия не имеем, как долго он пробыл на улице. Ему там не безопасно. Мы должны забрать его оттуда в целости и сохранности, и не через три недели. Если сможем, то в понедельник. — Она не ответила, поэтому он спросил: — Ты со мной в этом плане?

— Э… хорошо, — ответила она без всякого энтузиазма.

Ясно, она была не с ним.

— Мы будем действовать осторожно, — тихо заверил он. — Я могу казаться ему угрозой. Ты, надеюсь, нет. Значит, у ящика стоишь ты. Если он не захочет идти в библиотеку, предложишь ему альтернативный вариант. Домашний ужин и горячий душ в настоящей ванной в понедельник вечером. Никаких обязательств, он может уйти. Но мы поговорим с ним, пока он ест, и сделаем все возможное, чтобы он не захотел уйти. Такой план тебе нравится?

— Эм… конечно.

Все еще сомневающаяся, без энтузиазма, обеспокоенная.

— Детка, — попытался он на этот раз мягко, — мы не будем на него набрасываться, надевать наручники и сажать в камеру. Спросишь, какое у него любимое блюдо. Пообещаешь приготовить его ему. Если он живет на улице, а ты приготовишь ему так как ты умеешь, он будет в восторге. Мы уже пробились к нему. Теперь воспользуемся преимуществом.

— Найдем к нему путь через желудок, — прошептала она.

— До сих пор это срабатывало, — ответил он и услышал ее мягкое, мелодичное хихиканье.

— Хорошо, Чейз, — согласилась она более твердо.

— Хорошо, — сказал он сквозь улыбку.

— Сегодня вечером я принесу шампанское, и мы отпразднуем, — заявила она.

— Я сам куплю, ты приноси только себя.

Пауза, затем слегка раздраженно:

— Чейз, я могу позволить себе шампанское.

Она была права и ошибалась. Она водила старую машину, жила в дешевой квартире, которая была офигенной, но в основном потому, что она ее так обустроила, и до недавнего времени Фэй почти всюду добиралась пешком, кроме торгового центра, дома ее родителей или сестры.

Начав разбираться с проблемой закрытия библиотеки, Чейз знал ее зарплату. Имея степень магистра, ей платили чуть больше половины его зарплаты. Это не черта бедности, но и не то, чего можно ожидать от человека с таким уровнем образования и опытом. Она заведовала библиотекой. Ее должностные обязанности занимали три страницы. Бюджет, бухгалтерия, закупки, продвижение, волонтерские программы и управление добровольцами, число которых, как сообщила ему Фэй, равнялось пяти. Это было шоу одной женщины. Для такого уровня ответственности ее зарплата была мизерной.

Чейза это беспокоило, а особенно — угроза закрытия. Он мало что знал, но изучал вопрос, и выглядело все плохо, особенно на фоне сокращений в полиции Карнэла. Вообще-то, дело попахивало расцветом коррупционной составляющей в городском совете, что его удивило бы и разозлило. Такого дерьма им больше не нужно, и Чейз не хотел разбираться с этим. У него просто не было возможности копнуть глубже.

Так что Фэй могла позволить себе шампанское, но он не только предпочел бы, чтобы она потратила свои деньги на паренька, платья и сапоги, вроде тех, что надевала на ужин в «Петухе», просто Чейз был из тех мужчин, которые заботятся о своей женщине. Кроме того, он и так собирался в магазин за продуктами. Он хотел без накормить ее ужином, а потом заняться с ней другими делами, ей не нужно останавливаться где-то еще по пути к его дому.

— Фэй, через десять минут я еду в магазин. Нам не нужно ехать туда обоим, — объяснил он. — Я куплю шампанское.

На это он услышал тихое и милое:

— О. Ясно. Конечно.

Глядя в окно, Чейз снова ухмыльнулся.

— Полагаю, мне пора спуститься с седьмого неба и приступить к работе, — заметила она, и он услышал то, что слышал часто. Даже утром, мило, сонно и сексуально разговаривая с ним по телефону, ей не нравилось отпускать его. Она не говорила этого прямо, даже пыталась скрыть, но он чувствовал это.

Чейзу это нравилось.

— Приступай к работе, увидимся вечером.

— Хорошо, милый. До вечера.

— Пока, Фэй.

— Пока, Чейз и… — она сделала паузу, затем прошептала: — Малахия. Ура.

Она была не милой. Она была чертовски милой.

Сквозь ухмылку он пробормотал:

— Пока, детка.

Чейз отключился, повернулся и невольно вздрогнул. Реакция, которую он показал и не мог скрыть, была необычным явлением.

Во-первых, потому что он совершенно забыл о присутствии Сайласа Гуднайта.

А во-вторых, потому что Сайлас Гуднайт широко ему улыбался.

— Ясно! — воскликнул Сайлас и хлопнул ладонью по столешнице с большей силой, чем нужно. — Ничего не поделаешь. Жду вас с Фэй за ужином в следующую субботу. В шесть. Сондра любит цветы, розовые. Просто скажи Холли, она знает, какие. Или скажи Фэй, она тоже знает. И готовь желудок. Сондра может ворчать из-за того, что я не слежу за своим здоровьем, но это не значит, что когда приходят гости, она не любит похвастаться своими кулинарными талантами.

Пока Чейз приходил в себя от резкого перехода неожиданного визита Сайласа с целью поделиться с ним о его нежелании, чтобы Чейз встречался с его дочерью, к приглашению Чейза и Фэй на ужин, Сайлас двинулся к входной двери.

Не имея другого выбора, Чейз последовал за ним.

Переступив порог, Чейз остановился на верхней ступеньке, открыл рот, чтобы попрощаться или сказать что-то еще, когда Сайлас повернулся, встретился глазами с Чейзом и заговорил сам.

— Не знаю, по какому пути ты идешь к тому мужчине, которым хочешь быть. Но знаю, что жизнь любого человека включает в себя путешествия по темным местам, в которые мы не хотим попасть. Я вижу, что ты побывал в темном месте. Что провел там довольно много времени. Я также вижу, что ты выбрался оттуда. Не понимаю и не буду спрашивать, почему ты считаешь, что не вышел на свет. Ты уже дал понять, что не поделишься этим. Это я тоже понимаю. Я, скорее всего, тоже не стал бы делиться. Но по тому, как ты говорил о моей дочери, по выражению ее лица, когда она рассказывала нам с Сондрой о вас в прошлые выходные, о том, что вы делаете для мальчика, за которым она взялась присматривать, и что я только что слышал по телефону, я знаю, что ты уже стал тем мужчиной, которым стремишься стать. Просто ты еще этого не понял.

Пока Чейз стоял на холоде в джинсах, рубашке, свитере и носках, глядя вниз с крыльца, Сайлас махнул на прощанье рукой и закончил:

— Увидимся в следующие выходные.

Затем, не спеша, направился по дорожке к «Вранглеру».

Чейз увидел через лобовое стекло, как он еще раз коротко махнул, прежде чем развернуться и поехать по подъездной дорожке к воротам.

Чейз продолжал смотреть вслед «Вранглеру», пока тот не свернул налево и не направился к Карнэлу.

Затем усмехнулся и пробормотал:

— Вашу ж мать, — затем развернулся и зашагал обратно в дом.